Поднимается, они обмениваются поклонами, Кубота надевает шляпу и выходит. Идзуми остается одна.
Она держится за виски и слегка раскачивается, словно ива под ветром.
И саду, таясь, появляется Неслышимый. Он смотрит на Идзуми.
Сказитель.
Воистину бесценны советы старика.
С их помощью Идзуми, конечно, победит.
Но отчего невесел ее прекрасный лик?
Какие мысли тенью легли ей на чело?
В сад входит О-Бара, гуляющая под солнечным зонтиком. Она тоже останавливается перед цветущей яблоней, как бы любуясь ее красотой. Неслышимый прячется глубже в тень.
Идзуми заметила О-Бару — всплеснула руками.
Идзуми. Ах, милая сестрица! Прошу, иди сюда! Мне нужно тебе нечто скорее сообщить!
О-Бара поднимается в павильон, садится напротив Идзуми. Они начинают разговаривать. Слов не слышно, но пантомима красноречива: Идзуми горячо говорит, О-Бара взволнованно слушает, то и дело кланяясь в знак благодарности.
Сказитель (комментируя их беседу).
Не хочется Идзуми наложницею быть.
Доверием Куботы пренебрегла она.
Но честью заведенья пожертвовать нельзя.
Другая из «Янаги» пусть гейша победит.
Все хитрости О-Баре поведала она:
О танце и о песне, о скромном кимоно,
И об открытой шее, о белизне локтей.
О-Бара преувеличенно низко опускает ворот кимоно, рукава задирает чуть не до плеч. Идзуми кивает: да-да, именно так.
Сама пообещала похуже выступать.
От радости О-Бара не знает, что сказать.
Расчувствовались обе и крепко обнялись.
Гейши изящно обнимаются, не касаясь щеками, чтобы не повредить слой белил.
О-Бара. Идзуми дорогая! Какой счастливый день! Соперничать так горько мне с названной сестрой! Меня ты победила, без боя уступив. Такого благородства никак я не ждала!
Идзуми. Нет, то не благородство. Я просто поняла, что фаворитки участь не греет душу мне. Тебе судьба такая скорее подойдет, а я предпочитаю свободу сохранить.
Гейша снова обнимаются, причем О-Бара осторожно салфеткой снимает со своих глаз слезинки. Выходит, с поклоном закрывая за собой сёдзи. Спустившись, в сад, останавливается перед яблоней. Оглядывается на павильон.
О-Бара (тихо). Спасибо за подсказки, теперь я знаю всё, чтоб рыбку золотую поймать наверняка. А всё ж еще вернее добуду я успех, коль буду от «Янаги» одна я выступать. Соперницы другие нисколько не страшны, но ты, моя Идзуми, ступай-ка на тот свет!
С яростью обламывает самую красивую ветку яблони и уходит, обмахиваясь ею.
С противоположного края сцепы из тени выходит Неслышимый и провожает ее взглядом.
Затемнение. Занавес. Поворот круга.
Картина первая
Комната О-Бары. Сбоку светится бумажный фонарь. Посередине в золоченой фарфоровой вазе красуется ветка яблони. Сама О-Бара поправляет грим. Юба сидит рядом, подавая госпоже баночки, кисточки, притирания. Обе начинаются двигаться после того, как звучит удар барабана. У О-Бары чудесное настроение, она напевает, время от времени поглядывает на ветку.
О-Бара (после паузы). И кто ж этот проказник?
Юба. О чем вы, госпожа?
О-Бара. Кто у тебя любовник? Рассказывай давай.
Юба. Ах, что вы говорите! Клянусь вам, никого…
О-Бара (перебивает). Брось, я не верю клятвам. Зато я по глазам и ста приметам разным всегда могу сказать, любовник есть иль нету, а есть — хорош ли он. Твой, вижу я, умеет порадовать тебя. Вот мне и любопытно, откуда взялся он. Ишь покраснела, дура. Чему смущаться тут?
Юба. От вас не утаишься. Он… просто человек.
О-Бара. Богатый хоть?
Юба. Не очень.
О-Бара. Ох, так и знала я. Выходит, ты сияешь из-за любовных ласк, а не из-за подарков и золотых монет? Была ты, Юба, дурой, так дурой и умрешь. Гляди только, не вздумай мне брюхо нагулять! Не слишком увлекайся ты плоти баловством. Любовь — хмельная штука, но проку мало в ней.
