Птицы[25]
Зима, как в саван, облекла
Весь край наш в белую равнину
И птиц свободных на чужбину
Любовь и песни унесла.
Но и в чужом краю мечтою
Они летят к родным полям:
Зима их выгнала, но к нам
Они воротятся весною.
Им лучше в дальних небесах;
Но нам без них свод неба тесен:
Нам только эхо вольных песен
Осталось в избах и дворцах.
Их песни звучною волною
Плывут к далеким берегам;
Зима их выгнала, но к нам
Они воротятся весною.
Нам, птицам стороны глухой,
На их полет глядеть завидно…
Нам трудно петь — так много видно
Громовых туч над головой!
Блажен, кто мог в борьбе с грозою
Отдаться вольным парусам…
Зима их выгнала, но к нам
Они воротятся весною.
Они на темную лазурь
Слетятся с громовым ударом.
Чтоб свить гнездо под дубом старым,
Но не согнувшимся от бурь.
Усталый пахарь за сохою,
Навстречу вольным голосам,
Зальется песнями, — и к нам
Они воротятся весною.
Перевод В. Курочкина
Как, Лизетта, ты
В тканях, шелком шитых?
Жемчуг и цветы
В локонах завитых?
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Кони у крыльца
Ждут Лизетту ныне;
Самый цвет лица
Куплен в магазине!..
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Залы в зеркалах,
В спальне роскошь тоже
В дорогих коврах
И на мягком ложе.
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Ты блестишь умом,
Потупляешь глазки
Как товар лицом,
Продавая, ласки.
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Ты цветком цвела,
Пела вольной птицей.
Но тогда была
Бедной мастерицей.
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Как дитя, проста,
Сердца не стесняя,
Ты была чиста,
Даже изменяя…
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Но старик купил
Сам себе презренье
И — позолотил
Призрак наслажденья.
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Скрылся светлый бог
В невозвратной дали…
Он швею берег
Вы графиней стали.
Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.
Перевод В. Курочкина
Птицы нас покинули давно,
Холода их выгнали из дому;
По лесам и по полю пустому
Зимнее ложится полотно.
За окном ночных ветров угроза,
На стекле — серебряная роза,
Дверь скрипит от жгучего мороза,
Пес мой дрогнет даже у огня.
Мы разбудим, милая, с тобою
Огонек, что дремлет под золою.
Жарче, жарче поцелуй меня!
Путник неразумный, бедный конь,
Возвращайтесь к дому поскорее!
Стужа к ночи сделается злее,
Слишком уж злорадствует огонь.
Не хочу идти я на уступки.
Да и Роза в серебристой шубке
Мне, смеясь, протягивает губки,
Пылкую мечту мою дразня.
Пальчики твои как лед осенний!
Сядь ко мне скорее на колени,
Жарче, жарче поцелуй меня!
Сумерки сгустились. У окна
Ночь проходит в траурной одежде,
Но любовь к нам, Роза, как и прежде,
Явной благосклонности полна.
Вот в окно еще стучится пара.
Жанна! Поль! Входите без удара.
Нам ли вчетвером не хватит жара
Молодости, пунша и огня?
У камина предадимся лени.
Сядь ко мне скорее на колени,
Жарче, жарче поцелуй меня!
Утомили ласки, и давно
Лампы свет благоразумный нужен.
Роза нам приготовляет ужин,
Стол накрыт, и пенится вино.
Старый друг за розовым стаканом,
Весь горя рассказом неустанным.
Нас уводит по чудесным странам,
Хрусталем и рифмами звеня.
Алый пунш пылает в горькой пене.
Сядь ко мне скорее на колени,
Жарче, жарче поцелуй меня!
Вся земля под саваном лежит,
Нету ей ни слова, ни дыханья,
Но ночных метелей завыванье
Нашего веселья не смутит.
Нам мечта, с любовью в заговоре,
В пламени показывает море,
Теплый край, где счастье на просторе
Ставит парус, путников маня.
