Я бы на вашем месте не улыбался. Где работали до пенсии?
А м б р о з е в. К сожалению, я не имею права называть мою фирму.
Я ш а (не сразу). Понятно. И тем не менее… не я же буду платить за вас. Где проживаете?
А м б р о з е в (устало). Разумеется, пока здесь, на земле…
Я ш а (уже с заводом). Мы тоже не в раю. Куда ехали?
А м б р о з е в (грустно усмехнулся). Видите ли… как сказал один поэт… позвала меня в даль светлую душа девичья, грешная.
Я ш а (рассматривая Амброзева). Так, ясно… (Супруну.) Шутник товарищ.
С у п р у н. Во клиент достался!.. Слушай, дядя, ты откуда взялся такой?..
Я ш а (поднял телефонную трубку). Верочка, дежурную по станции, пожалуйста. Слушай, меня это не качает, скатертью дорожка твоей Шурке! Вызови дежурную! Алле! Нина Ивановна, отказывается платить, денег нет, говорит. Я его утром в район откомандирую. Да нет, не могу, я уже квитанцию заполнил. Да, в том-то и дело. И с пропиской в паспорте путаница — два штампа о выписке, а о прописке ни одного…
А м б р о з е в. Я не успел…
Я ш а (остановил его жестом). Ладно. (Опустил трубку.) Отдыхайте, завтра в райцентр, там разберутся, кто вы и откуда.
С у п р у н (улыбаясь). Все, земляк, достукался!..
А м б р о з е в. Мда… Больше, больше верьте старшим, молодой человек, без этого в жизни не обойтись. А вы еще так молоды!.. Ох, цыплята вы, цыплята!.. (Не спеша снял пальто, остался в пижамной куртке.) Голубчик, купите, абсолютно новое, в Саратове шили.
С у п р у н. Во дает!.. Я тебе что, барыга, что ли? Отстань, дядя!..
А м б р о з е в. Пожалеете, даром отдаю. Оно мне ни к чему больше — больной я неизлечимо. Домой возвращаюсь, умирать. (В руках возник лист бумаги, отдал Яше.)
Я ш а (читает). «Справка выдана Амброзеву Терентию Адамовичу в том, что он находился на стационарном лечении при Московском научно-исследовательском институте опухолевых заболеваний на предмет излечения гипер… гипернефромы почек».
С у п р у н. А-и!.. Неужели он самый? Что ты говоришь?! (Сел на телогрейку.) Вот тебе и Москва-а! Человек-то вроде не плохой ты. Не смогли, значит, профессора? Яша, помнишь, Жорка приезжал в отпуск… Это кореш мой, моряком плавает. Рассказывал — лечат где-то. Грибами. Гриб есть такой. Настоечку из него принимают по стопочке перед обедом. Между прочим, хмельная.
А м б р о з е в. Пустое, не верьте никому. Я с большими умницами контакт имею. В лучшем случае лет через сто подлечат нас. Вот какие проблемы у меня, голубчики. Помните, как там у Сережи… у Есенина… «Всё встречаю, всё приемлю, рад и счастлив душу вынуть. Я пришел на эту землю, чтоб скорей ее покинуть».
С у п р у н. Живешь-живешь, мучаешься-мучаешься, а потом — бумс! И как не было тебя.
Телефон.
Я ш а (в трубку). Дежурный сержант милиции Рудаков у аппарата! Алле! Алле! (Опустил трубку на рычаг.)
А м б р о з е в. Ладно, ребятки… Смирился я. Правда, первое время досадно было. Представьте себе, по ночам плакал. Ну а теперь… «Не жалею, не зову, не плачу…» Эх, жизнь! А скажите-ка мне, ребятки, не найдется у вас здесь какая-нибудь колдунья старая, за рублик не вынесет бутылочку домашней? Сбегай, земляк, постучись. (Достал пригоршню мелочи.)
С у п р у н. Слезы, земляк. За эти копейки ночью только по шее можно получить, а бутылочку не достать.
А м б р о з е в. Не достать.
С у п р у н. Не, земляк, не достать.
Телефон.
Я ш а (в трубку). Да? Что? Не понял вас… Чего-о? Вера… Кто там дурака валяет? Я серьезно спрашиваю! Не слышно — пускай через карьер перезвонят. (Положил трубку. Мнется.) Терентий Адамович, вы… я понимаю, это не совсем к месту, но… Пожалуйста, поищите получше билет.
