Карен. Бьорн никогда не знал, что такое страх.
Флинт. Мисс Эндр, кто знал о переводе денег в Буэнос-Айрес?
Карен. Только Бьорн, я и Риган.
Флинт. И Риган! А могли ли у Фолкнера быть вполне законные обоснованные причины, чтобы сделать этот перевод?
Карен. Я о таких не знаю.
Флинт. Хотите сказать, что вы о них не скажете. Так вот, мисс Эндр, Бьорн Фолкнер десять лет содержал вас в немыслимой роскоши. У вас были платиновые платья и другие «скромные радости». Вам больше всего на свете не хотелось менять привычный уклад жизни. Вам больше всего на свете не хотелось смотреть, как его деньги переходят инвесторам, смотреть на него бедного, да?
Карен. Я никогда не увидела бы его бедным.
Флинт. Нет! Конечно нет! Потому что вы и ваш любовник-гангстер убили бы его и получили десять миллионов, о которых никто не знает!
Стивенс. Ваша честь! Мы протестуем!
Судья Хиф. Принято.
Флинт. Вы только что слышали доказательства того, что у Фолкнера не было причин убивать себя. Тем более причин бежать от счастья, которое он встретил впервые в жизни. А вы ненавидели его за это счастье! Скажете, нет?
Карен. Вы не понимаете, каким человеком был Бьорн Фолкнер.
Флинт. Может, и не понимаю. Но давайте посмотрим, правильно ли я понял вас. Человек изнасиловал вас в первый день знакомства. Вы десять лет состояли с ним в низких и незаконных отношениях. Вы обманули тысячи инвесторов по всему миру. Вы сдружились с печально известным гангстером. Вы помогли подделать чек на двадцать пять миллионов долларов. Обо всем этом вы рассказываете нам с гордостью, даже с вызовом. И вы думаете, мы поверим, что вы не способны убить?
Карен (очень спокойно). Ошибаетесь, мистер Флинт. Я способна убить — ради Бьорна Фолкнера.
Флинт. У меня все, мисс Эндр.
Карен спокойно и равнодушно идет к столу для ответчика и садится.
Стивенс. Лоуренс Риган!
Секретарь. Лоуренс Риган!
Риган становится на место для свидетеля.
Клянетесь ли вы говорить правду, только правду и ничего, кроме правды, да поможет вам Бог?
Риган. Клянусь.
Стивенс. Как вас зовут?
Риган. Лоуренс Риган.
Стивенс (немного запинаясь). Ваш род занятий?
Риган (спокойно, с легкой долей иронии). Безработный.
Стивенс. Как давно вы знакомы с Карен Эндр?
Риган. Пять месяцев.
Стивенс. Где вы познакомились?
Риган. В офисе Фолкнера. Я пришел туда, чтобы… у меня с ним были свои дела. Но я не стал этого делать, потому что познакомился с его секретаршей.
Стивенс. Как получилось, что вы с мисс Эндр подружились?
Риган. Ну нашу первую встречу дружеской не назовешь. Она не дала мне увидеть Фолкнера. Сказала, у меня денег хватило бы на букетик орхидей — и с ее боссом мы так и не встретились. Я сказал, что подумаю над этим, и ушел. Я подумал. Только не о бизнесе ее босса. О ней. На следующий день я послал ей орхидеи. Видите, к чему это привело? А началось вот так.
Стивенс. Вы знали об отношениях мисс Эндр с мистером Фолкнером?
Риган. Знал еще до того, как с ней познакомился. И что? Я знал, что это безнадежно. Но поделать ничего не мог.
Стивенс. Вы никогда не надеялись, что мисс Эндр разделит ваше чувство?
Риган. Нет.
Стивенс. Вы никогда не пытались принудить ее к этому?
Риган. Вам обязательно все знать?
Стивенс. Боюсь, что да.
Риган. Я поцеловал ее один раз. Насильно. В вечер свадьбы Фолкнера. Она была одна. Такая несчастная. А я по ней с ума сходил. Она мне сказала, что это бесполезно. Я никогда не хотел, чтобы она знала. Но она узнала. С тех пор мы об этом не упоминали.
Стивенс. Когда мисс Эндр рассказала вам, что Фолкнер собрался сбежать?
Риган. Примерно за две недели до того, как мы это провернули.
Стивенс. «Левша» О’Тул был «вашим человеком»?
Риган. Нет.
Стивенс. Вы как-то связаны с его убийцами?
Риган. Нет.
Стивенс (неуверенно). Вы действительно не знали, что его собираются убить?
