ли я тогда попросить напоследок ваше высочество о небольшом одолжении?
Фортинбрас: Если под словом «небольшой» мы понимаем одно и то же, то сделай милость.
Трувориус: Сущий пустяк… Сейчас я позову сюда одну строптивую особу. Мелкая сошка, но может оказаться, что ей известно кое-что важное, потому что ей приходилось бывать в обществе заговорщиков. Так вот не могли бы вы, когда она войдет, сделать вид, что вы сердитесь, и, изобразив на лице гнев, строго посмотреть на нее, и со словами: «Я так и думал», или: «Ну, так и есть», или: «Так вот мы какие», выйти, громко хлопнув дверью?
Фортинбрас: Но для чего?
Трувориус: Для пользы дела, мой принц. Стоит ей увидеть себя в такой близости от будущего короля, да еще разгневанного, как ее решимость будет сломлена, упорство преодолено, и язык сам расскажет, все, что нас интересует.
Фортинбрас: Опять обман?
Трувориус: Скорее, маневр.
Фортинбрас: Но с примесью обмана.
Трувориус: Во всяком случае, ничуть не более того, который требуется от нас, когда мы устраиваем противнику засаду или случайной обмолвкой заставляем его поверить в наше могущество… Это называется военная хитрость, мой принц.
Фортинбрас: Военная?.. Ну, что ж, тогда зови.
Трувориус: Благодарю. (Звонит в колокольчик).
Появляется Слуга.
(Слуге). Веди-ка сюда нашу красавицу.
Слуга исчезает.
(Принцу). Держитесь строже.
Фортинбрас: Кто-кто, а актер из меня неважный.
Трувориус: Пустые страхи. За вас сыграет ваше имя.
Входит Маргрет. При виде принца она склоняется в поклоне и так замирает.
Фортинбрас (неуверенно): Ага… (Подходя и стараясь сделать строгое лицо). Так-так… Я так и думал… Ну и ну… (Трувориусу). Черт знает что! (Быстро уходит, хлопнув дверью).
Трувориус (не без печали): Что, видели?.. Я вас предупреждал. Принц разгневан.
Маргрет: Но я не знаю за собой никакой вины, ваша светлость.
Трувориус: Как?.. Даже той, которая проникла к нам в кровь и плоть, благодаря падению наших прародителей?.. Ай-яй-яй. Это опрометчивое заявление, сударыня. Оно в вас обличает гордость и упрямство. (Неторопливо обходя вокруг стоящей Маргрет и разглядывая ее). Достаточно взглянуть на человека, хоть на кого – что он такое?.. Грех, до поры до времени живущий по милости неба. А значит, наказание всегда справедливо, ибо все виновны. А вы говорите, «не знаю за собой никакой вины». Смешно, ей-Богу. Разве вызвать гнев принца – это не вина?
Маргрет: Если бы я только знала его причину.
Трувориус: Вы прекрасно ее знаете, сударыня, зачем же лгать?
Маргрет: Горацио?.. Но что он сделал?
Трувориус: Достаточно, чтобы заставить содрогнуться от ужаса, даже такое мужественное сердце, как мое. (Закрыв лицо руками). О, ужас! Ужас!.. (Не без кокетства). Вы ведь знаете, что у меня мужественное сердце?
Маргрет: Надеюсь, да, милорд.
Трувориус: К тому же – доброе. Когда я вижу какое-нибудь заблудшее создание, вроде вас, мне сразу хочется открыть ему глаза на истину.
Маргрет: Значит, вы ему поможете, милорд?
Трувориус: Что? Вашему дружку? (Укоризненно). Ах, сударыня… Знаете, в чем состоит главная ошибка, которую постоянно делает неопытный человек? Она заключается в том, что время от времени он забывает о себе и начинает думать о посторонних. И пока он думает, душа его витает невесть где, вдали от самой себя, делаясь при этом легкой добычей дьявола… А уж он-то своего не упустит. (Мрачно, поднимая руки). Огромный, страшный, с черными крыльями и высунутым языком, который изрыгает проклятья и богохульства. А уж запах-то, запах… Не пожелаю никому.
Маргрет: Вы меня пугаете.
