Анита Феникс
Озеро Маришка
Пролог
Прошло три дня , как смолкли хороводы,
Уже три дня как он не приходил.
Она снесла любые бы невзгоды,
Но потерять любовь выше ее сил.
Слегка откинув с тюлем занавеску,
Печальный взор ее скользнул по пустоши двора,
А ведь недавно на этом самом месте
Под звуки гуслей весело плясала детвора,
И молодые девушки ходили ,
Так звонко от души смеясь,
А парни хитро взгляды их ловили,
И танцевали с ними не стесняясь.
Но смолкла музыка, и пляски прекратились,
Теперь ведь больше некому играть.
Как сильно взором вдаль не силясь,
А не могла она в толпе парней его узнать
Сомненья, мысли в голове роились,
Тоски на сердце было не унять.
Он приходил играть ей каждый вечер,
И жарко клялся в искренней любви,
Теперь в ее дворе свистел лишь летний ветер,
Светили тусклые соседские огни.
Набравшись храбрости, она решилась выйти,
О нем парней и дивчин расспросить,
Но не хватило ей душевной прыти,
Хоть бы с кем из них заговорить.
Зато ребята тот час оживились,
Послышались надменные смешки,
Мол, что такого у нее случилось,
Никак любимый бросил клятвам вопреки.
Глаза ее наполнились слезами,
Хотела побыстрей домой она сбежать,
Но девушка смеясь швырнула в нее камень
Тем самым не желая беглянке скрыться дать,
-Постой , я знаю где твой Ванька!
Вдруг крикнула другая, за руку ее схватив,
-С тобой у него всё была обманка,
Живет с другой в деревне, нашей супротив!
Она не знала, что такого им ответить,
А по тому лишь вскрикнула «пусти!»
И вырвав руку, побежала, заприметив
Тропинку к озеру через кусты.
Она неслась, Ивана проклиная,
А ветки драли кожу на руках.
Как оказалась в озере не знала,
Но вдруг почувствовала дрожь в ногах,
Капли слез, что по щекам катились,
До озера поверхности слетев,
В светящиеся точки превратились
К ногам ее тот час же полетев.
Она стояла в озере по шею,
Не понимала, что происходит с ней,
И сердце в тот момент ее разбилось,
А ноги вспыхнули ярче ста огней.
Часть 1.
Одной безлунной темной ночью
Странник на лошади к деревне подъезжал,
На нем одежда размохрилась в клочья,
А сам он так давно под крышею не спал.
Таков удел для пришлого бродяги
Бывал он в разных селах ,городах,
И в каждом месте пополнял он фляги,
И наполнял провизией рюкзак,
Пару ночей с людьми он оставался
Пока не набирал в дорогу сил.
А за еду одежду или воду
Он помощью своей всегда платил,
Кому поможет с огородом,
Мог представление с фокусами дать
Так вышло , он был одарен Богом,
И был с любой бедой обучен помогать.
Вот путник миновал ворота
В деревне не было у входа часовых,
В ночи сырой у путника одна забота -
Найти пристанище , с дороги долгой передых.
Он постучал в первую же хату,
Но не дождался отклика на стук.
Еще бы он такой лохматый,
Что испугает ночью даже сильный дух.
Но до утра ждать тоже не годилось,
И путник снова постучал,
А когда дверь наконец открылась,
Увидел он ровно то, чего и ожидал
Мужик в рубахе с кочергою,
А за спиной жены испуганное лицо.
Мужик понятно дело грозность строит,
А ноги дрожью бьет у самого,
– Простите , люди добрые , средь ночи
Без зла в душе стучусь я к вам.
-Вы не могли бы лишь слегка помочь мне,
И подсказать где заночевать тут можно нам?
Кивнув на свою лошадь, жующую недалеко траву,
Он поспешил добавить,– Впрочем ,
Коль надо заплатить могу я вам.
-Не надо денег , просто убирайся!
Вдруг осмелел мужик, поднявши кочергу.
-А ночевать , коль не боишься,
Ступай ты в крайнюю у озера избу.
Она заброшена и двери в ней открыты,
Да только не советую тебе туда ходить,
Все остальные избы здесь у нас обжиты,
И нечего людей как нас ночами полошить.
На этом дверь была закрыта , и путник вновь остался одинок.
Ну что ж , вздохнул он и подался
К указанной избе в озерный закуток.
Он не боялся проклятых селений.
Уж точно дом с проклятьем не страшил
Он свистнул лошади своей яблочно-серой,
И внутрь избы шагнул на исходе сил.
Часть 2.
Пропел петух, и встало солнце,
Прошли ночные сумраки.
И только чуть забрезжил свет в оконце,
На промысел шли рыбаки.
Но на подходах к тропке замер,
Один из шедших мужиков.
Стоит пред ним коняга статный,
Глядит в глаза ему без слов.
– Чу, мужики, постойте,
Смотрите тут ничейный конь.
Играет грива, как на солнце,
Но взгляд кричит, меня не тронь.
– Вот эта дивная лошадка!
Другие мужики глядят.
Один решился для порядка
За поводья ее взять.
Те были связаны с забором,
И только руку протянул,
Как лошадь фыркнула с укором,
Но мужика храп не спугнул,
И завладев ее поводьям,
Он на себя стал вес тянуть.
Кобыла сильно упиралась,
И наглеца лягнула в грудь.
Но все же сдвинулась кобыла,
Зло или жалобно храпя,
Как вдруг всех оглушила сила
Удара в дерево меча.
Синхронно други обернулись,
И в миг осели на земле.
На них чудовище метнулось,
Что было в проклятой избе.
При близком все же рассмотрении,
То оказался лишь мужик.
Поправил на кобыле стремя,
И обратился к ним в
