живем.
БУСЫГИН (Васеньке). Сколько тебе лет?
ВАСЕНЬКА. Мне? Семнадцатый.
СИЛЬВА. Здоровый парнюга!
БУСЫГИН (Васеньке). Что ж… твое здоровье.
СИЛЬВА. Стоп! Не так пьем. Неинтеллигентно. Нет ли чего закусить?
ВАСЕНЬКА. Закусить?.. Конечно, конечно! Пошли на кухню!
СИЛЬВА (останавливает Васеньку). Может, ему сегодня отцу не показываться, как ты думаешь? Нельзя же так с ходу, неожиданно. Мы посидим немножко и… придем завтра.
ВАСЕНЬКА (Бусыгину). Ты не хочешь его видеть?
БУСЫГИН. Как тебе сказать… Хочу, но рискованно. Боюсь за его нервы. Ведь он обо мне ничего не знает.
ВАСЕНЬКА. Ну что ты! Раз ты нашелся, значит, нашелся.
Все трое уходят в кухню. Появляется Сарафанов. Он проходит к двери в соседнюю комнату, открывает ее, затем осторожно закрывает. В это время Васенька выходит из кухни и тоже закрывает за собой дверь. Васенька заметно опьянел, его обуяла горькая ирония.
САРАФАНОВ (замечает Васеньку). Ты здесь… А я прогулялся по улице. Там дождь пошел. Я вспомнил молодость.
ВАСЕНЬКА (развязно). И очень кстати.
САРАФАНОВ. В молодости я, бывало, делал глупости, но я никогда не доходил до истерики.
ВАСЕНЬКА. Слушай, что я тебе скажу.
САРАФАНОВ (перебивает). Васенька, так поступают только слабые люди. Кроме того, не забывай, остался только месяц до экзаменов. Школу тебе все-таки надо кончить.
ВАСЕНЬКА. Папа, пока ты гулял по дождичку…
САРАФАНОВ (перебивает). И в конце концов, не можете же вы так сразу — и ты и Нина. Нельзя же так… Нет-нет, никуда ты не уедешь. Я тебя не пущу.
ВАСЕНЬКА. Папа, у нас гости, и необычные гости… Вернее, так: гость и еще один…
САРАФАНОВ. Васенька, гость и еще один — это два гостя. Кто к нам пришел, говори толком.
ВАСЕНЬКА. Твой сын. Твой старший сын.
САРАФАНОВ (не сразу). Ты сказал… Чей сын?
ВАСЕНЬКА. Твой. Да ты не волнуйся… Я, например, все это понимаю, не осуждаю и даже не удивляюсь. Я ничему не удивляюсь…
САРАФАНОВ (не сразу). И такие-то шутки у вас в ходу? И они вам нравятся?
ВАСЕНЬКА. Какие шутки? Он на кухне. Ужинает.
САРАФАНОВ (внимательно смотрит на Васеньку). Кто-нибудь там ужинает. Возможно… Но знаешь, милый, что-то ты мне не нравишься… (Разглядел.) Постой! Да ты пьян, по-моему!
ВАСЕНЬКА. Да, я выпил! По такому случаю.
САРАФАНОВ (грозно). Кто разрешил тебе выпивать?!
ВАСЕНЬКА. Папа, о чем речь? Тут такой случай! Я никогда не думал, что у меня есть брат, а тут — пожалуйста. Иди взгляни на него, ты еще не так напьешься.
САРАФАНОВ. Ты что, шельмец, издеваешься?
ВАСЕНЬКА. Да нет, я говорю серьезно. Он здесь проездом, очень по тебе соскучился, он…
САРАФАНОВ. Кто — он?
ВАСЕНЬКА. Твой сын.
САРАФАНОВ. Тогда кто ты?
ВАСЕНЬКА. А! Разговаривай с ним сам!
САРАФАНОВ (направляется к кухне; услышав голоса, останавливается у двери, возвращается к Васеньке). Сколько их там?
ВАСЕНЬКА. Двое. Я тебе говорил.
САРАФАНОВ. А второй? Он тоже хочет, чтобы я его усыновил?
ВАСЕНЬКА. Папа, они взрослые люди. Сам подумай, зачем взрослому человеку родители?
САРАФАНОВ. По-твоему, не нужны?
ВАСЕНЬКА. А, прости, пожалуйста. Я хотел сказать, что взрослому человеку не нужны чужие родители.
Молчание.
САРАФАНОВ (прислушивается). Невероятно. Свои дети бегут — это я еще могу понять. Но чтобы ко мне приходили чужие да еще взрослые! Сколько ему лет?
ВАСЕНЬКА. Лет двадцать.
САРАФАНОВ. Черт знает что!.. Ты сказал, двадцать лет?.. Бред какой-то!.. Лет двадцать!.. Лет двадцать… (Задумывается поневоле.) Двадцать лет… двадцать… (Опускается на стул.)
ВАСЕНЬКА. Не огорчайся, папа. Жизнь — темный лес…
Из кухни вышли было Бусыгин и Сильва, но, увидев Сарафанова, отступают назад и, приоткрыв дверь, слушают его разговор с Васенькой.
САРАФАНОВ. Двадцать лет… Закончилась война… Двадцать лет… Мне было тридцать четыре года… (Поднимается.)
Бусыгин приоткрывает дверь.
