Король (глядя на чаши). Какие редкостные изумруды сияют здесь! И все же какой жестокий дар. (Стонущим послушникам). Молчите! Ваши жрецы согрешили.
(Послушники продолжают стенать. Входит один из Вопрошателей. На лице у него выступил пот, волосы взмокли и в беспорядке.)
Вопрошатель. Мы задали Семь Вопросов.
Король. И что?
Вопрошатель. Они не ответили.
Король. Не ответили!
Вопрошатель. Ни один не признался.
Король. Ого! Значит, я держу вопрошателей, которые не приносят мне ответов.
Вопрошатель. Мы спрашивали их, сколько могли.
Король. И ни один не признался?
Вопрошатель. Они не признались.
Король. Задайте им Великий Вопрос.
(Послушники возобновляют свои стенания).
Вопрошатель. Его следует задать, о Король.
(Выходит. Послушники стенают).
Король. Они заставили бы меня выпить из отравленной чаши. Я говорю, в той чаше был яд. Ваши жрецы хотели заставить меня из нее испить. (Единственный ответ послушников — стоны). Но они сознаются. Пусть они сознаются в своем преступлении и назовут его причины; тогда они будут избавлены от Великого Вопроса. (Послушники снова стонут).Странно! Их поведение удивительно. (Послушникам). Почему ваши жрецы пророчествовали ложно? (Послушники только стонут). Почему они изрекли ложь от имени богов? (Послушники стонут). Молчите! Молчите! Разве я не могу вопрошать кого пожелаю? (Про себя). Они ложно пророчествовали от имени богов.
(Входят Вопрошатели).
Первый Вопрошатель. Великий Вопрос задан.
(Послушники тотчас прекращают стенания).
Король. И что?
Первый Вопрошатель. Они не ответили.
Король. Они не ответили на Великий Вопрос?
Первый Вопрошатель. В конце концов они заговорили, но они не ответили на вопрос. Они не признались.
Король. Что же они сказали в самом конце?
Первый Вопрошатель. О, Ваше Королевское Величество, они говорили пустые слова.
Король. Что они сказали?
Первый Вопрошатель. О, Ваше Величество, они не сказали ничего важного.
Король. Они бормотали так, что никто не смог их расслышать?
Первый Вопрошатель. Они говорили. Но это недостойно внимания.
Король. Они говорили о мелочах, случившихся много лет назад?
Первый Вопрошатель. О, Ваше Величество, это не стоит внимания.
Король. Что они сказали? Говори же!
Первый Вопрошатель. Человек, которого вы отдали мне, о Король, сказал: «Ни один человек, постигший советы богов, которые одни способны провидеть грядущие вещи, не скажет, что боги дали Королю Хамарану дурной совет, когда они приказали ему испить из отравленной чаши». Тогда я повторил вопрос и он умер.
Король. Боги! Он сказал, что это были боги!… А другой?
Второй Вопрошатель. Он сказал то же самое, о ваше Величество.
Король. Оба сказали одно и то же. Их вопрошали в разных камерах?
Первый Вопрошатель. В разных камерах, о Король. Я вопрошал своего в Красной Камере.
Король (Второму Вопрошателю). А твоего?
Второй Вопрошатель. В Крысиной камере.
Король. Уйдите! (Вопрошатели уходят). Так…это были боги. (Послушники распростерлись на полу. Он не замечает их с тех пор, как они прекратили стенать). Боги! Какие темные и ужасные вещи они сокрыли в будущем? Что ж, я узнаю это! Но что там? Одна ли из тех вещей, которые может вынести сильный человек? Или там…?
Будущее страшнее могилы, которая хранит лишь одну тайну.
Ни один человек, признался он, не мог бы сказать, что боги дали мне дурной совет, когда приказали испить из отравленной чаши.
Что увидели боги? Что ужасное различили они там, где в одиночестве восседает Судьба, творя мрачные годы? Он сказал: боги, которые одни способны провидеть грядущие вещи.
Да, я знавал людей, которых никогда не предупреждали боги, которые не пили яд и которых настигали дурные времена, как настигают корабль подводные камни, о которых не ведают моряки. Да, яд по сравнению с некоторыми из них кажется прекрасным.
