Акула. А-а… Камушки полетели. Ну это уже от бессилия. Все равно японские блюда вам станут поперек горла. А водка, которая стоит на презентационном столе… Конечно, вы ее выпьете, но выпьете с горя и закусите огуречиками, которые нарезала Наталья Михайловна…
В этот момент ведущий набрасывает на акулу сеть.
Ведущий. Все!
Все аплодируют.
Сеть! Простая рыбацкая сеть оказалась последней точкой в акции, посвященной спасению известного адвоката Отто Хайниге. Кто бы мог предположить? Рыбак, обыкновенный рыбак. Человек со средним образованием в последний момент присоединился к нашему движению. И незаметно для всех возле самого берега растянул двадцатипятиметровую сеть, слегка притопив поплавки от рыбнадзора. Хайниге проскочил, поскольку плыл по самой водной поверхности. А акула с ее мудреным переворотом – нет.
Здесь возможен вокальный номер. «Песня про рыбака».
И вот теперь, когда наша акция по спасению благополучно завершилась, я прошу аплодисментов и все внимание сюда. (Показывает на центр авансцены.) Итак, встречайте! Известный адвокат, борец за просветление человечества Отто Хайниге!
Выходит Хайниге в костюме, при галстуке. И пиджак, и брюки вымочены насквозь, с него постоянно льется вода. Хайниге говорит на немецком. Ведущий переводит.
Хайниге. Господа! Извините, что в таком виде… Но жизнь есть жизнь… В прошлом году, когда я спасался от крокодила, мне пришлось предстать на презентации в рваных джинсах. Но, я думаю, в наши демократические времена это не имеет большого значения. Куда более важно ощущать заботу и сопереживание тысяч людей, который готовы прийти на помощь (Ведущему.) Можно я буду говорить на русском? (Ведущий кивает. Хайниге продолжает на русском.) Выходя на берег, я с большим удовольствием узнал, что дела у абразивного завода пошли в гору. Вон как дымит! Рад, что японский ресторан замечательно вписался в русский антураж. Рад приветствовать представителей Люфтваффе, Кригсмарине и Курского педагогического. Особенно восхищен выдумкой рыбака, который утопил поплавки. Кроме того, на радостях готов простить всех своих недругов и даже поблагодарить за испытания, которым они время от времени нас подвергают. Закаляя для новых славных дел.
Все. Как это? И акулу простить?
Хайниге: И акулу тоже. В конце концов, ее можно понять, а значит, можно и простить.
Оживление, гомон в среде собравшихся.
Барбара. Как вы великодушны, герр Хайниге! Я восхищена вами!
Летчик. Мне приятно, что мой земляк, немецкий адвокат способен устроить амнистию кому угодно. До сих пор не забуду случай с чемоданами на Пражском вокзале. Позвольте пожать вам руку!
Пожимает руку Хайниге. Выкрики среди собравшихся: «Простить! Простить акулу! Все тварь Божья!»
Хайниге. Ну а раз простили, то уж давайте пригласим ее за наш презентационный стол.
Все. Просим! Просим!
Появляется акула, подходит к столу, ей наливают в рюмку.
Ведущий. А теперь позвольте мне произнести тост! Я считаю, что нашей молодой партии спасения понадобятся деятели разных направлений. И акулы, и крокодилы, и львы… Каждый из них, помимо своих функциональных возможностей, несет полноценный голос. А при подсчете голосов не имеет значения, кто бросил бюллетень: акула, енот или дикобраз… Да хоть моржи с тюленями!.. За это и выпьем!
Все замолчали. Никто пить не стал.
Наталья Михайловна (после паузы). Подожди, Дима, и о какой партии ты говоришь?
Ведущий. О Партии спасения (Оглядывает всех.) Как? Разве я вам еще не рассказывал? А-а! Забыл! Извините, друзья! Я недавно зарегистрировал Партию… Партию спасения. Вот он счет (Показывает на счет, который написал на карте.) И приготовил для вас всех членские билеты… (Достает билеты.) Вот… Раз уж мы занимаемся таким благородным делом, как спасение, то почему бы не легализоваться…
Наталья Михайловна. Подожди. Ты нам ничего не говорил о партии. Ты говорил о художественной акции.
Ведущий. Ну да, одно другому не мешает. Акция может войти составляющей в устав и… программу.
Наталья Михайловна. Какую программу?
Ведущий. Программу партии.
Наталья Михайловна. Нет, подожди, мы так не договаривались.
