Ознакомительная версия.
ВЕНИАМИН. А еще что-нибудь? Помнишь что-нибудь еще?
ЛАРИСА. Откуда? Я со свечкой у вас там не стояла. Наверное, тогда тебе хватало света от Светы.
Двойник беззвучно аплодирует.
ВЕНИАМИН. Лара, ну пожалуйста…
ЛАРИСА. А что я? Я ничего. Как прошло свидание?
ВЕНИАМИН. Я же объяснил: это не свидание. Я надеялся, что она вспомнит то, чего не помню я.
ЛАРИСА. А она?
ВЕНИАМИН. Она не вспомнила. Или не захотела вспоминать. Или просто нечего было. Не в том смысле, что не о чем. А в том, что нечего. Вообще нечего. Жизнь, которую я ищу, никак не находится, Лара.
ЛАРИСА (вздыхает) . Веня, ты…
ВЕНИАМИН. Я еще к Денису заходил. Помнишь, мой однокурсник?
ЛАРИСА. Что-то припоминаю. Очень смутно, правда.
ВЕНИАМИН. Он меня тоже. Ну о-о-оочень смутно. Вспомнил, как меня хотели отчислить, как мне поставили фингал под глазом и как я выступил в КВНе. Все, больше я ничего добиться не смог.
ЛАРИСА. Веня, ну а что ты хочешь от Дениса через столько лет?
ВЕНИАМИН. Соседа встретил на площадки. Мужик из квартиры напротив. Ну, этот, который «ряха-муха».
ЛАРИСА. Ты и к соседям приставал?
ВЕНИАМИН. Он тоже ничего не сказал. Кажется, я его напугал.
ЛАРИСА. Неудивительно.
ВЕНИАМИН. Но он же рядом живет. Все время рядом. Значит, хоть что-то должен знать обо мне?
ЛАРИСА. Ничего он не должен. Ты сам-то о нем многое знаешь? Часто с ним общаешься?
ВЕНИАМИН. Лара, да что же это у меня за жизнь такая, о которой ни я, ни другие ничего не помнят. Или, в самом деле, не было ее, жизни этой. Слушай, чем дальше, тем мне страшнее становится.
Двойник паясничая, изображает, как ему страшно.
ЛАРИСА. А уж как мне страшно! Веня, я реально боюсь за тебя. Может, к врачу, а?
ВЕНИАМИН. Есть врачи, которые возвращают пропавшую жизнь?
ЛАРИСА. Веня, знаешь что. Ляг сегодня пораньше. Ты же прошлой ночью почти не спал. Тебе нужен отдых.
ВЕНИАМИН (срывается, кричит). Мне нужна жизнь! Мне нужна моя жизнь, Лара!
Двойник морщится, закрывает уши.
ЛАРИСА. О, Господи!
В гостиную заглядывают Тася и Стасик в пижамах.
ТАСЯ . Па?
СТАСИК . Ма?
ЛАРИСА. Ну вот, детей разбудил. Тася, Стасик, ну-ка спать!
СТАСИК. Ага, как самое интересное – так сразу спать.
Дети уходят.
Сон второй
Спальня в квартире Вениамина и Ларисы. Лариса спит. Вениамин копает лопатой яму возле кровати. С кровати встает Двойник. Двойник наблюдает за Вениамином.
ДВОЙНИК. Раскапываешь погребенные мечты? Думаешь, стоит?
ВЕНИАМИН (не прекращая работы). Надеюсь, еще не поздно.
ДВОЙНИК. Зря надеешься. Уже поздно. Посмотри на седину в своих волосах. Потрогай свое брюшко.
ВЕНИАМИН. Все равно! Я попробую.
ДВОЙНИК. И чего ты хочешь этим добиться? Утраченных целей?
ВЕНИАМИН. Если я помню их, значит, они были, значит, они настоящие, значит, стоящие. Значит, на них можно наматывать жизнь и она никуда не денется. Ты забрал мое прошлое, но то, что будет – не получишь.
ДВОЙНИК. Ты действительно так считаешь? Нет, дружок, лопата тебе не поможет. Ты ворошишь то, чего уже никогда не случится. Несбывшиеся планы не сбылись. Старые мечты сгнили, а на новые тебя уже не хватит.
ВЕНИАМИН. Заткнись! (копает еще усерднее) Это моя жизнь. Что захочу – то в ней и будет.
ДВОЙНИК. Наивняк! Это даже не смешно. В этой яме остался только тлен.
Вениамин продолжает копать. Двойник вытаскивает из-под одеяла на кровати свою лопату (маленькую, саперную) и начинает закапывать вырытую яму.
ВЕНИАМИН. Ты что делаешь?
ДВОЙНИК. Я? Просто живу. Ты все жизнь дергаешься-дергаешься, чего-то хочешь, к чему-то стремишься, а я живу. Всего лишь. Что в этом плохого?
ВЕНИАМИН. Что ты делаешь сейчас? Здесь?
ДВОЙНИК. Закапываю то, что ты пытаешься раскопать.
ВЕНИАМИН . Зачем?
ДВОЙНИК. Затем, что тебе это не нужно. Давно уже не нужно. Слишком много времени прошло.
ВЕНИАМИН. Врешь! Нужно!
ДВОЙНИК. Тогда это не нужно мне.
