Все замолкают.
ЛЁЛЯ: (качает ножками, сидя на скамеечке) — Ах, любовь, любовь…
ОФИЦЕР: — Тсс! Бабушка!
ЛЁЛЯ: — Это надо же так в меня втюриться, что даже дракона не боится!?
ВАЛЬЦА: — Хотите леденец, бабуся?
ЛЁЛЯ: — У тебя не возьму! Ты всех обманываешь!
ОФИЦЕР: — Берите у меня!
ЛЁЛЯ: — Спасибо! (берет и кладет в рот, начинает напевать) — «… лямур, лямур!»
ТИМА: — Вроде есть идея. Теперь нужна ручка. Или фломастер? Или… чем у вас тут пишут?!
СЕКВЕНЦИУС: — У меня есть перо. (достает гусиное перо из за уха и отдает Тиме) — Но чернила и бумага остались на моем столе. Можно сходить…
ТИМА: — Ладно, и так сгодится. Без чернил. — Я пошел, а то еще забуду, что придумал!
ЖЕКА: — Береги себя, Тимочка! Не торопись!
Дверь за Тимой закрывается.
ЖЕКА: — Интересно, зачем ему перо или ручка?
ЛЁЛЯ: — Ясно зачем — стихи писать. Все влюбленные пишут стихи. «Мне Лёля милая мила — она в груди моей зажгла — фонарь любви свечой разлуки — но боже мой, какие муки…»
ВАЛЬЦА: — У вас талант, бабушка!
ЛЁЛЯ: — Это не я сочинила — это в детском саду один мальчик мне написал, по фамилии… ой, забыла.
ВАЛЬЦА: — Смешная фамилия.
ЛЁЛЯ: — Это не фамилия — Ойзабыла — это я и вправду забыла. Надо же, стихи помню, а фамилию нет.
Раздается гром и гул.
ЛЁЛЯ: — О! Это мой муж зеркало раскокошил!
ЖЕКА: — Нет, это он тоже ошибся.
Дверь открывается. Появляется Тима с усиками как у Вальцы. Руку он держит, как будто ранен.
ТИМА: — Мне нужен бинт.
ЖЕКА: — Ты порезался? У меня где-то был платок. Сейчас… (обматывает ему руку) — Ты что, разбил зеркало рукой?
ТИМА: — Нет. Я нацарапал себе на коже этот вопрос…
СЕКВЕНЦИУС: — Эх! Как же я сам не догадался?!
ВАЛЬЦА: — Нацарапал на руке вопрос? Но зачем? Объясни…
ТИМА: — Сначала ты объясни — зачем ты нас сюда заманил?!
ВАЛЬЦА: — Я готов рассказать! Это долгая история…
СЕКВЕНЦИУС: — Друзья мои, сейчас не подходящий момент, чтобы рассказывать истории. Сейчас надо действовать! То, что вы записали вопрос зеркала — это большая удача, и настоящий подвиг! Но теперь вы можете забыть, зачем это сделали. Я предлагаю немедленно отправиться к аптекарю Папаверо — он лучше всех знает, как распорядиться этим вопросом! Ведь это шанс для нас всех!
ЖЕКА: — К аптекарю — это правильно! Надо смазать тебе царапину зеленкой. Или йодом.
Звучит протяжный стон. Все замирают.
ЛЁЛЯ: — А это что еще такое?
ВАЛЬЦА: — А это Жмуть… (Тиме) — Ты точно зеркало не разбивал?
ТИМА: — Точно. Я его и пальцем не тронул.
СЕКВЕНЦИУС: — Значит, чудище само что-то почувствовало! Или здесь был шпион!
ОФИЦЕР: — Слякотный? Вы думаете, он был здесь? А может он и сейчас здесь?
Гвардейцы и офицеры оглядывают стены.
ЛЁЛЯ: — А Слякотный, это что — фамилия или обзывательство?
ВАЛЬЦА: — И то и другое. Слякотный — главный шпион королевы Глиоланды. Он почти невидимка. Только вот когда он ходит, он как бы чавкает. Как будто у него ботинки промокли.
СЕКВЕНЦИУС: — Как бы то ни было, мы его все равно не увидим. Слишком уж он ловок, этот Слякотный. Если он донесет Глиоланде, то рано или поздно сюда явится Жмуть. А пока мы свободны, бежим к Папаверо. Он сейчас в саду, собирает лакрицу для микстуры.
ЛЁЛЯ: — Легко сказать бежим — я еле встала. Голова кружится.
ОФИЦЕР: — Это у вас давление. Я прикажу гвардейцам взять вас на руки.
ЛЁЛЯ: — Ну, нет уж. У меня для этого муж есть. Только вот я не помню, как его зовут.
ТИМА: — Тима я. Тимофей. (пригибается) — Залезай мне на спину, Лёля. Только не царапайся. И быстрей — времени нет!
ГВАРДЕЙЦЫ: — Нет, как нет!
Офицер помогает бабушке залезть на спину Тиме.
СЕКВЕНЦИУС: — За мной!
Все уходят. От стены отделяется Слякотный.
СЛЯКОТНЫЙ: — Интересно, что же за вопрос на руке у этого мальчишки?
Чавкая, идет и заглядывает в замочную скважину Красной Комнаты. Обнюхивает все. Достает свистульку. И тихо протяжно в нее свистит. В ответ издали доносится протяжный и громоподобный стон Жмути.
