НЕВЕСТА. Свалишься тут — костей не соберешь. (Отходит.)
АЗАЛКАНОВ. Все увидела?
НЕВЕСТА. А что еще?
АЗАЛКАНОВ. Ты посмотри, посмотри.
НЕВЕСТА. Ну?
АЗАЛКАНОВ. А вот это?
НЕВЕСТА. Куст какой-то.
АЗАЛКАНОВ. Это не куст, Дунька, это вишня, это мой вишневый садик.
НЕВЕСТА. Перестань! Дунька! Так я и согласилась!
АЗАЛКАНОВ. Прошу прощения, а кто объявление дал: «Ищу обеспеченного человека для замужества, согласна на любые условия»? Мне это «согласна на любые условия» очень понравилось.
НЕВЕСТА. Я не отказываюсь, я на все согласна, но всему пределы тоже есть!
АЗАЛКАНОВ. Кто-то косточку вишневую выплюнул, может, я сам, косточка в щель попала, зародилось деревце. Я туда земли подсыпал. Вишневый мой садик. Посмотри, Настенька, мои вишенки! Вишенки спелые уже! (Обнимая ее, наклоняется.)
Она вскрикнула, вырвалась, отскочила.
Ты что?
НЕВЕСТА. Показалось, что ты меня сбросить хочешь.
АЗАЛКАНОВ. Это зачем же?
НЕВЕСТА. Кто тебя знает. От вас жди да жди…
АЗАЛКАНОВ. Сбросить — нет. Сброситься — это в нашем стиле, Маруся.
НЕВЕСТА. Все, хватит! Я выбрала себе имя. Ирина. Ну, или Елена. Только не Варя. У меня Варя подруга была. Во-первых, уродина жуткая, во-вторых, в семнадцать лет от сердца померла. Несчастливое имя.
АЗАЛКАНОВ. Так среди Елен и Ирин наверняка есть такие, что в семнадцать лет от сердца померли. Всякое имя несчастливое, Варенька моя! Кто же ты, действительно? (Смотрит на нее.) Галина? Нет. Екатерина? Нет.
НЕВЕСТА. Венера! Это у меня подруга тоже есть. Рожа! С ней чай пить — лимона не надо, взглянешь и кислит. Но — Венера!
АЗАЛКАНОВ. Дунька ты. Дунька. Но — сейчас. А ты меняешься. Странно. Одномерное ведь существо, а — меняешься.
НЕВЕСТА. Ирина, да? Договорились?
АЗАЛКАНОВ. Чердак мой, чердак! Сколько здесь в войну было играно, сколько поцелуев было сорвано с девичьих губ! А вина и водки сколько выпито! Бог ты мой! Еще четыре года назад я ночевал здесь каждую ночь, пьяный…
НЕВЕСТА. Жена домой не пускала?
АЗАЛКАНОВ. С ней мы уже расстались к тому времени. Хорошо было, одиноко, уютно…
НЕВЕСТА. Что ж хорошего? Пыль, грязь. И отец, говоришь, повесился. С ума сойдешь от страха. Он почему повесился? С ума сойти, как эти камни скрипят!
АЗАЛКАНОВ. Это керамзит, для утепления насыпали. Дом старый, обветшал, жильцы последнего этажа на холод жаловались. Год назад насыпали кремзита. А потом жильцов выселили, дом перестраивать будем. Совместное предприятие — АМД! Азалканов, Минусинский, Даунз. Заметь, я первый в списке. Даунз больше для представительства, поскольку американец. А Женя Минусинский совсем ни для чего. Друг юности. Пропадал от безделья, вот я его и пригрел. Вместе преобразим домишко. Будет тут пятизвездочный отель.
НЕВЕСТА. А этот Даун прямо настоящий американец?
АЗАЛКАНОВ. Даунз. Настоящий, Патриция.
НЕВЕСТА. И чего ему дома не сидится?
АЗАЛКАНОВ. Захотел мир посмотреть. Оживить своим присутствием рашен бизнес.
НЕВЕСТА. Нашел где мир смотреть… Слушай, а ты меня не обманываешь? Я вдруг подумала: ты не маньяк вообще? На чердак какой-то привел. И где стол, где гости будут сидеть — и вообще?
АЗАЛКАНОВ. Все будет. Через час тут будет дворец. (Достает и открывает бумажник, показывает содержимое Невесте). Ну? Похож я на маньяка?
НЕВЕСТА. Нет.
АЗАЛКАНОВ (обнимает ее). Пойдем вон туда. Вон в тот уголок. Антонина! Не мучь человека!
НЕВЕСТА. Ирина. Я выбрала. Ирина.
АЗАЛКАНОВ. Так! Уже торговля начинается? Слушай же меня, Феодора! Идешь туда? Считаю до трех миллионов. Раз миллион!
НЕВЕСТА. Иду.
Появляется САША.
САША. Обойдетесь! Тут занято!
АЗАЛКАНОВ. Вот те на! Я же велел все заколотить. Ты как попал сюда? Через крышу, что ли?
САША. Это наше дело.
МАША (появляется). Сашка, перестань.
АЗАЛКАНОВ. Саша, значит? Саша, будь добр, мети отсюда. У меня тут лирическое мероприятие намечается.
САША. У вас намечается, а у нас уже.
МАША. Да ладно тебе…
АЗАЛКАНОВ. Как вас зовут, милая девушка?
МАША. Маша.
АЗАЛКАНОВ. Вам удивительно подходит это имя. Маша. Маша и Саша.
