Александр Фомич Вельтман
Стихи
Еще в младенческие лета
Любил он песен дивный дар,
И не потухнул в шуме света
Его души небесный жар.
Не изменил он назначенью,
Главы пред роком не склонял,
И, верный тайному влеченью,
Он над судьбой торжествовал.
Под бурями, в глуши изгнанья,
Вмещая мир в себе одном,
Младое семя дарованья,
Как пышный цвет, созрело в нем.
Он пел в степях, под игом скуки
Влача свой страннический век,
И на пленительные звуки
Стекались нимфы чуждых рек.
Внимая песнопеньям славным,
Пришельца в лавры облекли
И в упоеньи нарекли
Его певцом самодержавным.
1829
Александр Фомич Вельтман родился в 1800 году в Петербурге. Его отец, обрусевший беспоместный шведский дворянин, несколько раз менял службу и в 1803 году вместе с семьей осел в Москве. Одиннадцати лет А. Ф. Вельтман был определен в Московский университетский благородный пансион, но проучился там всего год, занятия его были прерваны в 1812 году нашествием французов. Продолжать образование ему пришлось в Училище колонновожатых, готовившем младших офицеров для Генерального штаба. В училище Вельтман выказал замечательные способности не только к языкам и литературе, но и к математике.
Первая книга семнадцатилетнего Вельтмана называлась "Начальное основание арифметики, сочиненное колонновожатым Александром Вельтманом". По окончании училища Вельтман был направлен военным топографом в Бессарабию. Там, в Кишиневе, в 1823 или 1824 году он познакомился со ссыльным Пушкиным. Любовь к поэзии и интерес к молдавскому фольклору сблизили их.
Вельтман написал стихотворную "молдавскую сказку" "Янко чабан" и прочел ее Пушкину. "Пушкин, — как вспоминал сам Вельтман позднее, — хохотал от души над некоторыми местами описания моего Янка". Тогда же Вельтман писал сатирические стихи о кишиневском обществе. Современник, знавший Пушкина и Вельтмана в Кишиневе, утверждал, что Вельтман — "один из немногих, который мог доставлять пищу уму и любознательности Пушкина".
Во время русско-турецкой войны 1828–1829 годов Вельтман был прикомандирован к главной квартире, исполняя обязанности старшего адъютанта и начальника "исторического отделения Второй армии". В 1831 году Вельтман в чине подполковника вышел в отставку и поселился в Москве.
Здесь он вновь встретился с Пушкиным. Пушкин тогда только что женился, и Вельтман, впервые увидев Наталью Николаевну, сказал ему: "Ты — поэт, а жена твоя воплощенная поэзия". Об этом Вельтман пишет в своих воспоминаниях.
В том же 1831 году в печати появились три крупных произведения Вельтмана: поэмы "Беглец" и "Муромские леса" и повесть "Странник". Форма повести была необычна, она состояла из отдельных фрагментов, написанных то стихами, то прозой, в ней не было сюжета, отрывочные картины, зарисовки перемежались рассуждениями, цитатами, историческими справками. Повесть вызвала у современников некоторое удивление. Пушкину же повесть поправилась. "В этой несколько вычурной болтовне, писал он, — чувствуется настоящий талант".
В своем творчестве Вельтман выступает как романтик. Герои его произведений — яркие, красочные персонажи, с необычной судьбой, их жизнь полна приключений, это излюбленные герои романтиков — разбойники, авантюристы, беглецы, то есть люди, нарушающие размеренный ход бытия. Повествование Вельтмана часто приобретает фантастический характер, появляются привидения, случаются таинственные события. Как и все романтики, он интересуется фольклором, по мотивам русских сказок пишет роман "Кащей Бессмертный". Для Вельтмана характерно соединение стихов и прозы в одном произведении, в этом он следует форме фольклорных повествовательных жанров: сказки, народного рассказа и повести, в которых прозаический текст в драматических местах прерывается стихотворными монологами и песнями героев. Одна из песен, сочиненная Вельтманом для героя его повести "Муромские леса", стала поистине народной; это песня "Что отуманилась, зоренька ясная".
В 1837 году Вельтман издал свой перевод "Слова о полку Игореве". Пушкин в заметке "Слово о полку Игореве" несколько раз ссылается на этот перевод.
Вельтман был широко образованным человеком. Он написал несколько ученых трудов по истории и археологии, теории музыки этнографии и другим отраслям знаний.