Юба. Но без нее не в радость и жизнь, как говорят…
О-Бара. Цена за эту радость бывает велика.
Юба. Не жаль цены высокой, коли товар хорош.
О-Бара (удивленно обернувшись). Вот новости! Ты спорить затеяла со мной? Грязна любовь земная. Всю вымажет в земле да бросит в грязной луже. Останешься ни с чем. Никчемная девчонка! Ах, как же ты глупа! Я в Сацуму, пожалуй, поеду без тебя. Придворной фаворитке в наперсницы нужна лисица! Рысь! Волчица! Змея! Не то, что ты.
Юба (кланяясь в пол). Простите, я исправлюсь! Ах, не гоните прочь! Усердной ученицей я вашей быть клянусь!
О-Бара. Ну ладно, там посмотрим… Пойду, пожалуй, в сад. Хочу для икэбаны нарвать себе цветов.
Юба. Угодно вам какие? Скажите — я сорву.
О-Бара (любовно поглаживая яблоневую ветку). Ой нет, для ветки этой сама я подберу достойное соседство. А ты тут прибери.
Выходит.
Юба высовывает ей вслед язык. Поворачивается, подает сигнал.
По удару барабана в комнату с другой стороны крадучись входит Киндзо с мешком за спиной.
Киндзо. Хозяйку я обчистил. Взял деньги, жемчуг, шелк. Теперь давай пощиплем О-Бару мы твою. Узнала ты, где прячет все ценности она?
Юба. Вчера я подглядела. Вон там у ней тайник.
Показывает на ножку столика.
Киндзо приподнимает столик, открывает тайник, вынимает оттуда яшмового дракона.
Киндзо. И всё? А говорили, припаслива она и будто бы любовник богатый у нее.
Юба. Должно быть, и для денег есть у нее тайник. Открыть его мне только, прости, не удаюсь.
Киндзо (сунув дракона в мешок). Плевать! Дракон из яшмы, наверно, дорогой. С какой иначе стати так прятать бы его? А главная добыча моя в «Янаги» — ты! Пойдем отсюда к черту, нас путь неблизкий ждет!
Они выходит на ханамити.
Первое митиюки
В митиюки всё действие происходит на помосте ханамити. Киндзо и Юба идут стилем «коаруки», то есть, изображая ходьбу, почти не двигаются с места. Он шагает с мешком за плечами, ведет ее за руку. Юба приподняла полы кимоно и шагает не по-женски, а по-мужски — широкими шагами, что символизирует ее разрыв с «Миром цветов и ив», где царят искусственность и аффектированная женственность. Поначалу она то и дело оглядывается на закрытый занавес, потом перестает. Ветер растрепал ее прическу.
Юба. А если будут гнаться за нами?
Киндзо. Наплевать!
Юба. А вдруг в тюрьму посадят? Тогда что?
Киндзо. Наплевать!
Юба. А вдруг себе мы крова не сыщем?
Киндзо. Наплевать!
Юба. А ты меня не бросишь? Скажи мне!
Киндзо. Напле… (поправляется — и с широким жестом) ни за что!
Сказитель.
Спешат они подальше уйти из этих мест.
Прически раздувает греховный ветер им.
За ними задвигается занавес. Свет меркнет.
Влечет любовь земная в неведомым их путь
По тропам под ногами пружинящей Земли —
Земли жестокой, доброй, обильной и скупой.
Бродить по ней скитальцам, пока в конце концов
Любовь земную в землю не унесет Земля,
И беспечальный ветер развеет праха горсть…
Свет гаснет. В темноте Киндзо и Юба исчезают.
Картина вторая
Снова комната О-Бары. Входит гейша, в руках у нее цветы. За ней следует укутанный в плащ Футоя. О-Бара поворачивается к нему, и оба застывают на месте.
Сказитель.
Сообщника О-Бара к себе призвала вновь,
Сказать, что всё готово, что подан тайный знак.
Неведомо злодейке, что следует за ней
Бесшумный соглядатай отныне по пятам.
Бьет в барабан. По ту сторону бумажной перегородки появляется Неслышимый и чуть раздвигает сёдзи. О-Бара и Футоя снова двигаются.
О-Бара. …И не сегодня завтра наступит ей конец. Ничто не помешает успеху моему.
Садится к столику, вдумчиво и неторопливо начинает составлять икэбану. Футоя садится рядом.
