Николай Гарин-Михайловский - Зора

Старуха. Что с Зорой нашей вдруг стряслось? Горяча голова, и тело все горит, не узнает меня. Ах, Ирик, Ирик злой, и в самый праздник не пожалел ее.

3ораим. Она задумчива вдруг стала и сидела, точно не видела уж больше, как ее подруги кружились в хороводе и звали ее. Она смотрела только пред собой и все молчала. Тогда, по приказанию отца, я поднял ее и привел к тебе.

Старуха. Ах, Зора, дочь моя! Ты слышишь ли, ты видишь ли меня?.. Молчит... Одно осталось - бежать скорее к вещуну... Беги же, Зораим!

3ораим. Бегу. (Убегает.)

Зора ложится на завалинку.

Старуха. Приляг, дитя, приляг, пусть сон придет и спрячет тебя от злых глаз Ирика. А я покамест ужин соберу. Уж солнце на закате, и скоро быть хозяину домой.

3ораим (показываясь в калитке). Велел отец сказать тебе, что с гостем будет на ночлег.

Старуха. Кто гость?

3ораим. Не ведаю... Ты не пугайся только, — он вестник Ирика, гость ваш, дворцы он будет строить, машины привезет, дороги будет строить.

Старуха. Что говоришь ты, безрассудный, понять я не могу...

3ораим. Ну, ладно, пусть уж сам отец тебе расскажет, а я бегу... (Уходит.)

Старуха. Он вестник Ирика? Тогда просить его скорее болезнь с малютки нашей снять... Машины привезет, дворцы настроит... Нет, ничего головушка моя уж в толк не может взять... Вот дитятко больное спит... Спи... спи... И ужин надобно собирать... Да, ужин собирать... Что ж? Пойду я ужин собирать... (Вздыхает, стоит задумчиво, тихо уходит.)

Мгновенная перемена декорации. Голубая ночь, луна играет в пруде. Какие-то таинственные фигуры, тени. Совы сидят на крыше. 3ора сидит на завалинке: дедушка Домовой высунул из подполья голову, положил ее на лапу и задумчиво смотрит на Зору; Водяной высунулся из воды, положив голову на лапы, также смотрит. Леший смотрит с дерева. Какие-то уродцы-зверьки с поджатыми лапами сидят и смотрят на Зору большими задумчивыми глазами.

3ора. Что, боги милые, так грустно на меня глядите?..

Леший. Что, наша Зорушка, сама грустна ты стала? Не хочешь ли ты в лес ко мне аукаться со мной, чтоб горе разогнать? Я зайчиков проворных к тебе сгоню, лисичку покажу.

3ора. Нет, не пойду. Ох, тяжко мне.

Водяной. А то ко мне на пруд иди с детишками играть моими. При блеске лунном любят покружить они на глади вод прозрачных. К тебе на бережок придут они и в хоровод...

3ора. Нет, не пойду. Ох, тяжко мне.

Леший (слезает а дерева, садится возле Зоры, она кладет ему голову на плечо). Что, Зорушка моя, ну что с тобой?

3ора. Ох, я не знаю... Погадай мне, Водяной: умеешь так искусно ты, на воду глядя, гадать судьбу.

Водяной. Что ж, погадаем... (Идет и смотрит на воду, смущенно.) Худо...

3ора. Худо?

Водяной. Покинешь скоро нас.

3ора (как во сне, повторяет). Покину скоро вас?

Водяной. Забудешь дом родной, богов родных забудешь.

3ора. Забуду дом родной, богов родных забуду?

Водяной. И вновь вернешься к нам, но знать о том уже не будешь.

3ора. Вернуся снова к вам, но знать о том не буду? (Тяжело вздыхает, словно просыпаясь.) О, как мне тяжко, тяжко, боги! Помогите же мне! Ты - Водяной, ты - Леший, ты - милый Домовой, меня вы защитите от власти духа.

Все вместе (внятно). Не можем мы. (Глядя на Зору.) Дух, мятежный дух. Он властный дух.

Зора смотрит в отчаянии перед собою.

Входят жрец и Гарри; из избы выходят старуха, Зора.

Жрец. Как наша Зора?

Старуха. Ты видишь... плоха, старик... (Падает на колени перед чужеземцем.) Ты вестник Ирика, за гостеприимство нашу Зору излечи.

Гарри (в сторону). Прекрасно! (Громко.) Попробую, уйдите оба и не входите, пока не позову вас. Но - горе вам, если войдете!

Жрец и жена. Покорны мы.

Их слуга.

