Дон Дроздильо быстрыми шагами идет к левой двери, жестами давая понять, что между ним и Башмачницей существуют какие-то отношения.
Парень в шляпе (встает). Я достаточно храбр, чтобы схватить быка за рога и заставить его лизать песок на арене, я достаточно храбр, чтобы съесть его сырые мозги, и я уверен, что вот этим зубам никогда не надоест рвать врага на части. (Быстро уходит.)
Дон Дроздильо юркнул в левую дверь.
Башмачница (хватаясь за голову). Боже мой! Боже мой! Боже мой! Боже мой! (Садится.)
На пороге появляется Малыш. Он подходит к Башмачнице и закрывает ей руками глаза.
Малыш. Кто я?
Башмачница. Моя деточка, вифлеемский пастушок.
Малыш. Да, это я.
Целуются.
Башмачница. Пришел за полдником?
Малыш. Если дашь…
Башмачница. Сегодня получишь плитку шоколада.
Малыш. Да? Я люблю к тебе ходить.
Башмачница (протягивает ему плитку). Потому что ты маленький попрошайка?
Малыш. Я? Видишь синяк на коленке?
Башмачница. Покажи! (Садится на низенький стульчик и сажает Малыша на колени.)
Малыш. Это Кунильо! Он пел про тебя песню… а я ему дал по морде, тогда он швырнул в меня камень – бац! – и вот, гляди…
Башмачница. Тебе очень больно?
Малыш. Сейчас нет, но я плакал.
Башмачница. Не обращай внимания, мало ли кто что говорит.
Малыш. Он нехорошие слова говорил. Я их знаю, понимаешь? Только не хочу повторять.
Башмачница (смеясь). Попробуй: я тебе тогда на язык перцу насыплю, будет жечь, как горячий уголь.
Оба смеются.
Малыш. А почему все говорят, будто ты виновата, что твой муж ушел?
Башмачница. Это они, они во всем виноваты, из-за них я такая несчастная.
Малыш (печально). Не надо, сапатерита!
Башмачница. Я ему так в глаза и смотрела. Когда он приезжал на белом коне…
Малыш (перебивает). Ха-ха-ха! Ты врешь. У сеньора башмачника не было коня.
Башмачница. Будь повежливей, малыш. У него был конь, конечно, был… только… только тебя-то еще тогда на свете не было.
Малыш (проводя рукой по лицу). Ах да! Верно!
Башмачница. Понимаешь… я его увидела в первый раз, когда стирала белье в ручье. Воды там на полметра, и когда ее взбурлишь, то видно, как камешки на дне смеются… смеются… На нем был черный костюм в талию, красный шелковый галстук и четыре золотых кольца, и они сияли, как четыре солнца.
Малыш. Ой, как красиво!
Башмачница. Он взглянул на меня, я на него. Я легла на траву. До сих пор чувствую на лице тот свежий ветерок, что шумел в деревьях. Он остановил коня, а хвост у этого коня был весь белый и такой длинный, что окунался в ручей. (Почти плачет.)
Издали доносится пение.
Я была так смущена, что уронила в воду два прелестных платочка, вот таких крошечных, и их унесло течением.
Малыш. Вот здорово!
Башмачница. И тогда он мне сказал…
Пение ближе. Пауза.
Чш-шш!
Малыш (встает). Песенка!
Башмачница. Песенка!
Пауза. Оба слушают.
Ты знаешь, о чем в ней поется?
Малыш (машет рукой). Знаю, знаю.
Башмачница. Ну так спой, я тоже хочу знать.
Малыш. Зачем?
Башмачница. Хочу знать, о чем в ней поется.
Малыш. Ну, слушай. (Подхватывает песню.)
Муж сеньоры сапатеры
не успел покинуть город —
завела она таверну,
и сбежались к ней сеньоры.
Башмачница. Они у меня дождутся!
Малыш (стучит рукой по столу, отбивая такт).
Кто тебе, о сапатера,
дарит платья дорогие,
и капоты из батиста,
и платочки кружевные?
Сам алькальд по ней вздыхает,
и вздыхает дон Дроздильо.
Сапатера, сапатера,
как себя ты осрамила!
Пение за сценой все приближается. Теперь уже можно различить аккомпанемент бубна. Башмачница хватает шаль и накидывает на плечи.
Малыш (испуганно). Куда ты?
Башмачница. Они меня доведут до того, что я куплю револьвер.
Пение стихает. Башмачница бежит к двери, но на пороге сталкивается с величественным Алькальдом, который входит, стуча жезлом.
Алькальд. Кто здесь отпускает?
Башмачница. Дьявол!
Алькальд. Что случилось?
Башмачница. Случилось то, о чем вы давно должны были знать и чего вы как алькальд не должны были допускать. Народ распевает обо мне песенки, соседи хохочут у дверей, и раз у меня нет мужа, который мог бы меня защитить, то я иду защищать себя сама, если на плечах у наших властей не головы, а пустые тыквы, если они – нули без палочки, заводные куклы!
