Виктор Авин - Избранное. Том 3: Миграция Души, 1982–2012

Однажды голубь, Бог и утка
Совет держали в парке утром
Кому нести себя в подарки
Чтоб высший разум образумить?
Опошлить можно даже куриц, —
Сказала дико перелетная
И объявить нечетным утро
Лишь потому что голубое, —
Заворковал стыдливо голубь
И даже рубль запретить
За то что я его придумал, —
Печально Бог сказав подумал
Пришло к согласию собрание
Что высший разум — это гугл
И что с людьми пора кончать.
И Бог не крестит больше прорубь
Благую весть не носит голубь
И утки больше не видать
За ней исчезла вся цепочка
От почки вербы и до почки
И высший разум забоялся
И все как раньше стало — очень!
И в меру можно торговать
Не только женщины рожать…

Это не маска смерти
И не фингал под глазом
Это не бег по кругу
Тени от солнца вязом
Это не ночь на Дальнем
Сталин, не в Бресте утро
И не под паранджою
Петьке приснился хутор
Это еще не космос
Не Хлудова след на Марсе
Даже не грязь с окопа
Даже не дурь Софокла
Даже не кровь на масле
Это забрало Бога
Чтобы вернуть печатью
На лоб моего народа:
«Годен. Неси на счастье»

Насыпь махорки мне, товарищ капитан
Еще дымится вдалеке немецкий танк
Еще ползет с майором по полю сестра
Хоть и погасла жизнь в его глазах.
Нам надо с нею еще деток настругать
Им до Берлина еще двести лет ползти
Чтобы узнать, кто взял в последний раз Рейхстаг
Молчишь? — Молчи…
А тишина такая! Снайпер-соловей
Пробил мелодией седеющий висок
И под березой утром свежий бугорок
Сравняет с небом дым от наших папирос…
Насыпь махорки мне, товарищ капитан
Я оторву от края времени клочок
Мы на двоих забьем последний наш бычок
И побежим в атаку, пулям на таран
Вперед, За Сталина! За дом! За горизонт!
Готовься, ночью приползти ко мне, сестра!
Я буду в новом блиндаже, на облаках!
Мы посидим, тихонько греясь у костра…

Каждый год девятого мая
В день поражения всей земли
В войне с человечеством оголтелым
С верой в науку, в любовь и в душу
С верой в геновый урожай боговых
С верой в судьбу, в предложение, в сброс
В перезагрузку вселенной плевой
На марше по памятным дырам славы
Братья по разуму нас найдут:
Вспыхнет и выжжет луч из Освенцима
Прямую дорогу к нам. Случайно найдут.
Помочь не успеют. Просто спасут.

— Как выбираться будем из под деяний наследия,
Джон?
Сто тысяч тонн золота, платины, головы
за третий фронт
Не давят на пэтэушные «мы первые,
лучшие» детства прыщи?
Из петли времени капитуляции я тебя вынул,
молчи не молчи
Назначив ее на восьмое-девятое,
так, между маем, на без пяти.
— Так было надо по правилам Ада, пойми нас, Иван
Эта засада у райского сада деления стран…
— Молчи и послушай — стоны не выключить,
пламя печи
Лизнуло тебя, без белых перчаток ума волдыри
Надеюсь помогут так больше не делать,
все тайное явным
Становится, ну и подумай о будущем,
пять минут — главное
Нам продержаться у’ края пропасти, прыгнешь,
да не куда
Только вдвоем от нее отойти в глубь
нашей планеты нам
Внутрь своей совести Бог двери откроет,
не я и не сам
А вдвоем, потому что тебе это нужно,
я ЕГО крест
А ты мои гвозди, кровь и Голгофа,
ступени на лестнице
Теперь восхождение на наш пик истины
есть отступление
От края пропасти. А крест — это лопасти —
самое страшное…

Вот такого колоритного народа
Природа создает навечно, много
И такого и такого и такого
Бесполезно убивать, поить опасно
Через пять колен рождаются сильнее
Потому что на войне дает ранение
На спирали шов, туда вдевает нити[6]
Бог используя все зло а на изнанке
Оберлочит Светом, сотканным в останки
Кожаных заплат, заплатит враг
За то что снова будет — поднят — этот — флаг
И сквозь бело-красный грим Энгелемаркса
Проступают снова все черты Победы —
Берег правый, берег левый и два класса:
Заподлицо людей без веры, сверху масса
Коряжистого — в них былые деды…

Взметнулся ввысь задира ветер
Краснеет штапельная юбка
Скользит из дока ледокол
Вошел со стапеля в канал
На поле зреет свежий клевер
Мычит корова-пятлетка
Иван Семеныч на мопеде
Уехал в город за вином.

Ветви оголятся до первокреста —
Упадет осина (и предаст листва)
Поперек колейки, поперек шоссе —
Осень наступила — так узнают все
Золотая осень, в серебре трава
Длинноноги лоси, на рогах луна
Мраморные волки, застывает лес
Обагрится кровью, задрожит окрест
В тишине дорога и не слышен треск
Он не прорисован — в этом месте холст
Порван когтем кисти… над дорогой мост
И беззвучно мчится бес по кольцевой
Откуда бес в России? — А шум и города?
Может и прижились — широки поля
И тоска такая, что завоет Бог
Нарисует счастье — белый гриб и мох
Пурпурного цвета, а на нем бруснику
А на ней росу, да секрет под ней —
От сосны иголку тащит муравей.
Золотая осень. Да бетонный скит
Тихо, дорогая. В доме лихо спит.

не верь, не бойся, не проси
не клюй на рифму  «иваси»
за ней по следу эскалоп
подаст из мяса эскулап
не бейся об печной заклад —
под сажей утренней зари
подсажен питерский пассаж
в нем не ведись на крем «не вей»
на лицах женской матросни
не верь не бойся не труси
за Кондолизой вдохновенья
и Дуnet дух стихотворенья
в саду малиновым вареньем
осенним, тенью осененным
днем всех еще пока святых.
не верь не бойся не проси
бегом петляя между яблонь
два раза в ямкочку от яблок
не попадают семячки
не херь их — имя не хрустит
пока еще в печи не протвинь
в горшке пока душа — не щи
за боком бога не ищи
огня, угля и дым от пестни
о взрослой жизни в равновесьи
с беспечной слюнкой на губах
оря вовне «аннЯ, аннЯ»
лопаткой по ведру стуча
беги, беги в Бездомный Дом
там ржут горячее с холста
и пьют с листа стихов росу
два беззаботных воробья
пока дымок идет с веранды
варенье варится в ведре
и жгут в саду пожухлых листев
когда-то бывший муравейник
из рифм, слов, ветвей-стихов
холодным снежным озарениям
не верь. не бойся. не проси
в такой торжественности степлер
стучит об ствол крепя объя. —
смешные звездочки побед
по сбитым ночью воробьям…

Где бабочка, фрак и монокль?
Пойду растоплю я наш ле'дник
А ты разучи наш урок
Чу, слышишь? Накинь же передник!
В передней раздался звонок
Пойду посмотрю в твой глазок…
Ой! Там девушка вечного возраста
С косой, голышом под одеждой
В шагреневой коже с ней дедушка
Вот-вот станет вновь малышом
За дверью, она открывается…
Смелее, шаг влево шаг вправо
И ты обойдешь Новый Год
Закроем глаза, дай мне руку
Шагай же, нам только вперед!