КАРЛОС. Прекрасный тост! Все фразы одна к одной! Хуан, дай я тебя обниму! (Обнимает Хуана.) Стоя! Стоя и до дна!
Все пьют стоя.
КОНЧИТА (ставя пустую кружку). Сеньоры, я никогда не пью. Сегодня я выпила только из уважения к вам. (Слегка пошатывается.) Зато я поняла очень важную вещь. Сеньоры, нам всем плохо - а это плохо. Так дальше нельзя. Поэтому нам всем, обязательно всем нужно немедленно начать новую жизнь. Ведь чего хотел сеньор Хуан? Чтобы мы были добры! Чтобы любили друг друга! Чтобы обязательно были счастливы! Так вот давайте и будем так жить! Вот вы, сеньора, разве в молодости вы не мечтали о счастье?
ЭЛЬВИРА. В молодости я была порядочной женщиной.
КОНЧИТА. А вы, сеньор полковник, вы не хотели стать счастливым?
КАРЛОС. Я хотел стать генералом.
КОНЧИТА. А вы... простите, сеньор Исполнитель.
ИСПОЛНИТЕЛЬ. За что же тебя прощать? Что я, не человек, что ли? Я-то как раз хотел, еще как хотел! Но кому до этого было дело? Жена глупа и сварлива. Правда, есть сын - такого славного мальчишки сроду не встречал. Да родился слабеньким, в детстве все болел. А где врачи, там и деньги. Только в такой вот компании, за кружкой, и отдохнешь душой.
КОНЧИТА. Сеньоры, давайте будем добры! Давайте будем счастливы!
КАРЛОС. Давайте! (Пьет.)
МИХО. Ты умница, не зря я посвящал тебе стихи. (Пьет.)
Порядок застолья нарушается. Разговор растекается по группам. Пьют тоже вразнобой, иногда чокаясь и обнимаясь, все больше пьянея.
КАРЛОС. Хуан, в такую ночь надо веселиться. Почему ты мрачный?
ХУАН. Жизнь несправедлива, а я ее не сделал лучше.
КАРЛОС (мрачнея). Ты прав, порядка нет. Вот я до сих пор не генерал. А ведь резко выделяюсь среди других полковников.
ХОЗЯИН. Храбростью, сеньор?
КАРЛОС. Храбрые у нас все. (Стучит себя по лбу.) Умом.
Пьют.
Хуан, вот чего я не могу уяснить - как у тебя получилось с бабами? Ведь это подумать только - тысяча штук, и к каждой свой подход!
ХУАН. У меня был один ко всем.
КАРЛОС. Это интересно!
ХУАН. Я их любил.
КАРЛОС (с укором). Хуан, я же тебя серьезно спрашиваю.
Стук кружек.
ЭЛЬВИРА (Кончите). Пусть они болтают, давай выпьем. Хотя бы чокнись со мной.
КОНЧИТА. Конечно, сеньора. (Наливает вино.)
ЭЛЬВИРА. Двадцать лет гонялась за собственным мужем, а он все это время гонялся за бабами.
КОНЧИТА. Он не гонялся, сеньора.
ЭЛЬВИРА. А что же он, по-твоему, делал?
КОНЧИТА. Он искал свой идеал.
ЭЛЬВИРА. И нашел его в тебе?
КОНЧИТА. Я этого не сказала.
ЭЛЬВИРА. Бедная дурочка, как я тебе завидую! (Пьет.)
КОНЧИТА. Сеньора, я вас очень люблю. (Пьет.)
ЭЛЬВИРА. Ну-ка посмотри на меня.
КОНЧИТА. (преданно). В оба глаза, сеньора!
ЭЛЬВИРА. Принеси воды похолодней. И таз. И полотенце.
КОНЧИТА. Да, сеньора! (Выходит, пошатываясь.)
Стук кружек.
КАРЛОС. Хуан, скажи честно: ну зачем тебе столько баб? Ведь в главном-то все одинаковы!
ХУАН. Двух одинаковых женщин нет. Потому что у каждой своя боль. Самая большая радость - снять эту боль.
КАРЛОС. И ты снимал?
ХУАН. Когда получалось.
КАРЛОС. А потом?
ХУАН. А потом они становились счастливыми, и я терял к ним интерес. Как лекарь к здоровым.
КАРЛОС. Хуан, я тебя понял! Я понял тебя! Это просто талант. Вот я могу выпить шесть кружек вина, ну восемь. А у нас есть майор - он однажды выпил двадцать две! Талант! Так и ты: где обычному человеку, хватит пяти баб, тебе нужно сто!
Стук кружек.
ХОЗЯИН (Исполнителю). Мой девиз - прогресс в рамках послушания. Или - послушание в рамках прогресса.
ИСПОЛНИТЕЛЬ. Я тоже патриот! И девчонка права: сеньор Хуан - наша гордость. Ведь права девчонка, а?
ХОЗЯИН. Абсолютно права, сеньор!
Пьют. Стук кружек. Входит Кончита с кувшином, тазом и полотенцем.
КОНЧИТА. Вот, сеньора.
ЭЛЬВИРА. Ну-ка иди сюда. (Отводит ее в сторону.)
КОНЧИТА. Да, сеньора.
ЭЛЬВИРА. Наклонись.
КОНЧИТА. Да, сеньора.
Эльвира плещет ей в лицо водой.
Ой, сеньора!
ЭЛЬВИРА. Потерпишь. (Вытирает ей лицо.) И больше ни глотка! В девятнадцать лет мало ли что может произойти! А первого в жизни мужчину лучше видеть трезвыми глазами. Хотя бы для того, чтобы утром ты могла его узнать. Ну-ка посмотри на меня!
КОНЧИТА. Да, сеньора!
ЭЛЬВИРА. А теперь унеси все это.
