Разве достойно делать вид, что не видишь вокруг себя лжи?
Жак I (сам себе). Кто может сказать, что такое правда?
Лаура. Во всяком случае, ты имеешь право знать правду. Ты можешь мне задавать любые вопросы.
Жак I (смотрит на нее, затем отходит в сторону). Послушай, Лаура!
Лаура. Ты знал это?
Жак I. Да.
Лаура. И давно?
Жак I. С самого начала.
Лаура. Так почему же ты мне ничего не говорил? Ты бы мог меня предостеречь.
Жак I. Это ничего не изменило б, я только вызвал бы у тебя раздражение. Вот если бы ты захотела мне сказать об этом раньше, пока ничего не произошло.
Лаура. Я была захвачена врасплох. (Зло.) Но как ты мог так
долго терпеть? Как ты мог молчать? Ведь это же несусветная трусость.
Жак I. Это доверие.
Лаура. Какое может быть доверие, если ты знал, что я тебе изменяю?
Жак I. Я верил, что для тебя это не главное.
Лаура. И вот результат.
Жак I. Да.
Пауза.
Лаура. Послушай, Жак! Я сделала свое дело, теперь продолжай ты.
Жак I. В каком смысле?
Лаура. В смысле… внести ясность. Как хочешь, но после того, как я тебе все рассказала, я почувствовала облегчение.
Жак I. А я нет.
Лаура. Естественно, ведь ты это знал и раньше.
Жак I. Нет, не поэтому. Тебе ведь тоже было известно, что я все знаю.
Лаура. Отнюдь нет. (Пауза.) Хотя однако… Иногда у меня было ощущение…
Жак I. Ты думала, что я закрываю на все глаза. А они все это время были открыты.
Лаура. Иногда недостаточно все видеть, чтобы защитить свою жену.
Жак I. Я защищал не жену. Я защищал свою любовь.
Лаура. Пассивная защита!
Жак I. Каждый защищается, как может. Вспомни, как вели себя русские во время войны с Наполеоном. Они отступали почти без сопротивления до тех пор, пока французы сами не поняли, что они не у себя дома и пора убираться восвояси.
Лаура. Да… Но для этого нужна большая территория.
Жак I. У меня и есть большая территория.
Долгая пауза.
Лаура. Жак… Я хочу, чтобы ты знал, что я тебе признательна за то… что ты так воспринял эти вещи… без гнева, без грубостей, без скандала.
Жак I (невыразительно). Действительно.
Лаура. Я тебя уважаю.
Жак Iулыбается.
Ты смеешься?
Жак I (тихо). Улыбаюсь. Потому что, без сомнения… это действительно так.
Пауза.
Лаура. У тебя большая выдержка…
Жак I. Спасибо.
Лаура…и чувство собственного достоинства. Да, да. Я не знаю, как бы вел себя на твоем месте кто-то другой, вернее, я очень хорошо знаю. По тебе не скажешь, что что-то произошло. (С досадой.) Если бы сейчас кто-нибудь вошел, он бы даже не заподозрил, что тебе нанесли ужасный удар, что ты страдаешь. Ты страдаешь, Жак?
Жак Iсмотрит на нее и незаметно улыбается.
Извини, я действительно слишком глупа.
Жак I. Просто тебе трудно привыкнуть к твоему новому положению.
Лаура. Это верно.
Жак I. Ты не успела к этому подготовиться.
Лаура. Да, признаюсь тебе, я не думала, что все выйдет так… О, я знаю, ты человек мягкий… и умный, но…
Жак I. Ты не чувствуешь сопротивления?
Лаура. Да, именно так. (Пауза.) Я думала, ты будешь бороться.
Жак I. Я боролся.
Лаура. Да, но… не сейчас.
Жак I. Каждый человек должен уметь мириться с потерями. (Довольно долгая пауза.) Хорошо! Ты хочешь получить свободу?
Лаура (тихо). Я знаю, то, что я говорю, это ужасно… но… (Раздраженно.) Что же делать, у меня одна жизнь. Каждый человек имеет право жить так, как ему хочется, верно?
Жак I (с легкой иронией). Ну да.
Лаура. Конечно, это просто так говорится.
Жак I. Но каждый вкладывает в это свой смысл. Ты хочешь уйти?
Лаура. По правде говоря… я об этом еще не думала.
Жак I. В таком случае уйду я.
Лаура. Ты мог бы перебраться в Шантерен.
Жак I. Нет.
Лаура. Мы останемся друзьями, Жак?
Жак I. Такие вещи заранее не решают. Но я думаю, что да.
Лаура. Я не переживу, если ты меня возненавидишь.
Жак I. Успокойся. (Выходит через боковую дверь, возвращается с маленьким несессером и пустым чемоданом. Начинает укладывать свои вещи, курсируя от чемодана к платяным шкафам в коридоре.)
Лаура. Жак… я знаю, что очень виновата перед тобой… что я причинила тебе боль.
Жак I (собирая чемодан). Не трать время зря.
Лаура. Я имею полное право чувствовать себя несчастной уже оттого, что обидела тебя.
