Чиновники (вошедшие, с притворною радостью). Как! Вы наш наместник? Как мы счастливы! Истинное желание наше исполнилось! Достойному достойное! Ваша отличная справедливость… отменное великодушие… поздравляем, поздравляем! от всего сердца!
Правитель губернии (удерживаясь от улыбки). Я еще поутру узнал о всех этих наградах и поручил пригласить вас, чтоб вместе разделить общую радость… но вы не дождались! До свидания. Предоставьте нам воспользоваться обедом, от которого вы отказались. Завтра я вступлю в должность. Кому прежде советовал подать в отставку, теперь требую… Желаю вам хорошего аппетита.
Чиновники (уволенные). Не подумайте чего-нибудь, ваше высокопревосходительство… так… недоразумение. (Приступают к уволенному советнику палаты.)
Поручик правителя губернии. Это вы, вы, Иван Иванович, меня отвели: я располагал непременно здесь обедать!
Директор экономии. Предостойный начальник! жаль, что мои злодеи поселили во мне такое дурное об нем мнение! Это всё вы, Иван Иванович!
Чиновники (уволенные) (советнику). Всё вы, всё вы!
Советник палаты. Да помилуйте, господа, не сами ли вы… я надеюсь…
Чиновники (уволенные). Нечего миловать! нечего надеяться! Достойному достойное… Вы всегда шли против его превосходительства и вооружали нас… Поделом вам! (К правителю губернии.) Простите, ваше превосходительство. (Идут к выходу, наступая на советника.)
Поверьте, мы к вам глубочайшее
Почтенье питали всегда,
И счастье для нас величайшее,
Что вас миновала беда!
Приносим мы вам поздравление,
От сердца желаем всех благ!
Глубокое к вам уважение
Вовек не угаснет в сердцах!
(Уходят.)
Правитель губернии (вслед им). Прощайте, господа, желаю вам хорошего аппетита.
Явление 14
Правитель губернии, чиновники (оставшиеся к обеду), Столбиков и Игнатьич.
Правитель губернии. Идемте, господа, обедать…
Входит Игнатьич.
А! вот еще нужно кончить с ними. Столбиков, подите сюда, и ты.
Игнатьич (подходя к нему). Что прикажете, ваше превосходительство?
Столбиков (шепчет Игнатъичу). Ваше высокопревосходительство… разве не знаешь?..
Правитель губернии (Игнатъичу). Вот письма… (Дает письма и деньги.) Они тебе помогут… Важные лица, которым они писаны, заступятся и поддержат тебя… пообедавши, немедленно отправляйтесь в Москву… Столбиков мне не нужен. Для себя он уже в приличном чине, далее которого не пойдет, да и служба от него не потеряет ровно ничего…
Столбиков. Когда буду правителем губернии, непременно буду так говорить.
Правитель губернии. Конечно, одним почерком пера можно было всё в этом деле поправить; но ему для опыта дается законный ход и форменный порядок до самого окончания. По новости наместничеств они могут показать, не существует ли недостатков в узаконениях… Столбиков же от этого ничего не потеряет. А действия твои я скоро увижу.
Игнатьич. Помилуйте… Все силы употреблю… я и сплю и вижу, чтоб обличить этого злодея Жиломотова… возвратить отнятое Петру Степановичу.
Правитель губернии (к гостям). Идемте… (Игнатъичу.) Поди за мной… я тебе выдам деньги.
Уходят все, кроме Столбикова.
Явление 15
Столбиков (один). В Москву! мне ехать в Москву, когда сердце мое не может выехать ни на шаг из здешней губернии, в которой живет она, моя Дунечка… когда в ней кипят обуревающие страсти! когда мы с нею втихомолку поклялись любить и пламенеть до гробовой доски!.. Ах! да что же это… она даже нейдет со мною проститься… Я дал ей клятву, что только выиграю хоть одну процессию, сейчас сыграть с ней свадьбу, связать наши сердца бракосочетательным узлом навеки нерушимо… Ах, вот она! (Оглянувшись в столовую.) А там уж, кажись, и супец кушают!
Явление 16
Столбиков, Дунечка, потом Игнатьич.Столбиков, увидя входящую Дунечку, тотчас падает на оба колена.
Столбиков. Дунечка! Разлука нам грозит. Но вы всё-таки будьте уверены…
Скорей согласен умереть,
Чем вас слезящу вечно зреть!
(Целует с жаром обе ее руки.) Ах! как хорошо… забористо!
Дунечка. Ах, Петр Степанович… Я верю вашим клятвам. Но всё думаю, что вы меня забудете! Столбиков. Ох, Дунечка!..
Скорей я пить и есть забуду,
Умру… но верен вам пребуду!
Игнатьич (показываясь в дверях столовой). Петр Степанович! Его высокопревосходительство приказал вам сказать, что сейчас подадут ваш любимый соус.