С у п р у н. Ну что ты будешь делать… Яшка! Опять за свое!..
Я ш а. Что — Яшка! Завтра смену Капустину сдавать, а куда я квитанцию, она под номером!..
С у п р у н. «Под но-омером, под но-омером»! Человек под смертью ходит! У тебя совесть имеется, ты! Деятель… (Лег, отвернулся.)
А м б р о з е в. Ничего особенного, товарищ, — жизнь продолжается. Он на службе, понимаю. (Выворачивает карманы.) Нет, боюсь, что не найти мне…
Я ш а. Вы в чемоданчике смотрели?
А м б р о з е в. Еще в поезде перевернул все… (Открыл чемоданчик — там одна деревянная ложка.) Куда он мог деться, ума не приложу! Послушайте, Яшенька, отпустите вы меня — и дело с концом, а?
Я ш а. Это, конечно, можно… но, вы же понимаете, служба. Вот что с квитанцией делать… (Вдруг.) Слушайте, поедемте в район, а? У меня тетка в камере хранения работает, поможет на поезд сесть. Мы на минуту забежим, я капитану объясню ситуацию, он мужик толковый, поймет…
Телефон.
(В трубку.) У аппарата! Да. Кто-кто? Так точно, сняли. Вас… Вас, Терентий Адамович, из райцентра.
А м б р о з е в. Меня? Из райцентра? Не должно быть, детка, напутали. Слушаю. О, Сенечка, солнышко! Вы какими судьбами? Напрасно, напрасно, родные мои, лимузины гробили. Нет-нет, я скоро, прогуляюсь по свежему воздуху. Возвращайтесь домой, милые, домой… Большой привет Валюше. (Опустил трубку.) А скажи-ка мне, дружочек, сколько до вашего райцентра отсюда?
Я ш а. Километров двадцать пять, не меньше.
А м б р о з е в. Вона где откопали, наперерез выскочили… Ай-яй-яй, прыткие цыплята оказались. Это, видишь ли, Сеня, друг детства неугомонный… Минер. На операцию уговаривает, а зачем? Не надо. Все равно быть одному финалу… До чего же мне надоели эти маленькие городишки, городишки-людишки.
Я ш а. Ну так что, Терентий Адамыч, поедем, а?
А м б р о з е в. Непременно, непременно… Ты давно здесь… командуешь?
Я ш а. Второй месяц. По комсомольской путевке, сразу после армии.
А м б р о з е в. А родители твои… колхозничают?
Я ш а. Отца нет. Утонул два года назад.
А м б р о з е в. А у меня совсем никого, беспризорничал. Нравишься ты мне, Яшенька, серьезный человек, самостоятельный. Зря, зря эта девушка отвернулась от такого парня. Трудно ей будет в жизни. Видишь ли, я тоже за свою жизнь сделал много ошибок… И остался один. Так получилось. Работал сам на себя всю жизнь. Мда… Когда же узнал все… и дом продал, и машину… «Волгу» имел. «ГАЗ-двадцать четыре». Все подчистую! Мне сейчас один путь — дом престарелых. Что и обидно. Только ты, пожалуйста, не торопись с ответом, ладно? От души прошу, голубчик, не откажи в любезности, позволь отписать тебе все мои сбережения. (Открыл чемоданчик, достал сберкнижку.) Мне спокойней умирать. На предъявителя она. (Прячет сберкнижку, массирует бок, тихо стонет.)
СЦЕНА ВТОРАЯ
Усадьба Кижапкиных. Теплый сентябрьский полдень — гомон птиц, шелест ветра. Со стороны леса Ш у р к а несет ведро с водой. На крыльцо вышел Н и к о л а й.
Ш у р к а (поставила ведро). Мама просила яблоки собрать в саду.
Н и к о л а й (усмехнулся). Экзотика!
Ш у р к а. Коля, ради бога, не зуди… (Отдала ему мешковину.)
Н и к о л а й. Нет, право, Саша, я не понимаю… Зачем нужно было ехать в эти дебри? С таким же успехом я мог бы познакомиться с твоими родителями после свадьбы.
Ш у р к а. Ну, захотелось мне, понимаешь, захотелось… Каприз.