Ведущий. А сейчас обо всем и договоримся. Давайте выпьем сначала. За всех нас!
Никто не пьет.
Хайниге. Дима… Я не понимаю… Мало того, что я мокрый костюм надел… По-твоему, я должен в какую-то партию вступить?
Ведущий. А что в этом плохого? Это хорошая партия! Чистая, благородная! Мы спасаем общество от преступности, от безденежья, от болезней… Квартиры дадим… Образование…
Наталья Михайловна. Подожди, подожди… Насчет образования… Объясни, каким образом у тебя акула могла оказаться в Волге? В Куйбышевском водохранилище!
Ведущий. А-а… Это доказуемо… доказуемо… (Подходит к карте.) Вот… Средиземное море… Соединено с океаном… соединено… Черное море сообщается со Средиземным… Босфорский пролив… Греки и все такое… Акула, значит, проходит в Черное, далее в Азовское. Через Керчь, далее Волго-Донской канал, шлюзы… Вот вам, пожалуйста, и Куйбышевское водохранилище… так же как и авианосец…
– Авианосец? Через шлюзы?
– Притом, заметьте, у него болгарский авианосец! В Болгарии вообще нет авианосцев!
Ведущий. Могут же построить…
Барбара. А подводная лодка? Я уж не говорю, что женская…
Ведущий (показывая на карту.) Запросто. Ильмень-озеро. Москва – порт пяти морей. Ярославль. Кстати, ярославский «Шинник» в этом году в высшей лиге играет…
Танкист. Слушай, ты мне «Шинником» зубы не заговаривай. Ты мне про японские «танки» еще не ответил.
Ведущий. А вы в зал смотрели? Вы в глаза зрителям смотрели? Вы видели, какие у них были глаза?! А теперь решили все испортить. (Обращаясь к акуле.) Петя, ну хоть ты не молчи… Скажи что-нибудь…
Акула (после паузы). Сколько тебе денег пришло на счет?
Ведущий. На какой счет?
Акула (показывая на карту). Вот на этот.
Ведущий. Да так… мелочь… копейки… я так сразу не могу проверить… Но это наши деньги… деньги Партии спасения! Это для всех нас!
Акула снимает с себя плавник. Надевает его на Ведущего.
Акула. Вот и заплатишь… Восемьсот рублей. Я их потратил на плавник.
Летчик снимает шлемофон. Нахлобучивает на голову Ведущего.
Летчик. С тебя две тысячи за шлемофон.
Грета вытаскивает подушку из-под юбки. Бросает подушкой в Ведущего.
Грета. Беременные женщины на сверхзвуковых самолетах не летают!
Все участники всучивают ему свой реквизит, потихоньку расходятся.
Барбара (передавая перископ). Знаешь, как им пользоваться? Кстати. А за что ты так моржей с тюленями ненавидишь?
Ведущий. Ну это глубоко личное. Зимой в прорубь провалился… Потом полгода энурез.
Оставшийся Хайниге, весь мокрый, обнимает Ведущего.
Ведущий. Володя, не надо… Ты мокрый весь…
Хайниге. Да, мокрый, знаю. Это был мой единственный костюм. Единственный… (Достает из внутреннего кармана листок бумаги.) Это ты писал?
Ведущий. Я…
Хайниге (читает). «Шел нелегкий сорок второй год. Над городом парили дирижабли, с которых свешивались огромные клейкие ленты для захвата вражеских «мессершмитов»… Это, я так понимаю, для следующей акции?
Ведущий. Ну мухи же налипают на клейкие ленты «Фумитокс»… есть, конечно, элемент фантазии…
Хайниге (бьет Ведущего, тот падает). Это тебе за «Фумитокс» сорок второго. (Бьет ногой.) А это тебе за костюм.
Оставшиеся участники поочередно бьют его.
Все.
– Это тебе за Ильмень-озеро!
– Это тебе за болгарский авианосец!
– А это тебе от командира женской подводной лодки!
Наталья Михайловна. А это за дочку, которая букву «Ю» не выговаривала… Ну-ка скажи «Ю»!
Ведущий. «Ю»
Наталья Михайловна. Громче!
Ведущий. «Ю»!
Наталья Михайловна. А теперь по-немецки! По-немецки, я сказала!
Участники уводят разгорячившуюся Наталью Михайловну. И сами уходят. На сцене лежащий Ведущий в шлемофоне, с плавником и т. д. Слышен крик Натальи Михайловны «А почему все на немецком языке?»