Гарри. Пройдите в избу.

Слуга уходит.

Гарри (подходит к Зоре). Прекрасное дитя, что с тобою?

3ора (облокотившись на стол). Не знаю я... Нет больше сил во мне, коснулся ты меня - и я сижу и все забыла; и жжет меня твой поцелуй и воля духа... Погибла я. (Опускает голову на руки.)

Гарри (садится). Что же страшит тебя? С тобой я буду вечно.

3ора. Но если неотразимый дух велит тебе меня оставить вдруг, что станется тогда со мною?

Гарри. Зора, дитя мое, как ты прекрасна! Тебя оставить? Нет, здесь не властен дух. Вот... вот... смотри на этот талисман... в нем чудодейственная сила: не властен дух над ним: возьми, а с ним и сердце все мое, мою любовь, о, Зора!.. Твоим я мужем буду...

3ора. Моим ты будешь мужем, и с этим талисманом от воли злой избавимся мы духа?

Гарри. И с этим талисманом пойдем к его мы замку, Зора. Пойдешь со мною?

3ора (рассеянно играет его волосами). Откуда ты пришел, и почему сразу вся душа моя открылась вдруг, словно давно уж знала я тебя?..

Гарри. Это любовь, о, Зора!

3ора. Любовь? Как хорошо любить! Ты говоришь, что тоже меня любишь?

Гарри. А для кого я здесь?

3ора (радостно). Для меня, ты говоришь? (Улыбается.) Как в сказке я царица, а ты ко мне приходишь...

Гарри. Ты, ты моя царица, прелестное дитя!

Жрец (стучится). Как Зора наша?

Гарри (весело). Она здорова...

Зора смеется.

Входит жрец со старухой.

3ора. Да, я здорова. А этот талисман он дал мне, чтобы я была всегда здорова.

Старуха. О, счастье нам!

Жрец. Вот это хорошо... Спасибо гостю... И Ирику спасибо. Что говорить? Он тоже сильный дух, и если ладить с ним - не будет худо: покорны мы... Ну, а теперь и ужинать бы время... Пойдем в избу, любезный гость.

Входит старик.

Старик. Нет, в избу не ходите, изба грязна: телята там и вонь - не продохнешь...

Старуха. За что избу поносишь нашу?

Жрец. Привыкли к ней мы, и люба нам она.

Гарри. Постой, старик, я лучше здесь, действительно, останусь. Еще немного мне надо Зору полечить. Идите ужинать со старухой, а мне и Зоре слуга мой принесет сюда.

Жрец. Ну что ж, и так пусть будет... Хоть и обидно.

Старуха. Обидно-то обидно...

Жрец. Молчи, старуха, покоримся, — пусть только Зору нам поправит.

Старик и старуха уходят.

Гарри (слуге). Сейчас же лошадей нам: мы ночевать не будем и уедем.

Слуга. Осмелюсь доложить, что лошади устали.

Гарри. Скорей... Им отдых будет.

Слуга. Осмелюсь вам еще напомнить...

Гарри. Не надо.

Слуга уходит.

Гарри. Зора, я лошадей велел нам подавать.

3ора. Куда?

Гарри. О, Зора милая, жена моя! Куда же, как не к мужу, к себе в свой дом уедем мы.

3ора. А старики?

Гарри. Оставь их, они нас не поймут. Я напишу им, и пусть найдут кого-нибудь, кто им прочтет. (Пишет.) Вот что я им напишу: "Нас с Зорой дух земли похитил".

3ора. Но как же бросить их?

Гарри. Тогда один уеду.

3ора. Нет, нет! С тобою вместе!

Наступают сумерки.

Гарри. Спеши!

3ора. Минуту дай помедлить. Войду в избу я на мгновение под каким-нибудь предлогом, прощусь со стариками; на озеро, на богов в последний раз взгляну.

Гарри. Нет, Зора, нет. Не растравляй свое ты сердце и план искусный не порти, Зора, сильна будь: нас подвиг ждет... Едем! (Увлекает ее.)

Большая зала, ярко освещенная. В громадных зеркальных окнах выделяются из мрака ярко-иллюминованные трубы фабрик и зданий. В темноте проходит освещенный поезд. В зале много костюмированных гостей. Музыка играет танцы. Танцуют на заднем плане. Маргарита в маске и костюме Музы. Мэри Дианой - тоже в маске.

Маргарита. Ах, Мэри! Какое счастье! Я изменяю голос и так успела изучить язык этой страны, что он уверен, что говорит с кем-нибудь из городских дам.