Демьян Бедный. Стихотворения
Боевой запевала рабочего класса
Ефим Алексеевич Придворов — таково подлинное имя поэта — родился в 1883 году на Херсонщине, в деревне Губовке, в семье крестьянина-бедняка. Детство его было неуютным, полным невзгод и лишений. С трех до семи лет он жил в Елисаветграде, где его отец служил сторожем при духовном училище. Размещались они вдвоем в подвальной каморке, жили на скудное отцовское жалованье. Мать появлялась у них редкими временами, и чем реже эти времена случались, тем это было для мальчика спокойней и лучше, потому что она была женщиной неуравновешенной, обращалась с сыном жестоко и грубо, и он ее не любил. Когда с семи лет он снова попал в деревню, воспитывался он фактически у деда Софрона, удивительно душевного старика, оставившего в его памяти добрый, несмываемый след.
Из жалкой деревенской юдоли будущий поэт попадает в казарменную обстановку киевской военно-фельдшерской школы, заканчивает ее и некоторое время работает фельдшером в елисаветградских казармах. Но очень рано пробудившаяся страсть к книге, интерес к литературе не оставляют Придворова. Он много и упорно занимается самообразованием и уже на двадцать втором году жизни, сдав экстерном за гимназический курс, становится студентом историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета.
Это было в 1904 году, накануне первой русской революции. В годы университетской учебы, в обстановке, когда в стенах «храма науки» на Васильевском острове все кипело сходками, манифестациями, демонстрациями, шел сложный процесс формирования и становления личности будущего поэта. В своей биографии Д.Бедный писал:
«После четырех лет новой жизни, новых встреч и новых впечатлений, после ошеломительной для меня революции 1905–1906 годов и еще более ошеломительной реакции последующих лет я растерял все, на чем зиждилось мое обывательски-благонамеренное настроение».
В 1909 году в журнале «Русское богатство», редактируемом В.Г.Короленко, появляется новое литературное имя — Е.Придворов. Но и стихи, подписанные этим именем, и дружба с ветераном народнической поэзии П.Ф.Якубовичем-Мельшиным были лишь коротеньким перепутьем на жизненном и творческом пути поэта.
«…В 1911 году я стал печататься в большевистской — славной памяти — „Звезде“, — сообщал он в своей автобиографии. — Мои перепутья сходились к одной дороге. Идейная сумятица кончилась. В начале 1912 года я был уже Демьяном Бедным…»
В том же году, 5 мая по новому стилю, у петербургского пролетариата появилась новая газета «Правда» — набатный колокол переходящего в наступление рабочего класса и его ленинской большевистской партии.
В правом нижнем углу первой страницы первого номера газеты за подписью «Е.Придворов» было напечатано стихотворение, начинавшееся словами:
Полна страданий наших чаша,
Слились в одно и кровь и пот.
Но не угасла слава наша:
Она растет, она растет!
Сотрудничеством в «Правде» определяется жизненная судьба поэта-большевика. Одно за другим печатает он в газете, преследуемой, конфискуемой, чуть ли не каждую неделю меняющей название, свои стихи, эпиграммы, фельетоны и особенно ядовитые в своих хитрых, но прозрачных иносказаниях басни. Имя персонажа одного из первых, появившихся еще в «Звезде» стихотворений Придворова «О Демьяне Бедном, мужике вредном» (1909) становится навсегда его литературным именем.
Под этим именем публикуются на страницах большевистских газет произведения славного запевалы рабочего класса. Под этим именем он делается известным и любимым и на рабочих окраинах российских городов, и в кривобоких бедняцких избушках российских деревень. Это имя с ненавистью произносят враги трудового народа.
И в молодости, и в зрелости, и в последние годы жизни Демьян Бедный, обозревая широкое поле боя против многочисленных врагов трудового народа, с гордостью мог бы сказать о себе словами своего славного предшественника, поэта — революционного демократа Н.А.Некрасова:
…Он ловит звуки одобренья
Не в сладком ропоте хвалы,
А в диких криках озлобленья.
Этими дикими криками озлобленья встречали стихи и басни Демьяна Бедного и господа фабриканты и банкиры, и господа помещики и их прихвостни, становые и исправники, и лакеи капитализма эсеры и меньшевики, и битые белогвардейские генералы, и сопротивляющиеся коллективизации кулаки, и всяческие отбросы нового общества — бюрократы, взяточники, лихоимцы, стяжатели… Им рвал барабанные перепонки набатный гражданский стих Демьяна. Им вытягивала жилы его ядовитая, беспощадная сатира. Их выводила из равновесия его бескомпромиссная преданность Ленину, партии, делу социализма.