ВАСЕНЬКА. Я понимаю, папа…
САРАФАНОВ (вдруг рассердился). Да что вспоминать! Я был солдат! Солдат, а не вегетарианец! (Ходит по комнате.)
Бусыгин, когда это возможно, приоткрывает дверь из кухни и слушает.
ВАСЕНЬКА. Я тебя понимаю.
САРАФАНОВ. Что?.. Что-то слишком много ты понимаешь! С твоей матерью мы еще не были знакомы, имей в виду!
ВАСЕНЬКА. Я так и думал, папа. Да ты не расстраивайся, если разобраться…
САРАФАНОВ (перебивает). Нет-нет! Глупости… Черт знает что…
Сарафанов находится между кухней и дверью в прихожую. Таким образом, у Сильвы и Бусыгина нет возможности бежать.
ВАСЕНЬКА. Думаешь, он врет? А зачем?
САРАФАНОВ. Он что-то напутал! Ты увидишь, что он напутал! Подумай! Подумай-ка! Чтобы быть моим сыном, ему надо на меня походить! Это первое.
ВАСЕНЬКА. Папа, он на тебя походит.
САРАФАНОВ. Что?.. Вздор! Вздор! Тебе просто показалось… Вздор! Стоит только мне спросить, сколько ему лет, и ты сразу поймешь, что все это чистейший вздор! Чепуха!.. А если уж на то пошло, сейчас ему должно быть… Должно быть…
Бусыгин высовывается из-за двери.
Двадцать… двадцать один год! Да! Двадцать один! Вот видишь! Не двадцать и не двадцать два!.. (Поворачивается к двери.)
Бусыгин исчезает.
ВАСЕНЬКА. А если ему двадцать один?
САРАФАНОВ. Не может этого быть!
ВАСЕНЬКА. А вдруг?
САРАФАНОВ. Ты имеешь в виду совпадение? Случайное совпадение, верно?.. Ну что же, такое не исключено… Тогда… Тогда… (Думает.) Не мешай мне, не мешай… Его мать должны звать… ее должны звать…
Бусыгин высовывается.
(Его осенило.) Галина!
Бусыгин исчезает.
САРАФАНОВ. Что ты теперь скажешь? Галина! А не Татьяна и не Тамара!
ВАСЕНЬКА. А фамилия? А отчество?
Бусыгин высовывается.
САРАФАНОВ Ее отчество?.. (Неуверенно.) По-моему, Александровна…
Бусыгин исчезает.
ВАСЕНЬКА. Так. А фамилия?
САРАФАНОВ. Фамилия, фамилия… Достаточно имени… Вполне достаточно.
ВАСЕНЬКА. Конечно, конечно. Ведь прошло столько лет…
САРАФАНОВ. Вот именно! Где он был раньше? Вырос и теперь ищет отца? Зачем? Я выведу его на чистую воду, ты увидишь… Как его зовут?
ВАСЕНЬКА. Володя. Смелей, папа. Он тебя любит.
САРАФАНОВ. Любит?.. Но… За что?
ВАСЕНЬКА. Не знаю, папа… Родная кровь.
САРАФАНОВ. Кровь?.. Нет-нет, ты меня не смеши… (Садится.) Они, говоришь, с поезда?.. Ты нашел, что поесть?
ВАСЕНЬКА. Да. И выпить. Выпить и закусить.
Бусыгин и Сильва пытаются ускользнуть. Они делают два-три бесшумных шага по направлению к выходу. Но в этот момент Сарафанов повернулся на стуле, и они тут же возвращаются в исходную позицию.
САРАФАНОВ (поднимается). Может, мне тоже следует выпить?
ВАСЕНЬКА. Не робей, папа.
Бусыгин и Сильва снова появляются.
САРАФАНОВ. Подожди, я… застегнусь. (Поворачивается к Бусыгину и Сильве.)
Бусыгин и Сильва мгновенно делают вид, будто они только что вышли из кухни. Молчание.
БУСЫГИН. Добрый вечер!
САРАФАНОВ. Добрый вечер…
Молчание.
ВАСЕНЬКА. Ну, вот вы и встретились… (Бусыгину.) Я все ему рассказал… (Сарафанову.) Не волнуйся, папа…
САРАФАНОВ. Вы… садитесь… Садитесь!.. (Пристально разглядывает того и другого.)
Бусыгин и Сильва садятся.
(Стоит.) Вы… недавно с поезда?
БУСЫГИН. Мы… собственно, давно. Часа три назад.
Молчание.
САРАФАНОВ (Сильве). Так… Вы, значит, проездом?..
БУСЫГИН. Да. Я возвращаюсь с соревнований. Вот… решил повидаться…
САРАФАНОВ (все внимание на Бусыгина). О! Значит, вы спортсмен! Это хорошо… Спорт в вашем возрасте, знаете… А сейчас? Снова на соревнования? (Садится.)
БУСЫГИН. Нет. Сейчас я возвращаюсь в институт.
САРАФАНОВ. О! Так вы студент?
СИЛЬВА. Да, мы медики. Будущие врачи.
САРАФАНОВ. Вот это правильно! Спорт — спортом, а наука — наукой. Очень правильно… Прошу прощения, я пересяду. (Пересаживается ближе к Бусыгину.) В двадцать лет на все хватает времени —
