Действующие лица
Вася Кузякин, 50 лет
Надя, жена его, 50 лет
Их дети:
Люда, 23 года
Ленька, 18 лет
Ольга, 13 лет
Митя Вислухин, сосед Кузякиных, 68 лет
Шура, его жена, 65 лет
Раиса Захаровна, полюбовница Васи, 50 лет
Справа дом, напротив сарай с пристроенной голубятней, в глубине двора банька, за банькой огород. Майское утро. Воркуют, шелестят в голубятне голуби. С ними Вася ведет беседу.
Голос Васи. Оть, тюр, люр-люр… Иди сюда. Глянь, как царевна. У, у. Не бойся… Че я ей сделаю? Хоро-ошая, хорошая. А ты – на руку. Ну-ка. Хоп! Эх, ешкин кот, вот людям бы так. Махонька-то кака. Фу-ты ну-ты, надулся… Прямо аж директор. Шугани-ка кавалера своего. Не хочешь. Ну и правильно. Вот так и живите…
Пауза.
Из дома вышла Надя. Она встревожена.
Надя (кричит в сторону огорода). Людк! Людк!
Голос Люды. А-а!
Надя. Иди-ка сюда, че скажу!
Из огорода появилась Люда с вязаньем в руках. Надя что-то спрашивает у Люды, а мы вновь слышим голос Васи.
Голос Васи (тяжело вздохнув). Надюха щас, поди, хватилась, а денежки бабай унес… ешкин кот. Отвинтить бы вашему Юсупу «дом советов» да резьбу сорвать, чтоб не чинились.
Надя и Люда спешат в дом.
Ты че клюесся? (Смеется.) Не хошь, чтоб я ругался? Дак ить он барыга – Юсуп ваш. Ну ладно, не буду. Не буду. Хорошие.
Из дома выбежала Ольга. Она в парадной форме, с портфелем в руках. Стучит в дверь сарайчика.
Ольга. Пап! Пап!
Вася (высунувшись из сарайчика). Че ты?
Ольга. Ты деньги брал?
Вася. А?
Ольга. Из шкафа…
Вася. А-а. Ну?
Ольга. Сейчас мама тебе даст взбучку.
Вася. Да?
Ольга. Знаешь, какая злая?
Вася. Ешкин кот…
Ольга. Ты спрячься там и закройся.
На крыльцо быстро выскочила Надя. Вася едва успел захлопнуть дверь.
Надя (стучит в дверь). Василий! (Взволнованно и ласково.) Слышь, Василий! Ну ты че молчишь? Я же знаю – ты тут. Слышь, Василий?
Вася (из-за двери). Че-о?
Надя (едва сдерживаясь). Это… давай-ка воды натаскай. Слышь?
Вася. Да вон в бане полна кадушка.
Надя. Да где?
Вася. Да с Лехой вчерась натаскали.
Надя. Да я стирать буду.
Вася. Да ты ишо эту используй.
Надя (кричит, не сдержавшись). Я счас тебя использую! Так использую! (Рвет за ручку дверь.) Открывай, паразит!
На крыльцо вышла Люда.
Людка, помоги!
Люда. Че я сделаю-то?
Надя (мечется по двору). Ах ты скотина… (Схватила полено и бьет им по двери.) Откроешь… Все равно откроешь, голубятник паршивый!..
Вася. Надюха, кончай давай. Дверь сломашь!
Надя. Я тебе счас ребра переломаю!
Вася. Ниче себе.
Надя. Дверь он пожалел.
Вася. Дак мне чинить-то.
Надя. Ты куда, паразит, тридцатку дел? А? Ты почему такой бессовестный-то? А? (Вот-вот заплачет.) Ну, если голубей купил – захлестну. Вместе с голубями захлестну паразита. Купил или нет?
Молчание.
Я кого спрашиваю? Олька, батя покупал голубей? (Ударив поленом в дверь.) Покупал или нет?
Ольга (тихо). Ну…
Надя (показав Ольге фигу). Ну и вот тебе на кино, на платья. (Людмиле.) А тебе, Людка, на сапоги, на помаду. Будем голодом сидеть.
Вася. Че-то ты размахнулась на двадцать пять рублей…
Надя. А он пусть целуется там со своими голубями. (Плачет.) Обдирай, обдирай нас как липок… Пусть потом люди посмотрят в твои глаза бесстыжие, а я посмотрю, че ты им скажешь. (Села на крыльцо.)
Пауза.
Ольга. Мам, они красивые.
Надя (Ольге). Вот знала ведь, а матери ни полслова.
Вася. Надь, чупатые.
Надя. Че?
Ольга. Чупчики у них такие на затылке… Значит, чупатые.
Надя. Как это?
Вася. Хошь поглядеть?
Надя. Токо выйди! Ну вот че теперь делать? Людка!
Люда. У?
Надя. Гну! Деньги-то последние были.
Вася (осторожно выходя из сарая). С книжки сыми.
Надя (грозя поленом). Счас как пульну! Ты много положил, чтобы снимать?
Вася. Дак не я – ты клала-то.
Надя. Ух, так бы и убила чем-нибудь. Людка, принеси паспорт и книжку.
Люда (уходя в дом). Где?
Надя. На трюмо, в шкатулке. (Ольге.) В школу не опоздала еще?
Ольга. Нет еще.