Демьян Бедный выступил на литературном поприще тогда, когда после поражения первой русской революции довольно широкий слой буржуазной интеллигенции и интеллигентских попутчиков рабочего класса стал быстро терять свою розовую окраску, когда мутная волна ренегатства породила капитулянтский сборник «Вехи». Это было время идейных шатаний и упадничества. Время, когда в угоду реакции извращались классики, когда буржуазия, изверившись во всем, что питало святые гражданские традиции творчества великих русских писателей XIX и начала XX века, пыталась оторвать искусство и литературу от «прозы жизни», замкнуть их в эстетскую «башню из слоновой кости».
Надо было обладать недюжинной исторической прозорливостью и трудной жизненной судьбой выходца из бедняцких слоев крестьянства, чтобы в этой сумятице идей и чувств избрать себе правильную дорогу.
Молодой интеллигент из народа Ефим Придворов острым классовым чутьем распознал направление движения истории, миновал опасные повороты и вышел уже пролетарским революционным поэтом, Демьяном Бедным, замеченным и поощренным великим вождем революции Владимиром Ильичем Лениным, на трудную, но прямую дорогу революционной борьбы.
* * *
Литературное наследие Демьяна Бедного наглядно показывает, как плодотворно отразилось на развитии сильного и самобытного таланта поэта это непосредственное участие в революционной деятельности.
Демьян Бедный и Владимир Маяковский очень разные поэты. Двадцатилетний труд Маяковского в поэзии — это путь неустанных, систематических поисков новых слов для выражения нового содержания, ослепительно нового времени. Недаром Маяковский писал:
Поэзия —
та же добыча радия.
В грамм добыча,
в год труды.
Изводишь,
единого слова ради,
Тысячи тонн
словесной руды.
В своем смелом поиске Маяковский делал ошеломительные находки.
Демьян Бедный как стихотворец, на первый неискушенный взгляд, традиционен, привержен к обкатанной многими форме, ритму, интонации стиха. Но это только поверхностное и обманчивое впечатление. Как и его предшественник и учитель Некрасов, Демьян Бедный — смелый и вечно ищущий новатор. Традиционные формы он наполняет новым, кипучим и острым содержанием эпохи. И это новое содержание неизбежно обновляет старую форму, позволяет поэзии выполнять дотоле неведомые ей задачи огромной важности.
Стремясь к основному — сделать произведение понятным, доходчивым для любого читателя (а читатель из народа перед революцией и в первые пореволюционные годы был очень часто культурно отсталый, полуграмотный), Демьян Бедный, помимо излюбленной им басни, пользовался и такими легко доступными для восприятия жанрами, как частушка, народная песня, сказка, легенда (все эти жанры мастерски сочетаются, например, в повести «Про землю, про волю, про рабочую долю»), как стихи, построенные на комическом эффекте смешения разноязыких лексических струй («Манифест барона фон Врангеля»).
Предельная ясность и простота формы, политическая актуальность и острота тематики делали стихи Д.Бедного любимыми народом; поэт оказывался советчиком и наставником и рабочего, идущего навстречу революции, и батрака, прозревающего для классовой борьбы, и бедняка, научающегося различать врага в помещике и кулаке, и красноармейца, поднимающегося на защиту завоеваний революции, и «среднего» деревенского и городского жителя, преодолевающего религиозные и бытовые предрассудки, переходящего грань от «моего» к «нашему».
В этом прежде всего огромная сила поэзии Демьяна Бедного и источник его непреходящих заслуг перед революцией.
Владимир Ильич Ленин, по свидетельству многих современников, любил творчество Демьяна Бедного, высоко ценил его как поэта, как пропагандиста большевистских идей. Но когда я нахожу в воспоминаниях Максима Горького ленинское замечание о том, что Демьян Бедный «идет за читателем, а надо быть немножко впереди»[1], мне кажется, что Ленин тонко подметил в его поэзии как некоторую, все более ощутимую с годами «застылость» формы, постоянное обращение к одним и тем же поэтическим приемам, так иногда и несколько упрощенный, «лобовой» подход к разработке актуальной тематики. Это особенно резко бросается в глаза нынешнему читателю, умудренному огромным революционным опытом и стоящему на неизмеримо более высоком уровне культурного развития, нежели дореволюционный читатель Демьянова стиха и читатель первых послеоктябрьских лет.