КОНЧИТА. Спасибо, сеньора. (Уносит умывальные принадлежности.)
Стук кружек.
КАРЛОС. Хуан, скажи: а тебе не бывает страшно? Ведь нам уже по пятьдесят...
ХУАН. Мне страшно уже несколько лет. Пока причин нет. Но часто думаю: какой же она будет? Ведь она уже родилась, живет где-то... Это очень страшно - моя последняя женщина.
КАРЛОС. Как я тебя понимаю! Как понимаю! И я думаю об этом! Он ведь тоже родился уже - последний, которого я убью. А потом? Во имя чего жить потом? Пустота, бессмыслица, полная бездуховность!
Стук кружек.
МИХО. Сеньор Исполнитель, я вас уважаю. Но преклоняюсь я не перед вами. Я поэт, сеньор Исполнитель. Еще вчера я считал: главное в стихах - звучание. А сегодня даже под пыткой повторю: поэзия - это мысль!
ИСПОЛНИТЕЛЬ (подумав). Пускай!
Пьют. Стук кружек.
ХОЗЯИН. Сеньор Хуан, я хочу выпить за вас. Вы великий человек! Вы пророк новой эпохи! Я сразу понял вашу цель! Сеньоры, вы только подумайте: ведь если все друг с другом переспят, это и будет всеобщее братство! (Пьет.)
Стук кружек. Матильда вносит вино.
ЭЛЬВИРА. Ну а ты, вот ты - счастлива? Дитя природы, ты - счастлива?
МАТИЛЬДА. Я? Даже не знаю, уж больно странное слово. Много ли женщине надо? Есть дом, есть муж, и детей семеро. Вот только...
ЭЛЬВИРА. Что - только?
ХОЗЯИН. Матильда, скажи сеньорам, что - только?
МАТИЛЬДА. Вот только... Вот только жаль, что ни один из них не похож на сеньора Хуана!
Хозяин начинает смеяться, но потом смех обрывается, у него вытягивается лицо. Стук кружек.
КОНЧИТА. Сеньор Хуан, можно вас на минутку?
Кончита и Хуан отходят в сторону.
Сеньор Хуан, за деревней, у каменного распятия, начинается тропа. Если ехать по ней до часовни, а потом свернуть в горы, часа через два начнутся верхние луга. Там у ручья вы увидите овечий загон и шалаш. В нем все лето живет хромой Пабло. Это мой дядя, сеньор.
ХУАН. Для чего ты мне все это рассказываешь?
КОНЧИТА. Вам надо ехать, сеньор.
ХУАН. Зачем?
КОНЧИТА. Я так чувствую. Сейчас хорошо, но лучше уже не будет.
ХУАН. Они хорошие люди. Люди вообще хорошие! Все. А если кажутся плохими - не верь. Это все снаружи, а внутри все равно хорошие.
КОНЧИТА. Сеньор, я служанка в трактире. Я вижу людей вечером, когда они пьют, и утром, когда трезвеют. Пусть хорошие, но зачем их искушать? Я вас провожу, сеньор.
ХУАН. Ты жалеешь меня?
КОНЧИТА. Нет, сеньор, я вас люблю.
ХУАН. А может, это ты и есть?
КОНЧИТА. Кто, сеньор?
ХУАН. Моя последняя женщина.
КОНЧИТА. Я не хочу быть вашей последней, сеньор. Я хочу быть просто вашей.
ХУАН. Прежде, когда я видел женщину, мне всегда хотелось одним движением стряхнуть с нее все лишнее: одежду, манеры, предрассудки, всю пыль, которая закрывает человека от самого себя. А ты вызываешь совсем иные желания: хочется укрыться в тебе, как в крепости, заслониться тобой от всего мира. Наверное, просто старость. Жаль, что не встретил тебя раньше.
КОНЧИТА. Нет, сеньор, не жаль. Для ничтожества старость - груда развалин. А для настоящего мужчины - крыша, которая венчает дом.
Хуан нежно и бережно дотрагивается до нее.
Сеньор, скоро утро.
ХУАН. Когда наступит, тогда и будем думать о нем. А сейчас - только ты.
ХОЗЯИН. Сеньоры, давайте выпьем...
КАРЛОС. Стоя!
Все с трудом поднимаются.
ХОЗЯИН. Сеньоры! Я тут подумал - и напрасно. Раз надо - значит, нельзя. Поэтому от всей души...
КАРЛОС. Стоя!
ИСПОЛНИТЕЛЬ. Именно стоя - за нашего дорогого сеньора Хуана и за всеобщую любовь!
КАРЛОС. Дай я тебя обниму!
Объятия. Стук кружек. Затемнение.
Картина следующая
Не обязательная, потому и без номера. Может быть, может не быть - на усмотрение режиссера. Комната Хуана. Обстановка прежняя. Хуан и Кончита. Любовь. Слова любые, можно и без слов.
Картина третья.
Та же обстановка. Прошло несколько часов. Карлос, Эльвира, Исполнитель, Хозяин, Михо спят сидя: кто положил голову на стол, кто нелепо свесился со своего стула. Храп, бормотанье, невнятные стоны. На столе пустые кувшины, некоторые из них лежат, один даже на полу. Входит Матильда, отдергивает шторы, и выясняется, что на дворе уже утро. Матильда поправляет посуду и мебель и уходит, унося пустые кувшины. Исполнитель поднимает голову, и мутный его взгляд сразу же безошибочно упирается в дверь комнаты Хуана. Вытянув шею, он приглядывается, успокаивается и, нашарив на столе кусок лепешки, неторопливо начинает есть.
МИХО (громко стонет во сне. Проснувшись, Исполнителю). Извините, сеньор. (Качнувшись, встает, встряхивает головой.)