Малыш. Очень хорошо сказано.
Алькальд (сердито). Малыш, малыш, не болтай чего не следует… (Башмачнице.) Знаешь ли ты, что я только что сделал? Я засадил в тюрьму не то двоих, не то троих из тех, кто пел эти песенки.
Башмачница. Хотела бы я, чтоб это было так.
Голос (за сценой). Малы-ы-ыш!
Малыш. Меня мать зовет. (Бежит к окну.) Что-о-о? До свиданья. Если хочешь, я принесу тебе огромную саблю моего дедушки, он с ней ходил на войну. Я-то с ней не справлюсь, понимаешь? Ну, а ты…
Башмачница (смеясь). Что захочешь, то и сделаю!
Голос (за сценой). Малы-ы-ыш!
Малыш (уже на улице). Что-о-о-о?
Алькальд. По-моему, только с этой маленькой бестией ты и обращаешься по-человечески.
Башмачница. Вы слова сказать не можете, чтобы меня не обидеть… Чему изволите смеяться, ваша светлость?
Алькальд. Тому, что ты такая красивая и такая разборчивая!
Башмачница. А, пес с ними со всеми! (Подает ему бокал вина.)
Алькальд. Как все обманчиво в этом мире! Я знал женщин ярких, как мак, прекрасных, как душистые розы, смуглых, с огнем в глазах; женщин, чьи волосы пахли туберозой, а руки были всегда горячи; женщин, чью талию можно было обхватить двумя пальцами, но таких, как ты… но таких, как ты, – нет! Третьего дня я все утро пролежал в постели больной только из-за того, что ты развесила на дворе две свои рубашки с голубыми бантами, и я их увидел, а это все равно что увидеть тебя, моя радость!
Башмачница (вне себя). Замолчите, старый черт, замолчите! У самого дочки невесты, на руках огромная семья, а он тут шашни заводит, да еще так нагло, и говорит мне всякие мерзости!
Алькальд. Я вдовец.
Башмачница. А я замужем.
Алькальд. Но муж тебя бросил и не вернется, в этом я уверен.
Башмачница. Я буду жить так, как если бы он у меня был.
Алькальд. А я знаю, что твой муж тебя вот настолечко не любил, он мне сам об этом сказал.
Башмачница. А я знаю, что все ваши четыре жены, разрази их гром, терпеть вас не могли.
Алькальд (ударяет жезлом в пол). Довольно!
Башмачница (бросает на пол стакан). Довольно!
Пауза.
Алькальд. Попала бы ты в мои руки, я бы тебя живо скрутил!
Башмачница (насмешливо). Что вы сказали?
Алькальд. Ничего… Я думал о том, что если б ты вела себя как следует, я бы тебе доказал, что у меня хватит мужества и смелости заключить сделку в присутствии нотариуса насчет одного великолепного дома.
Башмачница. Ну и что же?
Алькальд. Одна гостиная в этом доме стоит пять тысяч реалов, на столах большие вазы, на окнах парчовые занавески, несколько трюмо…
Башмачница. Ну и что же?
Алькальд (разливается соловьем). А то, что в этом доме стоит кровать, украшенная птичками и бронзовыми лилиями, а при доме сад, а в саду растут шесть пальм, бьет фонтан, но пока дом стоит мрачный и ждет, чтобы в его покоях поселилась одна моя хорошая знакомая, которая будет в этом доме… (Повернувшись лицом к Башмачнице.) Послушай, в этом доме ты будешь настоящей королевой!
Башмачница (насмешливо). Я не привыкла к роскоши. Сами сидите в этой гостиной, валяйтесь на кровати, глядитесь во все зеркала, ложитесь под пальмы и разевайте рот, чтобы вам туда сыпались финики, а я башмачницей была – башмачницей и останусь.
Алькальд. А я алькальдом. Но ты помни, не плюй в колодец – пригодится воды напиться.
Башмачница. И вы мне не нужны, и никто мне не нужен. А вы еще такой старый!
Алькальд (возмущенно). Кончится тем, что я тебя упрячу в тюрьму.
Башмачница. Попробуйте!
За сценой уморительно играет рожок.
Алькальд. Что это?
Башмачница (широко открывает глаза, весело). Петрушка! (От радости хлопает себя по коленям.)
Мимо окна проходят Соседка в красном и Соседка в темно-фиолетовом.
Соседка в красном. Петрушка!
Соседка в темно-фиолетовом. Петрушка!
Малыш (в окне). А обезьянок привезли? Идем!
Башмачница (Алькальду). Я запираю дом!
Малыш. Они идут к тебе!
Башмачница. Да? (Идет к двери.)
Малыш. Смотри!