САША. Слушай, ты!..
АЗАЛКАНОВ. Не хочу слушать. Хочу говорить. Сегодня мой день. Я держал вот этими руками и гитару, и лопату, и книги, и… чего я только ими не держал! А сегодня держу в них вот это чудо. Я, Азалканов Петр Алексеевич, бывший мальчик и грустный житель этого чердака, бывший алкоголик, а ныне миллионер, — я женюсь сегодня на этой вот девушке по имени…
НЕВЕСТА. Зоя!
АЗАЛКАНОВ. Она шутит. Мария ее зовут. Как и вас, милая девушка. Мария. Я женюсь сегодня на этой Маше и приглашаю вас. Свадьба состоится здесь. Приходите часа через полтора.
САША. Мы уже пришли. Дом, между прочим, ничейный.
АЗАЛКАНОВ. Ошибаешься, дружок. Дом — чейный, дом — мойный. Я купил его у города, предоставив жильцам квартиры в новых домах. Город предоставил по моей просьбе.
САША. И что, ломать будете?
НЕВЕСТА. А вы тут жить собрались? Родители жениться не разрешают? Известная история!
АЗАЛКАНОВ. Саша, ты найдешь себе другой чердак. В твоей жизни много еще будет чердаков. А для меня этот — единственный. Ну? Отступного дать тебе? Сколько?
НЕВЕСТА. Охота деньги бросать. Они и так отсюда свалят.
МАША. Это вы, извините, свалите.
АЗАЛКАНОВ. Саша не уйдет. Вижу. Я бы на его месте тоже не ушел. Что ж. Воркуйте себе в своем гнездышке. Но приглашение на свадьбу — в силе.
МАША. Спасибо.
АЗАЛКАНОВ. Тебе спасибо.
МАША. Мне-то за что?
АЗАЛКАНОВ. Просто так, Мария. За то, что ты любишь своего Александра.
САША. Что ты имеешь в виду, жлоб?
АЗАЛКАНОВ. Ершись, юноша, ершись, защищай Машу, все правильно! (Невесте.) Пойдем, Мария, не будем мешать их счастью.
МАША. А вы меня не узнали?
АЗАЛКАНОВ. Ты жила в этом доме?
МАША. Нет.
АЗАЛКАНОВ. Не помню. Не хочу вспоминать. Меня это отвлекает. Пойдем, Машенька.
Идут к краю сцены, неловко ступая по керамзиту.
САША. Ты откуда его знаешь?
МАША. Да нет, показалось.
САША. Ты его узнала, я видел.
МАША. Мне показалось. Думала, что это он, а потом увидела, что не он.
САША. Кто — он?
МАША. Как-нибудь расскажу. Это неинтересно.
Скрываются.
НЕВЕСТА. Куда ты меня ведешь?
АЗАЛКАНОВ. А что?
НЕВЕСТА. Там же твой отец повесился!
АЗАЛКАНОВ. Ну и что? Я думаю, он бы одобрил. И пусть у гробового входа младая будет жизнь играть! Он бы одобрил. Он был экзистенциалист по натуре.
НЕВЕСТА. Слушай, перестань меня дразнить всякими словами! Терпеть не могу непонятные слова! Диалектичный! Консенсус! Коммунимба… Коммубника… Коммуникабельный! Тьфу, мерзость!.. Все ноги обломаешь, пока дойдешь! И скрипит — не могу!
АЗАЛКАНОВ (подхватывает ее на руки). Милая моя! Любовь моя! Никого так не любил! Юное ты мое нежное существо!
Уносит. Появляется РАНЯЕВА с огромной сумкой. Входит на помост, подальше от углов, на открытое пространство. Озирается. Ставит сумку, садится.
РАНЯЕВА. Я первая, что ли? Рано пришла… А может, не здесь? Вроде, других таких домов нет в округе… (Достает апельсин, ошкуривает, ест.) На фиг, спрашивается, жить, если жизнь так быстро проходит? Уже дочь замуж выдаю… А сама в четвертый раз не замужем опять… Только вчера ходила в короткой юбочке с косичками… (Вдруг увидела себя — на сцене.) Я жила в многодетной семье, и на мне лежали многочисленные обязанности по домашнему хозяйству. Но я стремилась воспитывать в себе самостоятельность, благодаря чего достигла результатов. Спасибо за внимание… А теперь вот я обеспечена. Но одно у меня недоумение, гражданин следователь, почему я все время знаете чего хочу? Вы догадались? Вы покраснели? Подавись, гад! (Кинула апельсином в пространство. Вздохнула.) В то время как наблюдается нехватка и дороговизна основных продуктов питания, есть люди, живущие не по средствам и выбрасывают их на помойку! Как не стыдно! (Достает апельсин, ест.)
Входит ВОТКИН.
ВОТКИН. Извините, свадьба здесь будет?
РАНЯЕВА. Рано пришли.
ВОТКИН. Я всегда заранее выхожу, чтобы вовремя прийти. Ведь всегда что-нибудь случается, бубны-козыри. Транспорт подведет, дождик начнется, а ты зонт забыл, возвращаешься… А в этот раз ничего не подвело. Случайность.
РАНЯЕВА. Родственник жениха?
ВОТКИН. Бывший сосед. Жили в этом доме. Не понимаю даже, почему он меня пригласил. У нас отношения были не близкие. Обычные. Общечеловеческие, так сказать. Почему-то пригласил, бубны-козыри! Воткин моя фамилия. Иван Иванович Вот-кин. Понимаете?