Жак I. Нет.
Лаура. Почему же?
Жак I. Потому что все в прошлом.
Лаура. Как в прошлом?
Жак I. Надо было раньше об этом думать. Мы не будем больше вместе, мы расстаемся.
Лаура. Но это невозможно! Еще есть время…
Жак I. Время? Ты думаешь?
Лаура. И потом я не сказала тебе ничего нового, ты ведь утверждаешь, что знал все с самого начала.
Жак I. Нет, новое есть.
Лаура. Что?
Жак I. Ты сама все рассказала.
Лаура. Но что это меняет?
Жак I. Совершенно все. Я просто не могу больше оставаться с тобой.
Лаура. Даже если бы я тебя об этом попросила?
Жак I. Даже… Но ты меня не попросишь.
Лаура. Я не знаю. Но ведь ты не уйдешь вот так, прямо сейчас.
Жак I. Да.
Лаура. Послушай, я просто хотела внести ясность. Нам некуда торопиться. Я не предполагала, что разрыв может произойти так быстро. Может быть, нам стоит подождать немного.
Жак I. Думаю, что и так все достаточно ясно.
Лаура. Куда ты собираешься идти?
Жак I. Это не важно.
Лаура. Ты не хочешь мне сказать?
Жак I. Нет.
Лаура. Но я не позволю тебе уйти… не зная, что с тобой будет дальше. Я не смогу быть спокойной. Поставь себя на мое место.
Жак I (тихо). Я же сказал тебе, мы не можем больше быть вместе, Лаура.
Лаура (вспылив). Ну, это уж слишком! Ты все знал, и это тебя абсолютно не беспокоило. Тебя устраивало такое положение. Но когда я сама тебе во всем призналась, потому что эта ложь, эта ужасная игра в молчанку угнетала меня… когда я решила излить тебе душу…
Жак I. Возможно, ты и права, но…
Лаура. Что?
Жак I. Все проблемы можно решать по-разному. Это одно из решений… но оно исключает все другие.
Лаура. Ты говоришь обо всем с олимпийским спокойствием. Можно подумать, что ты ничего не испытываешь… ничего не чувствуешь, не страдаешь. (Встряхивает его за плечи.) Жак, скажи мне, неужели ты не страдаешь? (Отпускает его и отходит со слезами на глазах.) Так что же, любовь, дружба, нежность, все, что было между нами, этого больше нет? И только потому, что со мной произошла эта история, возможно, серьезная, а возможно, и нет?
Жак I. И потому, что ты сама об этом заговорила! Ты хотела положить чему-то конец! Ты хотела сделать хирургическую операцию, и ты ее сделала! Ты сама порвала то, что нас связывало!
Лаура. Нет, это ты выступаешь в роли хирурга! Ты режешь. И делаешь это так спокойно и невозмутимо! Можно подумать, что это доставляет тебе удовольствие!
Жак I. Нет, мне не доставляет это никакого удовольствия!
Лаура. Ты никак не реагируешь!
Жак I. Почему? Я собираю чемодан.
Лаура. Это не реакция! Это… действие!
Жак I. Что ты подразумеваешь под словом «реакция»?
Лаура. Это что-то из химии. Когда соединяешь два вещества… и они взрываются.
Жак I. Есть такие вещи, которые можно сколько угодно соединять, перемешивать и ничего при этом не происходит!
Лаура. Возможно. Но это не тот случай. Такая ситуация всегда вызывает реакцию!
Жак I. Какую реакцию?
Лаура. В зависимости от темперамента – плачут, мстят, не соглашаются, даже убивают. Возьми любую газету и почитай.
Жак I. Так реагируют рогоносцы.
Лаура (немного смущенно). Ну да, конечно.
Жак I. А я не рогоносец.
Лаура. Да, очень интересно, ты не мог бы объяснить…
Жак I. С удовольствием! Что касается рогоносцев, то они никак не хотят смириться с происшедшим. Они считают, что обязаны «реагировать». И начинают вести себя в соответствии с целой системой традиционных жестов и слов. На самом же деле они совсем ни при чем. Ведь с ними ничего не происходит.
Лаура. Как это понимать?
Жак I. Ты мне говоришь, что у тебя есть любовник. Следовательно, происходящее касается тебя и этого человека.
Лаура. Мне кажется, что тебя тоже.
Жак I. Очень относительно.
Лаура. Относительно?!
Жак I. Я никогда не считал тебя своей собственностью.
Лаура. Так и есть… тебе все безразлично. Совершенно безразлично!
Жак I. Лаура, давай договоримся раз и навсегда! То, что я испытываю, касается меня одного. Пойми меня правильно. Одни взрываются, другие, наоборот, замыкаются в себе, стараясь создать вокруг себя такую атмосферу, которая не мешает им залечить свою рану.
Лаура. Это то, что называют «молча страдать и умирать». Смерть лебедя!
Жак I. Скорее, волка.
Лаура. Конечно, волка!
Жак I. Есть люди, которые, теряя точку опоры, еще усугубляют свое положение. Я же стараюсь сохранить равновесие.