Столбиков. Ах, соус! ах, Дунечка! разлука! боже всемогущий! (Целует ее.) Тут в горести ждет она! Там ждет славный соус…
Ах, как кипит ужасно кровь!
Да хоть кого в озноб тут кинет.
Здесь разгорается любовь,
А там любимый соус стынет.
Прощайте, прощайте, сердце души моей… весь мой пламень здесь… Ах, боюсь… съедят…
Дуняша!.. соус… Вот борьба!
Не измените ж только слову-с…
А мне идти велит судьба. (Идет.)
Прости, Дуняша,
(подходит к столовой)
Здравствуй, соус!
ЛОВУШКА ОПЕКУНА
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Макар Тимофеевич Жиломотов, городничий.
Фекла Петровна, жена его.
Малаша, их дочь.
Петр Степанович Столбиков.
Ивановна, нянька Малаши.
Петигорошкин, поверенный Жиломотова.
Явление 1
Фекла Петровна и Малаша (входят вместе).
Фекла Петровна. Да, дочь моя, мы теперь в большой опасности; нужно всеми силами стараться отвратить несчастье, ты обязана, как наше любимое рождение, помогать нам в беде… Отец твой говорит, что поправить дело нельзя иначе, как нужно примерно помириться с Столбиковым… А как помириться… нужно, чтоб он непременно влюбился в тебя… Ты как наше любимое рождение должна будешь, когда приедет нареченный женишок Петр Степанович, ты должна ему непременно понравиться, то есть пронзить сердце его насквозь!
Малаша. Да как же это, маменька, я пронжу его сердце насквозь? Ведь я этого не умею.
Фекла Петровна. Стыдись, Малашенька! В твои лета спрашивать об этом… на то у тебя глаза…
Малаша. Да ведь прежде сами вы бранили меня, когда я старалась нравиться другим женихам.
Фекла Петровна. Другие нам не годились; а Петр Степаныч может погубить нас, если ты ему не приглянешься, пожалуйста же, как увидишь его, то вздохни понежнее, да и прихлопни глазами.
Малаша улыбается и делает гримасы глазами.
Малаша. Вот так?
Фекла Петровна. Нет, ты не так… Неужто прихлопнуть-то не умеешь?
Малаша. Ну да как же, маменька?
Фекла Петровна. А вот как, когда на солнце поглядишь… вдруг прищуришься… (Показывает на веки.) То есть мигни да и открой, и опять погляди нежно… А потом губки вот так сожми покрасивее и позаманчивей…
Малаша. Да как это? право, я не знаю…
Фекла Петровна. Ну да вот как, когда покушаешь приятного варенья… понимаешь?
Малаша. А! вот так, маменька? (Делает гримасы.)
Фекла Петровна. Ну так… хорошо… да говори-то с ним понежней и всё смотри прямо в глаза ему. Пусть себе влюбляется, как дурень какой… Он ведь хоть глуп, а богат страшно!
Малаша. А! вот что!
Фекла Петровна. А когда он ручку возьмет поцеловать, а ты и ущипни себя в которую-нибудь щечку, так чтоб он не видал, да и покрасней вся… вздохни и скажи: "Ах, Петр Степаныч!" -- и глаза опусти, понимаешь?
Малаша. Понимаю, маменька. Да что же из того будет?
Фекла Петровна. Как что! Ведь я ж тебе говорю: отец твой поссорился с Петром Степанычем за опекунство, а теперь всем нам плохо приходит… Если же Столбиков влюбится в тебя да на тебе женится, то сделает тебя богатейшею госпожою, а с отцом навсегда помирится… постарайся же, душенька… тут наша общая польза… обморочь его, глупенького, хорошенького.
Малаша. Хорошо, маменька, я постараюсь угодить тятеньке…
Фекла Петровна. Ах! как я тобой довольна… ты, точно, дочь наша! (Целует ее.) А как уж мы навсегда завладеем его имением, тогда-то заживем припеваючи!
Явление 2
Те же и Жиломотов (входит напуганный с бумагою).
Жиломотов (громко восклицает). О, правосудие!
Феклуша! спаси! укрой грешную голову от правосудия!
Фекла Петровна. Что такое? что еще за несчастье?
Жиломотов. Грабят опекуна! разоряют! Представь себе, получен указ, который повелевает: дабы все три меняю Петра Столбикова, находящиеся у меня под опекой, были все непременно в целости сданы законному совершеннолетнему наследнику оных, Петру Степановичу Столбикову!.. а?.. ему, дураку, молокососу,-- такое имение! А если кто купил -- отобрать сполна, а тому отыскивать своего на опекуне Макаре Жиломотове за беззаконную продажу! Мало того: меня как опекуна, действовавшего лично в похищении имения, объявить пред всем дворянством во время выборов, удалить из собрания и предать суду!.. Каково?