Риган (с той же легкой иронией). Нет. Я просто догадался.
Стивенс. Что случилось ночью шестнадцатого января?
Риган. Все было так, как вам рассказала мисс Эндр. Но она знает только пол правды. Я знаю всю.
Стивенс. Расскажите, что было, когда вы ушли из пентхауса.
Риган. Я ушел через десять минут после Фолкнера. Он взял мою машину. Мне мой человек оставил около входа другую. Я тронулся — сразу на полную скорость.
Стивенс. Куда вы поехали?
Риган. На Мидоу-Лэйн. Десять миль отсюда, в округе Кинг. В тот вечер я заранее оставил там самолет. Фолкнер должен был приехать первый и ждать меня.
Стивенс. В каком часу вы туда приехали?
Риган. Около полуночи. Ярко светила луна. Я свернул с дороги и увидел в глине следы шин, там, где проехала машина Фолкнера. Я поехал по ним. А потом я подумал, что рехнулся: самолета не было.
Стивенс. И что вы сделали?
Риган. Я два часа кружил над следами шин. Машина Фолкнера была там — она стояла, где мы и договорились ее спрятать. Пустая, фары погашены, ключ в зажигании. Я видел на земле следы — там, где взлетел самолет. Но Фолкнер не смог бы улететь сам.
Стивенс. Вы искали какие-нибудь улики, которые могли бы помочь понять, в чем дело?
Риган. Искал, как ищейка.
Стивенс. Нашли что-нибудь?
Риган. Нашел. Одну вещь. Машину.
Стивенс. Какую машину?
Риган. Ее спрятали в кустах с другой стороны. Большой черный «Седан».
Стивенс. Что вы сделали тогда?
Риган. Я хотел узнать, чья это машина, так что выбил стекло, забрался на заднее сиденье и стал ждать.
Стивенс. Сколько времени пришлось ждать?
Риган. До утра.
Стивенс. А потом?
Риган. Потом пришел хозяин. Я видел, как он подошел. У него было странное лицо. Не было шляпы. Одежда мятая и в жирных пятнах.
Стивенс. Что вы тогда сделали?
Риган. Притворился, что сплю на заднем сиденье. Наблюдал за ним. Он подошел, открыл дверь. Потом увидел меня. Он вздрогнул и заорал, как будто ему нож в сердце воткнули. Видно, у него душа в пятки ушла.
Стивенс. И что вы тогда сделали?
Риган. Я вздрогнул, сделал вид, что проснулся, потянулся, протер глаза и говорю: «А, это ты? Ну и ну, вот так встреча!» Не думаю, что ему это понравилось. Он спросил: «Ты кто? Что ты тут делаешь?» Я сказал: «Меня зовут Гатс Риган, вы могли обо мне слышать. У меня возникли небольшие затруднения, и мне пришлось тут ненадолго спрятаться. Эта машинка пришлась очень кстати». Он сказал: «Это ужасно, но я буду вынужден просить вас выйти. Я спешу».
Стивенс. Вы вышли?
Риган. Нет. Я потянулся и спросил: «Что за спешка?» Он сказал: «Тебя это не касается». Я улыбнулся и объяснил: «Спрашиваю не для себя. Понимаешь, у меня случайно есть в друзьях журналист. Его очень заинтересует история про важного джентльмена вроде тебя, который скитается в глуши с первыми петухами. Но уверен, ему захочется узнать все».
Стивенс. Что на это сказал тот человек?
Риган. Ничего не сказал. Достал чековую книжку и посмотрел на меня. Я пожал плечами и посмотрел на него. Тогда он сказал: «Десять тысяч долларов будут достаточным знаком благодарности, чтобы ты заткнул свой рот?» Я сказал: «Достаточным. Чек на имя Лоуренса Ригана». Он выписал чек. Вот он. (Риган достает чек и отдает Стивенсу. В зале суда оживление.)
Стивенс (напряженно, с угрозой в голосе). Прошу рассматривать этот чек, как вещественное доказательство. (Отдает чек секретарю. Секретарь смотрит на него и вздрагивает)
Флинт (подпрыгивая). Что за ерунда? Кто это был?
Стивенс (торжественно). Кто это был, мистер Риган?
Риган. Пусть секретарь прочтет вам чек.
Стивенс (секретарю). Будьте так добры прочесть.
Секретарь (читает). Шестнадцатое января… Выдать Лоуренсу Ригану десять тысяч долларов. Подписано Джоном Грэмом Уитфилдом.
В зале суда гул. Уитфилд вскакивает.