В 1842 году он стал помощником директора, а в 1852 году директором Оружейной палаты Московского Кремля, где и прослужил до конца своих дней, не переставая при этом заниматься литературой. В 1840-1850-е годы Вельтман был близок к славянофильству, но увлекали его не социальные идеи, а поэзия русской старины и народных преданий. В последний период он выступал в печати преимущественно с этнографическими и археологическими сочинениями.
Умер Вельтман 11 января 1870 года.
Как Телемака в страшном горе
Столкнул премудрый Ментор в море,
Так точно, други, и меня
Мой Ментор взбросил на коня!
И вот я еду…
СТИХОТВОРЕНИЯ ИЗ РОМАНА "СТРАННИК"
I
В крылатом легком экипаже,
Читатель, полетим, мой друг!
Ты житель севера, куда же?
На запад, на восток, на юг?
Туда, где были иль где будем?
В обитель чудных, райских мест,
В мир просвещенный, к диким людям
Иль к жителям далеких звезд
И дальше — за предел Вселенной,
Где жизнь, существенность и свет
Смиренно сходятся на нет!
II
Ну, с богом!.. Свистнула нагайка
По ребрам быстрого коня…
Эге, постой! — еще хозяйка
Зовет, друзья мои, меня!
"Прощай, мой милый постоялец!
Ты едешь в дальний, в дальний путь!
Надень же ладанку на грудь,
А этот талисман на палец,
И Калипсицу не забудь!"
"Нет, не забуду!" — "Не измучай!
Не забывай, не забывай!
И если только будет случай,
Мой постоялец!., приезжай!"
"Приеду!" — "Ну, еще прощай!"
III
Так, так! куда ни обращу
Свой взгляд, вниманье — забываюсь!
Кого-то я везде ищу,
И с кем-то в думах я встречаюсь.
Не знаю, кто сей тайный дух,
Владеющий воображеньем,
Одевший сердце, взор и слух
Каким-то сладким сновиденьем!
Его незримый образ мил,
Его неслышный голос звонок,
Я с ним весь мир бы позабыл
И стал бы весел, как ребенок.
Но где же это существо,
Мой ангел, мысленная дева,
С которой я вступлю в родство,
Как с звуком лиры звук напева?
Вей, дева, думы надо мной,
Я полон будущею встречей!
Быть может, будет призрак твой
Приходу твоему предтечей!
IV
Не знаю, что с моим мне бедным сердцем делать:
Оно болит, грустит, томится без тебя!
Возьми ж его себе, оно мне изменило
И любит лишь тебя одну, мой нежный друг!
Возьми, тебе одной его я поручаю,
Я неразлучно с ним и дружелюбно жил,
Теперь оно любовь предпочитает дружбе,
Пусть чувства в ней оно желанные найдет!
Не знаю, отчего ему так хладно стало
В моей родной груди, столь ласковой к нему:
Пусть у тебя найдет оно тот сладкий пламень,
Которым я его не в силах сам питать.
Но если нет в тебе огня взаимной страсти,
То не бери его: оно от хладных чувств
Увянет, как цветок, а я приду в ничтожность,
Как храм без идола, как без надежды жизнь!
V "Мотылек"
Мгновенный гость существованья!
Зачем и ты летишь на свет?
Ужели и тебе во тьме покоя нет,
Как пылкому уму гордейшего созданья?
Смотри, вся даль алмазами горит:
Не подлетай, златые крылья вспыхнут!
Луч таинства твой взгляд навеки ослепит,
И поздно гордые мечты твои утихнут!
И все и всех судьбы в пределы облекли,
Не преступить заветную границу!
Как рвется узник дух подняться от земли!
Как силится увлечь на небо и темницу!
Глас внутренний твердит, гремит его уму:
"Законы вечные Вселенной не случайны!"
И мысли, слабые светильники! сквозь тьму
Хотят прозреть завесу вечной тайны
Прошли века, пройдут века веков,
На общем кладбище улягутся народы;
Но не постигнет ум Создателя миров,
И тайны занавес не снимется с природы!
VI
"Как он хорош, как он умен!
Как мил!., и я того не знала!..
Ах, если б здесь явился он,
Его бы я расцеловала!"
И вот является Поэт
Нежданно, робко, осторожно.
Ей шепчут: вот он! "Что вы!., нет!"
— Клянусь вам честью! — "Невозможно!.
Я не поверю никогда!"
И кто поверит, в самом деле,
Что истинный талант всегда
Судьбина держит в черном теле;
VII
Будь тем, что есть;
Ходи без маски;
Люби не лесть,
А только ласки.
Людей люби;
Не крась природу;
Не много спи,
Пей больше воду.
Божбе не верь;
Все весь и мерь;
Не нянчи тело
И делай дело.
"1828–1832"
