Князь накидывает сети; лебедь исчезает не то в бездне вод, не то неба; он в отчаянии бросается сам в сети. Барышня, являясь в настоящем виде, вытаскивает князя из воды.
Б а р ы ш н я
Вы дышите? Вы живы. Слава Богу!
К н я з ь
Зачем за мной следила?
Б а р ы ш н я
Вздор какой!
Я к озеру пришла своей тропой.
А вы что сделали с царевной-лебедь?
К н я з ь
Уплыла, унеслась; то греза и мечта;
Таинственна, как жизнь и красота.
(В восторге.)
Или как вы! Кто вы, о дева?
Царевна-лебедь с неба,
Сошедшая сейчас
Спасти меня ж в моих сетях?!
Звери и птицы, гадая, будет свадьба или нет, расходятся; между тем гаснет свет над озером и воцаряется ночь.
В у л ь ф
Погасли небеса. Какая темень!
Бушует ветер, дождь идет, все мокро.
К е р н
И это длится с вечера, наверно.
И ночь уже давно. А где ж мы были?
В театре будто. Выйдя, в дождь попали.
В у л ь ф
Коль так, пускай карету подают.
Смотри, огни! И голоса. Нас ищут.
Г о л о с а
Ау! Одна, другая Анны, где вы?
Не лешие вас унесли с собою?
М у ж с к о й г о л о с
Смотрите, лешие, я вам задам
За баловство такое!
Являются с фонарями Осипова, Алексис, Пушкин и другие.
О с и п о в а
Слава Богу!
Куда вы забрели? Боялась я,
В болота топкие.
К е р н
У озера
Мы были. Пушкин! Прямо уж признайтесь,
Как чудно вы нас разыграли?
О с и п о в а
Пушкин?
Да он сейчас примчался под дождем,
Чтоб голову, горячую, как солнце,
От мыслей и страстей его героев
Ушатом с неба охладить слегка,
Иначе волосы завьются слишком,
Как у природных негров, говорит.
З и з и
Мы думали, вы забрели к поэту.
А вас нигде и нет, в грозу и дождь.
В у л ь ф
Да дождь сейчас начался. Разве нет?
И ночи тьма надвинулась внезапно.
К е р н
Все здесь сияло ярким светом вод
И неба на закате - как в театре,
И в озере, прозрачном, как кристалл,
Царевна-лебедь плавала предивно;
И звери разные здесь речь вели
О барышне-крестьянке и о князе,
Пришедших на свиданье...
В у л ь ф
Не поймешь,
Кого с кем.
К е р н
Князь-то явно был влюблен
В царевну-лебедь; между тем крестьянку
Он грамоте учил на бересте,
А поцелуями - азам любви.
О с и п о в а
Ну, право, милые мои, я смысла
Не вижу в ваших шутках.
К е р н
Нет, тетя, мы не шутим. Если Пушкин
К шараде не причастен, я не знаю,
Что и подумать.
О с и п о в а
В дождь, в грозу шарада?
К е р н
То было вроде представления -
На сцене, ярко освещенном, мирном,
И не было вокруг дождя и ветра.
В у л ь ф
Влюбленный князь, боясь разлуки с птицей,
Набросил сети на нее внезапно.
Поймать же не сумел. В отчаяньи
Решил он утопиться не на шутку
В сетях же собственных; спасла его
Крестьянка, барышней представ премилой;
Безумный князь вообразил, что птица
Не унеслась, а обернулась девой.
И звери все гадали, будет свадьба
Иль нет, как ночь сошла и дождь пошел.
О с и п о в а
Прекрасно, милые! А князь не Пушкин?
Не он ли здесь ловил царевну-лебедь,
Забрасывая сети? Я дознаюсь,
Кто барышня-крестьянка...
К е р н
Тетя, здесь
Совсем не то, что можно бы подумать.
Не мы шараду сочиняли. Пушкин!
Скажите, что все это значит?
П у ш к и н
Сон!
Видение, быть может. Здесь природа
Срослась с поверьями минувших лет,
И камыши нам шепчут были. Буря
Уж пронеслась, и облака бегут,
Светлея; в небе словно длится день.
Природа здесь - как таинство преданий
И ваших грез, о, милые мои,
Я ими жил здесь, счастлив и угрюм,
Все скажется в романе, сотворенном
Не мной, а вами в жизни. Русская
Деревня - скука, думаешь, - нет, чудо,
Приют наш милый, вечный, как природа.
О с и п о в а
О Пушкин! Вы прощаетесь как будто...
П у ш к и н
Я с вами каждый день прощаюсь. Здесь,
Едва сойду я с вашего крыльца,
Мой конь уносит далеко, в эпохи
Былинные и смут и потрясений,
Прошедших некогда, иль уж грядущих,
И я, трагедией своею занят,
Томим предчувствием все новых смут
На сцене, где в актерах все друзья,
И вы, и недруги, сам царь и я.
Между тем все выходят к скамье над рекой, ибо взошло солнце, осветившее неоглядные дали лугов и лесов.
Тригорское. В гостиной в ее разных концах Пушкин и Керн: она глядит на него нежным, чарующим взором, он - с изумлением. Вбегают юные барышни и застывают; входят Осипова и Анна Вульф.
О с и п о в а. Прелесть, не правда ли? Милая моя, мы решили с тобой ехать в Ригу.
К е р н. Уже надо ехать? (Уходит в другую комнату, вслед за нею Вульф.)
Керн и Анна Вульф.
В у л ь ф. Что здесь произошло?
К е р н (рассмеявшись). С Пушкиным? Ничего. На мою беду, у меня нет середины - всё или ничего - мой нрав таков; я либо холодна, либо горяча, а равнодушной быть не умею.
В у л ь ф. Я знаю.
К е р н. Он думает, что мне весело жить в обществе офицеров. А мне скучно и тоска, как он выражается. Как и муж, они сплошь и рядом такие противные. Но когда ты спокоен, смотришь на них безо всякой досады, словно на китайские тени, - только и разницы, что эти говорят, - но наперед знаешь все их вопросы и ответы. Расстаешься с ними совершенно равнодушно.
В у л ь ф. Как бы хорошо, если бы ты осталась здесь с нами!
К е р н. Это началось давно, пять лет еще тому назад, когда я жила с мужем здесь поблизости, в Пскове, а вас в Тригорском в то лето не было, и мне уже было ясно, что не вынесу долго этой жизни, и отдушиной для меня, - это и он понимал, - была поездка к родным, которые в свою очередь были озабочены тем, чтобы я вернулась к мужу. Он говорил, бывало, что ежели я чувствую себя такой несчастной, нечего мне было и возвращаться, раз уж он меня отпустил, а он, разумеется, оставил бы меня в покое и не стал бы ни приезжать за мной, ни принуждать меня жить с ним, раз я все время колеблюсь. Вот вам его принципы, его образ мыслей. Чем больше я его узнаю, тем яснее вижу, что любит он во мне только женщину, все остальное ему совершенно безразлично.
В у л ь ф. Может быть, таковы все мужчины?
К е р н. Нет, мой супруг - все-таки редкость. Ему ничего не стоит взять мои красивые часики и послать племяннице, и хоть мне их и жалко, я отдаю их, даже не показав своего огорчения, не хочу, чтобы он думал, будто подобные вещи способны меня расстроить. Но что же это? А ведь это еще самые невинные его поступки. Но меня возвращают к нему, как выдали замуж, не пожелав узнать мою душу.