Надя (Васе). На рынок сбегаю, а ты давай плитку почини. За каждым разом печку топить уж надоело. (Строго.) Слышь?
Вася. Ага, счас. (Идет в баню.)
Надя. Куда пошел-то?
Вася. Дак она где-то здесь была.
Надя. Сказала бы я тебе… (Ольге.) Ну че ты уши растопырила? Беги давай в школу.
Ольга. Мне еще рано.
Надя. Зачем форму напялила?
Ольга обнимает мать.
(Теплее.) Выпендрилась… Затаскашь вот.
Ольга. Он этих голубей целый месяц ждал.
Вышла Люда, подала Наде паспорт и сберкнижку.
Надя (постучав по сберкнижке). Думаешь, они легко достаются? Добро бы – на дело, а то – голуби.
Люда. Зато не пьет.
Надя (махнув рукой). Правда что, хоть не пьет. Ладно, пошла. (Сняла с гвоздя у двери сумку.) Людка, Ленька из техникума прибежит – покорми.
Люда. Сам не поест, что ли?
Надя. Вот с мужем так поговоришь – враз сбежит.
Люда. От тебя не сбежал…
Надя (чтоб не слышал Вася). Ой, а я что? Он же знает, что я отходчивая.
Люда. Ну и я отходчивая.
Ольга. И я отходчивая.
Надя. А тебе еще и отходить не от чего. Выдумала. Людка, покорми.
Люда. Ладно.
Надя ушла.
Вася (выходя из бани). Ушла?
Ольга. Ушла.
Вася. Людк, а куда плитка подевалась?
Люда ушла в дом.
Эхе-хе-хе-хе. (Ольге.) Че, последний день сегодня?
Ольга. Ага. А завтра на практику.
Вася. Пошлют куда-нить?
Ольга. Не-ет. В зеленхоз поедем.
Вася. Хорошо.
Люда вынесла плитку, подала отцу и опять вернулась в дом.
Зря она так. Я же не на водку брал. Кому от этого плохо сделалось? Нет ли? (Передразнивая.) Ва-ва-ва! Ва-ва-ва!
Ольга. Она больше не сердится.
Вася. Ну а че ж тогда? Голуби, они знаешь какие умные? Э-э. Вот я когда пацаном был, у нас в Алехино Володя-дурачок жил.
Ольга. Как Гриша?
Вася. Не-е. Володя красивше был. (Задумчиво.) Красивше. Дай-ка историю твою сюда.
Ольга. Зачем?
Вася. А там похожий есть.
Ольга достала из портфеля учебник.
От! От такой он был. Вишь, тело како богатое: в буграх все. Да белое. Красивый парень был.
Ольга. И лицо такое же?
Вася. Токо рыжий. Нет, лица не помню… Помню – рыжий. А тело точь-в-точь, как у…
Ольга. У Давида.
Вася. У Давыда.
Ольга. Не у Давыда, а у Давида.
Вася (приглядываясь). У Давида. Срубил кто его?
Ольга. Микеланджело.
Вася. Ну вот, значит. А ходил он всегда в красной рубахе.
Ольга. Володя-дурачок?
Вася (кивнув). Любили его шибко мы. Вся деревня любила. Кто че попросит по хозяйству помочь – безотказный был. Да работает, упирается пуще хозяев. Сила знашь какая у него была неимоверная. Ума Бог не дал, а души и силы бери сколько хошь – и края не видать.
Ольга. Гриша тоже добрый.
Вася. Ну че, хорошо. Не обижали б токо.
Ольга. Его мальчишки буцкают, и он плачет. Жалко.
Вася. Конечно, жалко.
Ольга. А Володю били?
Вася. С силой-то такой кто сладит? Не били. А опосля взяли и убили.
Ольга молчит.
Да… Шоферюг из города понагнали да к нам в деревню и поселили. Раньше, ешкин кот, вроде не селили, а тут че-то поселили. Не знаю че. Ну и давай буянить – пить да драться. Вот Володя раз на драку-то таку наскочил и стал пальцем грозить, как детишки грозят: вроде нехорошо драться, вы че… безобразники. А те че, разбираться будут? Взяли и пырнули ножом.
Молчание.
Дак когда хоронили его… Нет, погоди. Значит, вот так деревня (чертит на земле), речка, а туто-ка, на пригорке, – церковь. Сначала в ей клуб сделали, потом стали туда зерно ссыпать, а когда элеватор построили – нерешенной, ну, гольной, так и оставили. И вот в церкви-то этой жили голуби, много голубей…
Ольга. Больше, чем у нас?
Вася. Раз в сто. Дак от, Володя их подкармливать стал. Придет, скормит им буханку… Они облепят его со всех сторон – по голове, по спине… полощут по чем ни попадя. А он смеется, аж заходится от смеха. Ну че, забавно. Главное, не боятся его. Его токо одного и не боялись. Ну. Ишо помню: рубаха его красная вся-а в дырках была от коготков. В ей и хоронили. И вот кода за ворота вышли… А кладбище прям у деревни стояло. Мужики гроб так на руках и донесли. За ворота вышли, токо тронулись – с церкви как посыпят голуби… И кругами, кругами над головой. До самого кладбища проводили. Пока закапывали, они все кружили… Когда токо люди разошлись – улетели. Умные они, ешкин кот.
