Закиров: Всё понял, не дышу! (Набирает воздух, не дышит)…
Проходит минута.
Закиров: Сколько не дышать?
Капитан: Ой, ну, что же это за день такой! Тахиров! Я махну рукой, и вы не дышите, сколько сможете! Сколько сил хватит, столько и не дышите! Понятно?!
Закиров: Нэт!
Капитан: Что не понятно?!
Закиров: Я нэ Тахиров, я Закиров!
Капитан: Послушай, Закиров, если ты быстро меня щас не поймёшь, – мы тебе тогда рот с ноздрями заклеим, и через полчаса отклеим, – посмотрим, какой ты ныряльщик, мать твою!
Закиров: Объясните что делать, – я всё сделаю, я сам всё вам делаю, ничего не сопротивляюсь!
Капитан: Рот зажми и не дыши, когда воздух кончится, скажешь!
Закиров: Всё, понял, зажимаю!
Капитан смотрит на часы, засекает время, проходит полминуты.
Закиров: Всё, кончился воздух!
Капитан: Блять, урыть его что ли тут в этом бассейне, даже минуты, сука, не продержался!
Прапорщица: Может, это не он тогда её утопил?
Капитан: А кто?!
Прапорщица: Ну, а как он тогда её утопил, если сам минуту только не дышать может?
Капитан: Что-то не то… Он, наверное, её по-другому как-то… а нам тут парит… Так, Закиров, вы всё нам точно показали?
Закиров: Всё точно… так не помню… что вспомнил показал!..
Капитан: Урод… Ну, хрен с ним, – мы, в принципе, следственный эксперимент провели, на её ногах отпечатки его пальцев, правильно? В бассейне подруги потерпевшей его не видели, потому что он нырнул, правильно? Всё! Кое–что срастается и ладно…
Прапорщица: Ну, да, в принципе… он тем более, может, в таком состоянии был, что не обратил внимания, что не дышит, – раз её убить хотел… Всё же от состояния зависит, в смысле, как что намерен делать… Если ему сейчас без надобности, вот он и дышит… Тем более сейчас он задумывается, а тогда – нет. Это, как подвиг, – люди совершают, сломя голову несутся, знаете, – горящую машину из пожара вывозить, людей спасать… Вот был случай, – мужчина из воды двух женщин вытащил, а сам плавать не умел, а в воду сиганул, вцепился в них – и вытащил, сам не помнил как… А полковник наш, Филиппов, – у нас с мужем на новоселье когда был, – выпил и весь вечер на гитаре играл! Причём так красиво, – Фламенку такую, испанскую. На утро будим его, садимся завтракать, сыграйте, говорим, товарищ полковник, а он всех на хуй посылает, – говорит, сроду гитару в руки не брал..
Капитан: Так, ладно, понятно… (О чём-то думает, оглядывается). Бассейн хороший… Закиров, а почём ты абонемент сюда брал?
Закиров: Я нэ помню, я на одно посещение взял, если брать на много, то дешевле, со скидкой… Можно месячный абонэмэнт взять, тогда вообще, задаром почти что… Я на день взял! Мне намного не надо… только утопить и всё… я так расчитал, что одного раза хватит…
Капитан (прапорщице): Может, возьмём на месяц? Походим… Вдвоём веселей, один-то я не соберусь…
Прапорщица: Так вы на семью возьмите…
Капитан: Да ну, – с семьёй я в ванне купаюсь… Пойдёшь, за компанию?
Прапорщица: А чё, давайте… (Показывает на камеру). Выключать?
Капитан: А что работала?
Прапорщица: Да, вот сейчас выключаю…
Капитан: Конец сотри… там про полковника… и про бассейн когда…
Прапорщица (смеётся): Компромат, да?
Капитан (смеётся, резко прекращает): Так, давай, раз уж здесь, пойдём узнаем сколько стоит…
Прапорщица: Идёмте.
Капитан: Так, там у них к дирекции… в эту дверь? Эта, воняла которая, куда вышла?
Прапорщица: Да, вроде, туда…
Капитан: Так, Сева, ждите нас… мы скоро… Ой, Валя, Валя…
Капитан и прапорщица уходят, Валя садится на бортик, улыбается.
Валя: Слушай, Закиров, как ты под водой не дышал?
Закиров: Твоё какое дело, ты кито?
Валя: Нет, ну, мне интересно, как?
Закиров: Жёпой!(Отворачивается).
Валя: Я так и думал… Ты скрываешь это, да? Почему не показал на камеру, как жопой дышать надо… не хочешь чтобы и мы так научились… это твоё секретное оружие, да?