Трувориус: Неужели?.. Тогда представьте себе, каков будет ваш страх, когда отец лжи предстанет перед вами во всем своем безобразии? Когда он выпустит когти, чтобы вонзить их в вашу нежную плоть, а его смрадное дыхание смешается с вашим? Когда он поволочет вас во мрак и холод своего жилища?.. Не хотелось бы мне послушать песню, которую вы тогда запоете.
Маргрет застыла в молчании.
(Подходя к Маргрет почти вплотную, буднично). Поэтому поступим к обоюдной пользе. Вы сделаете то, что я вам скажу, а я, в свою очередь, не стану ни предавать вас в руки правосудия, ни отправлять в тюрьму, как соучастницу, каковой вас, без сомнения, признают… Согласны?
Маргрет молчит. Короткая пауза.
Ну, соглашайтесь, соглашайтесь…
Маргрет (с отчаяньем): Но в чем моя вина?
Трувориус (разочаровано): Нет, я вижу, вы определенно хотите в тюрьму. В подвал, на сырой тюфяк, к крысам и прокаженным… Желание странное. Но, если вы настаиваете, пусть будет по-вашему. (Взяв со стола колокольчик, собирается звонить).
Маргрет: Подождите!
Трувориус возвращает колокольчик на стол. Короткая пауза.
(Глухо). Что я должна делать, милорд?
Трувориус: Во-первых, быть со мной немного поласковее, это в ваших же интересах. А во-вторых, вы принесете мне его бумаги. Все, что сумеете. Письма, черновики, записки. Словом, все, что найдете и, пожалуйста, как можно скорее … Вы поняли?
Маргрет (тихо): Да, милорд.
Трувориус: Но только так, чтобы об этом не знала ни одна живая душа. Лишь вы и я.
Маргрет: Да, милорд.
Трувориус: И имейте в виду, – я вам ничего не обещаю.
Маргрет: Да, милорд.
Трувориус: Ни золотых безделушек, ни места при дворе, ни дорогих платьев, – ничего из того, на что так падки молодые девицы.
Маргрет: Да, милорд.
Трувориус: Мы, слава Богу, служим не мамоне, а Богу и нашему принцу, и это вам надо хорошенько запомнить.
Маргрет: Да, милорд.
Трувориус: Какое у вас унылое «да». Нельзя ли чуть повеселее?
Маргрет: Да, милорд.
Трувориус: Уже немного лучше… А чтобы вы как следует усвоили мои наставления, я жду вас сегодня у себя, часиков этак в девять, я думаю или даже пораньше. Придете с черного хода, вас там встретят.
Маргрет молчит.
Ну?.. Что вы молчите, как будто проглотили язык? Где ваше «да»?
Маргрет: Я приду, милорд.
Трувориус: Ну, то-то же. Слушайтесь меня во всем, и я расскажу принцу, что вы исправились.
Маргрет: Я исправилась, милорд.
Трувориус: Так скоро?.. Какая приятная новость. (Подходя к Маргрет). Но мы еще посмотрим, насколько этому можно верить. (Обходя вокруг Маргрет). Бывает, что человек легко раскаивается на словах, тогда как на деле он все такой же грешник, каким и был… Посмотрим, посмотрим… (Неожиданно, обняв Маргрет, целует ее).
Пауза.
(Оторвавшись от Маргрет). Действительно, здесь пахнет исправленьем. Хоть и не полным… Теперь идите, сударыня.
Маргрет идет к двери.
(Вслед уходящей) И не забудьте – в девять!
Маргрет исчезает.
В девять!.. В девять!.. (Кричит). В девять! (Быстро уходит через другую дверь).
8.
Кронберг. Один из залов замка перед входом в королевские покои. Возле дверей застыли двое солдат с алебардами. Неподалеку, на скамейке, дремлет Капитан.
Появляется Горацио.
Капитан (не открывая глаз): Пароль.
Горацио (подходя): Мое почтенье, капитан.
Капитан (машинально): Мое почтенье… (Спохватившись). Пароль неправильный. (Открыв глаза). А, это вы, Горацио… Мое почтение.
Горацио: Мое почтение. Я вижу, у вас тут новые порядки. Пароль, солдаты… Вы, что – в осаде? Или готовитесь к войне?
Капитан: Похоже и на то, и на другое. Везде посты, везде проверки, так просто не ступить