Боги предупредили меня, а я не прислушался к ним; и дальше мне придется идти одному: придется войти в тот странный мир будущего, где тропы так темны для человека… встретить судьбу там, где ее провидели боги.
Боги увидели это? Как я посмел пренебречь волей богов? Как бороться с теми, которыми сотворены горные хребты?
Да, я был предупрежден. Мне следовало подумать, когда они приказали испить из чаши, которая, как сказал Посол, была отравлена. (Издалека слышен тот самый такт, который играл Герольд Посла на своем горне). Еще не слишком поздно? Вот она, все еще стоит и на ней все еще сияют изумруды. (Он хватает чашу и смотрит на дно ее). Как это похоже на вино, в котором столь много снов. В них царит тишина; люди могут видеть сны как боги, снами которых мы все остаемся. Только мгновение в их бессмертных разумах… А потом сон рассеивается. (Он поднимает чашу и отпивает из нее, потом садится на трон, запрокинув голову и поднеся большую чашу к губам. Зрители начинают удивляться, когда же он опустит сосуд. Но он остается в том же положении, как будто продолжает пить. Послушники начинают внимательно следить за ним. Он все остается в том же положении, держа большую чашу возле губ. Послушники выскальзывают прочь и Король остается один.
Быстро входит Королевский Политик. Он подбегает к Королю, хватается за его правую руку, пытается отвести чашу от его губ, но члены Короля окоченели и его рука не шевелится. Политик отступает, поднимая руки.)
Политик. Ох–х! (Выходит. Зрители слышат его звучное объявление) Король Хамаран… мертв!
(Слышен людской ропот, поначалу горестный. Он становится все громче и громче, а потом прерывается разборчивыми словами)
Голоса. Зарабардес — Король! Зарабардес — Король! Возрадуйтесь! Возрадуйтесь! Зарабардес — Король! Зарабардес! Зарабардес! Зарабардес!
Занавес
Действующие лица
Принц Зун
Принц Мелифлор
Королева Зумзумарма
Леди Узизи
Умаз, простой воин
Слава Ксименунга
Повелитель Мумумона
Принц Хаз
Время действия — июнь.
Место действия — во дворце Зурма, в Зале Ста Принцев.
Принцы восседают за простыми дубовыми столами, держа в руках оловянные кубки. Они облачены в ярко–зеленые шелковые плащи; они могут носить браслеты из простого серебра с большими гиацинтами.
Умаз, простой воин, толстый, невысокого роста, с коричневой кожей и густой черной бородой, стоит у самых дверей, держа в руках копье, и стережет золотое сокровище.
Золотое сокровище свалено в кучу в трех или четырех футах от дальнего правого угла.
Часовые, также смуглые и бородатые, с копьями в руках, входят и выходят через большие ворота.
Гордость Ксименунга. Хей–хо, Мумумон.
Повелитель Мумумона. Хей–хо, Гордость Ксименунга.
Ксименунг. Устал?
Мумумон. Увы, устал.
Кто–то. Хей–хо.
Принц Мелифлор (сочувственно). Что утомило тебя?
Мумумон. Праздные часы и праздные дни. Хей–хо.
Прочие. Хей–хо.
Мелифлор. Не сетуй на праздные часы, Мумумон.
Мумумон. И почему же, правитель сладостных краев?
Мелифлор. Ибо в праздности все, все на свете хорошо.
Ксименунг. Хей–хо, я устал от праздных часов.
Мумумон. Так ты собирался трудиться?
Ксименунг. Не–ет. Не таково наше предназначение.
Мелифлор. Так будем же довольны нашим уделом. Праздные часы — наше священное сокровище.
Ксименунг. Да, я вполне доволен и все же…
Мумумон (соглашаясь). И все же…
Ксименунг. Я иногда представляю себе, что мы отвергли свой славный удел, этот путь возвышенного спокойствия. И это может быть так приятно…
Мумумон. Трудиться, возделывать землю, добывать золото.
Ксименунг. Да, Мумумон.
Мелифлор. Никогда! Никогда!