СЛЯКОТНЫЙ: — Вот так. Не спать, животное! Слушай своего хозяина. И жди…. Скоро я все разузнаю, и тогда тебя позову. Они все думают что Глиоланда всем управляет… хи-хи-хи… Как бы не так…. (На цыпочках бежит за ним следом)
АНТРАКТСцена восьмая. ДВОРЕЦ ГЛИОЛАНДЫ
Глиоланда сидит на троне, Тоом у неё в ногах.
Издали доносится прекрасное пение Вероники, она сидит в своей спальне у окна и поет арию Памины — «Все прошло» из «Волшебной флейты», Моцарта.
ГЛИОЛАНДА: — Красиво поет. Правильный выбор, сынок.
ТООМ: — Мама, но она не любит меня. Она даже не смотрит на меня.
ГЛИОЛАНДА: — Хватит ковырять в носу! Я на тебя тоже смотреть не могу, когда ты так делаешь.
ТООМ: — Но ты же любишь меня, мама! А она нет. Моя Вероника… она заперлась у себя в спальне, сидит там у окна и поет… (слушает песню, всхлипывает) — Веронюшечка моя!
ГЛИОЛАНДА: — Не гундось! Полюбит. Сейчас она, возможно, еще что-то помнит о других принцах… и ей трудно сделать выбор в твою пользу. Но поверь, сынок, пройдет еще день, другой и она всё позабудет.
ТООМ: — Поскорее бы…. Ждать уже невтерпеж…
ГЛИОЛАНДА: — Не грызи ногти! Что ты за принц такой, честное слово?! Какой-то нытик и нюня. Приободрись! Ты же наследник такого царства. У тебя в тюрьмах полторы тысячи узников, а ты ноешь!
ТООМ: — А чего мне с этими узниками делать? Разговаривать с ними ты не разрешаешь, а есть их — я не ем. Их только Жмуть ест. Так что по мне, вся эта тюрьма — просто холодильник для нашей Жмути.
ГЛИОЛАНДА: — Ха-ха! Это ты смешно пошутил, мой мальчик. Тюрьма — это холодильник королевы Глиоланды, в котором хранится питание для ее маленькой Жмути.
Раздается стон Жмути.
ГЛИОЛАНДА: (подходит и смотрит в окно) — Может её покормить? Что-то она в последнее время тоже разнылась?
ТООМ: — Наверное, у нас с ней депрессия! Только у нее ногтей нет, грызть нечего, вот она и стонет…
ГЛИОЛАНДА: (бьет его по рукам) — Руки отрублю! Не позорь мать!
ТООМ: — Перед кем? На нас же никто не смотрит!
ГЛИОЛАНДА: — Да? А мне все время мерещится, что на меня кто-то смотрит.
ТООМ: — Кто?
ГЛИОЛАНДА: — Не знаю. Может быть, этот … Слякотный.
ТООМ: — Ты про него столько говоришь, мама. А я его ни разу даже не видел. Прикажи ему хоть раз мне показаться!
ГЛИОЛАНДА: — Легко сказать — прикажи. Я его сама редко вижу. Он же, зараза такая, почти невидимый.
ТООМ: — А как же ты с ним общаешься?
ГЛИОЛАНДА: — Хочешь знать, как? Ну, что ж, ты мальчик уже большой — нервы здоровые, выдержат. (садится на трон) — Иди, встань рядом со мной и прими важный вид.
ТООМ: — Зачем?
ГЛИОЛАНДА: — Так положено. Сейчас будем управлять государством.
Тоом встает рядом.
ГЛИОЛАНДА: (громко, в трубу, как у Секвенциуса в Ратуше) — Глиоланда Темнистая хочет видеть своего лучшего шпиона Слякотного!
Тишина. Тоом даже перестает грызть ногти.
ГЛИОЛАНДА: (срывается на визг) — Немедленно!
Тишина.
ТООМ: — Не придет? Не слушается он тебя, да?
ГОЛОС: — Моя Высокогнилостная Королева, вызывала меня?
ТООМ: (в испуге отпрыгивает) — А-а! Кто здесь?! Кто сейчас говорил мне в ухо?!
ГЛИОЛАНДА: — Спокойно, Том. Не дергайся. Все в порядке. (оглядывается) — Вы здесь?
ГОЛОС: — Тут, как тут, Ваше Величество.
ГЛИОЛАНДА: — Гм. Подойдите поближе.
В тишине слышно несколько чавкающих шагов.
ГЛИОЛАНДА: — Нет. Это слишком близко. Немного назад.
Слышны еще два шага.
ГЛИОЛАНДА: — Ну как обстановка в королевстве?
ТООМ: — Да!.. Как там дела?
ГОЛОС: — В Запределье все спокойно.
ТООМ: — А за пределами Запределья?
ГОЛОС: — За пределами по-разному, мой принц. Где поспокойнее, а где и не очень.
ТООМ: — То есть, у нас лучше?
ГОЛОС: — Гораздо.
ТООМ: — У нас все прекрасно?
ГОЛОС: — Разумеется.
ТООМ: — Тогда почему так воняет гнилью?!
ГОЛОС: — Я могу отойти еще на пару шагов назад.
ГЛИОЛАНДА: — Нет. Не нужно. Это не от вас — это Жмуть, сынок. Её клетка прямо за окном.
Раздается стон Жмути.
ГЛИОЛАНДА: — Кстати, вы не знаете, отчего это она в последнее время так часто… урчит? Может, это у нее в животе? Может, ее давно не кормили?