Закиров шепчет очень плохие выражения на своём родном языке.
Сержант: Чё ты плавки-то не взял?
Валя: Ну, ты ещё начинаешь… сказал же… забыл… А если б этот меня на дне так бы и держал, как Наташу свою, кто бы меня спасать полез?
Сержант (смеётся): Почему Наташу, он Яну утопил…
Валя: Обычно у Закировых Наташи… Сколько ему теперь светит?
Сержант: Да, хрен знает, ему брат адвоката обещает нанять…
Валя: Так он что, – не обиделся на него что ли?
Сержант: Нет, какое! Он даже на себя его вину хотел взять, мы еле врубились, кто из них её утопил!
Валя: Да, для них семья на первом месте…
Закиров вдруг начинает вполголоса петь очень красивую песню с нежной восточной мелодией.
Валя (к Закирову): О, славно… А «Учкудук», знаешь, это как раз по твоей теме будет… Учкудук – три колодца…
Закиров (продолжает напевать): Пищим, пищим, пидарас кругом, пищим пищим…
Сержант: Слушай, я хочу на заочку в этом году поступать…
Валя: Куда?
Сержант: В университет.
Валя: Давай, поступай.
Сержант: Ты ведь там учился?
Валя: Недолго…
Сержант: Слушай, посоветуй, – я хочу на истфак…
Валя: На фиг тебе этот истфак, – там же латынь.
Сержант: Ну и что…
Валя: Ну, как ну и что, – это же язык – там спряжения, окончания, падежи…
Сержант: Ну, чё, я же английский учил в школе, ничё, – как-то справился… Я думаю, я потяну, даже, если там латынь…
Валя (к Закирову): А эту, знаешь? (Поёт). «Стоят девчонки, стоят в сторонке, – потому что на десять девчо-о-о-нок по статистике девять ребят»…
Закиров (продолжает петь и как будто не обращает внимания на Валю, хотя вплетает в песню оскорбления, явно направленные в сторону Вали): Кызляры, сузляры, пидарас, пох пожуй…
Сержант: Нет, ну, Валя, ну ты что посоветуешь? Поступать на истфак?
Валя: Да что? На фиг тебе истфак? Там знаешь какой бардак, сейчас ведь всю историю переписывают, все учебники!
Сержант: Зачем?
Валя: Потому что новая общественно-экономическая ситуация!
Сержант: Чего, почему?
Валя: Потому что раньше в учебниках истории было очень ясно написано, почему, вот, допустим, развязываются войны вот с такими Тахирами и кому это выгодно…
Сержант: А почему?
Валя: А что ты не помнишь? Ты-то ещё должен был застать старые учебники, я же застал… Все войны с Тахирами имеют под собой только экономические причины, и никакое отношение к национальности они не имеют, – нация лишь повод, чтобы забить голову, кому надо, кто пойдёт за чьи-то чужие бабки тушкой своей подставляться… Эх, Севик, сколько у тебя по истории было?
Сержант: Три…
Валя: Ну, и на истфак собрался!
Сержант: А что, там ведь не сложно, я просто в школе не учился, а тут уж буду! Чё там сложного, – революцию выучил, когда была, дату запомнил…
Валя: Да… а тебе зачем, в принципе, поступать приспичило?
Сержант: Ну, как, – без высшего образования сейчас никуда… что мне, – всю жизнь что ли упырей всяких по подворотням «принимать»…
Валя: Ну, а что, – давай капнём вглубь, чтобы понять твой истинный мотив для поступления!
Сержант: Давай, капнём, – а то мне надо как-то разобраться…
Валя: Тебе ведь явно охота получить это образование так, без усилий, чтобы латынь и всё такое, чтобы особо не затрахивало?
Сержант: Ну, да, в принципе…
Валя: Так если так, – поступай на журфак, учись на журналиста или на философа – там ни хрена делать не надо, я тебе точно говорю, получишь диплом…
Сержант: Да, ну, и куда я с ним?
Валя: А, вот тут-то мы дотронулись до самой сути! На денежное место метишь, престижная работа, да?
Сержант: Ну, а что такого… да…
Валя: Ничего такого, Севик, просто зачем так долго окольными путями брести к тому, что в полминуте от тебя!
Сержант: Как это?
Валя: Смотри, всё твоё поступление, все эти муки, работы-заботы, – ведь всё ради больших денег, да?
Сержант: Ну, как бы там, если не брать в расчёт общение…