Пусть же в дверь стучатся к нам морозы,
Ведь покуда не вернутся розы,
Милая, целуешь ты меня!
Перевод Вс. Рождественского
Задумал старый Караба
Народ наш превратить в раба.
На отощавшем скакуне
Примчался он к родной стране,
И в старый замок родовой,
Тряся упрямой головой,
Летит сей рыцарь прямиком,
Бряцая ржавым тесаком.
Встречай владыку, голытьба!
Ура, маркиз де Караба!
— Внимайте! — молвит наш храбрец,
Аббат, мужик, вассал, купец!
Я твердо охранял закон,
Я возвратил монарху трон,
Но если, клятвы все поправ,
Мне не вернет он древних прав,
Тогда держись! Я не шучу!
Я беспощадно отплачу!
Встречай владыку, голытьба!
Ура, маркиз де Караба!
Идет молва, что род мой гол,
Что прадед мой был мукомол…
Клянусь, по линии прямой
Пипин Короткий предок мой,
И этот герб — свидетель в том,
Насколько стар наш славный дом.
Пускай узнает вся земля:
Я благородней короля.
Встречай владыку, голытьба!
Ура, маркиз де Караба!
Мне не грозит ни в чем запрет,
Есть у маркизы табурет.
Сынишку сам король пригрел:
В епископы идет пострел.
Мой сын барон, хотя и трус
Но у него к наградам вкус.
Кресты на грудь — его мечта.
Получит сразу три креста.
Встречай владыку, голытьба!
Ура, маркиз де Караба!
Итак, дворяне, с нами бог!
Кто смеет с нас тянуть налог?
Все блага свыше нам даны,
Мы государству не должны.
Укрывшись в замок родовой,
Одеты броней боевой,
Префекту мы даем наказ,
Чтоб смерд не бунтовал у нас.
Встречай владыку, голытьба!
Ура, маркиз де Караба!
Попы! Стригите свой приход!
Разделим братски ваш доход!
Крестьян — под феодальный кнут!
Свинье-народу — рабский труд,
А дочерям его — почет:
Всем до одной, наперечет,
В день свадьбы право мы даем
С сеньором лечь в постель вдвоем.
Встречай владыку, голытьба!
Ура, маркиз де Караба!
Кюре, блюди свой долг земной:
Делись доходами со мной.
Вперед, холопы и пажи,
Бей мужика и не тужи!
Давить и грабить мужичье
Вот право древнее мое;
Так пусть оно из рода в род
К моим потомкам перейдет.
Встречай владыку, голытьба!
Ура, маркиз де Караба!
Перевод В. Левика
Люблю республику, — не скрою,
Взглянув на стольких королей.
Хоть для себя ее устрою,
И сочиню законы ей.
Лишь пить считается в ней делом;
Один в ней суд — веселый смех;
Мой стол накрытый — ей пределом;
Ее девиз — свобода всех.
Друзья, придвиньтесь ближе к чашам!
Сенат наш будет заседать…
И первым же указом нашим
Нам скуку следует изгнать.
Изгнать? Нет, здесь произноситься
И слово это не должно.
Как может скука к нам явиться?
С свободой радость заодно!
Здесь роскоши не будет тени:
У ней ладов с весельем нет.
Для мысли — никаких стеснений,
Как Бахус дельный дал совет.
Пусть каждый верует как знает
И молится, как хочет сам;
Хоть у обедни пусть бывает…
Так говорит свобода нам.
Дворянство к власти все стремится:
О предках умолчим своих.
Здесь титлов нет, хоть отличится
Иной — и выпьет за троих.
А если злостная затея
Кому придет — стать королем,
Споимте Цезаря скорее;
Свободу этим мы спасем.
Так чокнемтесь! Пусть год от году
Цветет республика у нас!
Но чуть ли мирному народу
Уж не ударил грозный час:
Лизетта вновь нас призывает
Под иго страсти; как нейти!
Она здесь царствовать желает…
Свободе говори прости!
Перевод М. Л. Михайлова