ВЕНИАМИН . Ах, так!
Вениамин копает с удвоенной энергией.
ВЕНИАМИН (не прекращая работы). В детстве я хотел стать космонавтом.
ДВОЙНИК (тоже работая своей лопаткой). В то время все мальчишки этого хотели. Даже некоторые девчонки. Только в космосе мест на всех не хватает.
ВЕНИАМИН. Раньше мне снилось, будто я летаю, как птица. Я мечтал о парашютах и дельтапланах. Сейчас не осталось даже снов.
ДВОЙНИК. А для чего существуют авиадискаунтеры? Разве ты не летаешь? На встречи с читателями. Раз в год. Или в два года. Эконом-классом. До столицы и обратно.
ВЕНИАМИН. В третьем кресле от иллюминатора размером с чайное блюдце?
ДВОЙНИК. Зато так ближе к выходу. На всякий случай. Хотя при авиакатастрофе это, конечно, не спасет.
ВЕНИАМИН. Я хотел посмотреть мир.
ДВОЙНИК. Ты мало ездил на электричках, автобусах и маршрутках?
ВЕНИАМИН. Я говорю о мире, идиот!
ДВОЙНИК. Мало спал в поездах и дремал в самолетах?
ВЕНИАМИН. Мир, планета, земной шар… Неужели не доходит?
ДВОЙНИК. Ты добирался до моря, до Москвы и Питера, и даже немного дальше.
ВЕНИАМИН. Я хотел побывать за полярным кругом…
ДВОЙНИК. В прошлом году была холодная зима.
ВЕНИАМИН. И в австралийском буше.
ДВОЙНИК. А в этом – жаркое лето.
ВЕНИАМИН. Я хотел любви и страсти.
ДВОЙНИК. У тебя жена и дети.
ВЕНИАМИН. Я хотел совершить что-то… что-то особенное и хотя бы чуточку великое. Пусть не подвиг, пусть какой-нибудь поступок.
ДВОЙНИК. Герои долго не живут. А ты благополучно прожил почти сорок лет.
ВЕНИАМИН. И не нажил ничего, кроме пуза, кучи болячек и пустой памяти.
ДВОЙНИК. И все-таки ты не инвалид. А человеческая память – вообще вещь странная. На нее можно списать многое. Это очень удобно, кстати.
ВЕНИАМИН. Я хотел что-то значить в этом мире.
ДВОЙНИК. Ты пишешь книжки.
ВЕНИАМИН. Вот именно, даже не книги. Книжки. Книжечки. Книжонки. По заказу и на потребу.
ДВОЙНИК. На что-то надо жить и кормить семью.
ВЕНИАМИН. Я хотел жить так, чтобы не думать о деньгах.
ДВОЙНИК. Ты не думаешь о пище. У тебя есть продукты в холодильнике. У некоторых нет ни того, ни другого.
ВЕНИАМИН. Я хотел свой дом. У воды. Среди сосен.
ДВОЙНИК (оглядываясь) . Эта тещина квартира в спальном районе тоже не так уж и плоха. Нужно только иногда делать ремонт и вовремя оплачивать коммуналку.
ВЕНИАМИН. Свой, понимаешь? Свой дом. И я хотел в своем доме свою жизнь. От начала до конца свою. В которой есть, что вспомнить. И в которой даже сомнения не возникнет в том, прожил я ее или нет.
Вениамин тяжело дышит, он устал, ему трудно работать. Двойник между тем не сбавляет темп. Он похож на неутомимого робота.
ДВОЙНИК. В твоей песочнице слишком глубокая яма. Можно упасть и сломать шею.
ВЕНИАМИН. Я все равно буду копать.
ДВОЙНИК. Это бессмысленно. Меня ты все равно не перекопаешь. У тебя одышка и больное сердце, а я могу работать вечно. У твоей лопаты длинный, но слабый черенок. А моя лопатка пусть маленькая и невзрачная, зато крепкая. У таких, как я, лопатки всегда крепче, чем ваши огромные пафосные лопаты.
Лопата в руках Вениамина ломается.
ДВОЙНИК. Я же говорил.
Вениамин пытается грести землю руками и падает в яму. Вскрикивает.
ДВОЙНИК. Я же предупреждал.
Двойник продолжает засыпать яму, в которой оказался Вениамин. Двойник также сбрасывает вниз обломки его лопаты.
ДВОЙНИК. Я закопаю и тебя самого, и твои мечты, и твою лопату. Я урою вас всех. Я заберу твою жизнь.
Вениамин глухо кричит из ямы. Двойник смеется.
Гостиная в квартире Вениамина и Ларисы. Ночь. Вениамин заходит в комнату, включает свет. На кресле, закинув ногу на ногу, сидит Двойник. На этот раз Вениамин его замечает.
ВЕНИАМИН . Ты?
ДВОЙНИК . Я.
ВЕНИАМИН . Опять?
ДВОЙНИК . Опять.
ВЕНИАМИН . Здесь?
ДВОЙНИК . Здесь.
ВЕНИАМИН. Слушай, мужик, а ведь ты совсем обнаглел.
ДВОЙНИК. Почему же? Я веду себя вполне пристойно.
ВЕНИАМИН. Ты из моего сна лезешь в мою жизнь.
Ознакомительная версия.
