Свою заберите всю ёбаную хуйню!
С собой заберите, что главное, свой, блять, козлиный, блять, запах;
Да на хуй, блять, эту, блять, вашу, блять мудозвотню!
Идите вы на хуй, вы блять заебали совсем,
Идите вы на хуй, вы блять, пидарасы, уже заебали вконец!
Идите вы на хуй, гандоны, так вам объявляю я всем!
Идите вы на хуй, а то уж блять полный пиздец!
Идите вы на хуй, короче, ебАные суки, идите вы на хуй в пизду!
Уж нету терпения гадское блядское это всё видеть курлы блять мурлы!
Идите вы на хуй, спиною вперёд, блять, и кланяясь: «Слушаюсь, сэр, и иду»,
Идите вы на хуй, и быстро при этом, и хуй вам на рыло, козлы!
1998 май, август.
День сегодня чрезвычайно замечательный
***
День сегодня чрезвычайно замечательный,
Только я ужасно опечательный;
День сегодня офигенный, офигительный,
Только я в тоске неукоснительной;
или
Как же эта получилась лабуда?
Как же сделался такой я берендей?
Где же ты, моя былая удаль, господа?
Волки срать уехали на ней!
или:
Жизнь моя, ты хреновата;
Жизнь моя — ты как вся из ваты;
Каждый день всё одно и то же,
Просто даже аж безнадежно;
А на улицах — зашибись.
В городе Королёве на улице Королёва
Офигительная происходит жизнь такая, что держись!,
У меня лишь одного она хренова.
припев:
жизень мойяяыыыммм
жизень мойяяыыыммм
ля! ля! ля! ля!
ох тру! ляяя ляяяя
А на улицах вокруг — везде, повсюду
Люди ходят, бродят, покупают пиво и морожено,
Беззаботны и невинны, то есть, скажем грубо,
Именно всё происходит так, как и положено;
Я один-единственный лишь пропадаю.
А — сам виноват.
Не фиг было долбоёбом быть и разъебаем,
Не фиг было быть мудилой, понял, брат?
Так вот, типа удалой ты хасбулат.
жизень мойяяыыыммм
жизень мойяяыыыммм
ля! ля! ля! ля!
ох тру! ляяя ляяяя
5 июля 1998
В состоянии тусклой одури
***
В состоянии тусклой одури
Так вот всё вот я и пребываю.
Средств каких только против не поперепробовал —
Ни единое не помогает.
Пил водяру старательно, ради, типа, забвения,
Абсолютного ради беспамятства,
Дабы мозг выжигать, а потом — птица феникс мол я! —
Снова — хоп! — воспарять! Так и это отбаловался.
То и сё вытворял, к психиатрам ходил —
Сонапакс, рудотель, назепам, витамины, и столько
Ещё разного всякого принимал и колол и пил, —
Только толку…
Ничего не выходит! Лежалым и вянущим овощем
Так по-прежнему существоваю.
Ох ты ох ты, вот так, и вобще, и вобще оно,
Ох, тоска, ох тощища какая!
1998, лето; 2000, лето.
Слишком устали, слишком устали, все мы слишком устали!
***
Слишком устали, слишком устали, все мы слишком устали!
Все мы не просто устали, а вот именно — слишком.
Требуется остановка; требуется вот чего: передышка;
Вот, ещё правильнее: требуется для начала
Получить хоть какую-нибудь хоть откуда-нибудь хорошую новость.
Сообщенье какое-нибудь, что хоть что-нибудь у кого-нибудь получилось.
Систематическое их отсутствие, новостей таких, это ведь самое то есть,
Которое больше всего так нас всех изнурило!
Требуется, ох, как требуется.
Да вот что-то всё не получается.
Все сообщения только о бедствиях да о бедствиях, —
Ужас, паника, стыд и отчаянье.
2. Вот, приложения ради, рассужденье о роли прессы
В царящих нынче повсюду унынии послеразгромном.
Лучше сказать — изумление: этой-то в чём интерес ей
Чудище ежедневно обло, стозёвно, озорно
Кликать да кликать, изо дня в день всё да изо дня
В день, раздувая отчаянье с паникой?
Неужель не понятно, что ведь так — и действительно вспыхнет?
Их же ведь первых оно и пожрёт, это пламя-то,
Их, журналюг, кои сдуру
Сеют и сеют ветер.
Ох, пожнём ведь стараньями этими (в том числе) бурю!
Ох, как страшно на белом свете!
3. Так я рассуждаю сегодня, в 6 часов вечеров после запоя.
Начитавшись газет, обнаружа в которых
Сплошные пророчества в форме истошного воя
Непременного скорого хаоса, глада и мора,
И я понимаю, что мне самому уже с этим не справиться,
Никаких нет уж сил,
И пора мне, пора, хоть и стыдно, — уподобиться страусу,
Голову спрятать скорее в аминазин,
В прочее оравнодушивающее, выдаваемое психиатрами…
Да, ребята. Вот так — эх, ребятааааааа ….
июль 1998
Лишь только вроде жизнь собралась
***
Лишь только вроде жизнь собралась
Хоть чуть нормально протекать, —
Так тут же, раз, — и рубль обвалят.
И снова, блять, охуевать.
Лишь только вроде то и это —
Тарам-барам, мать, мать и мать, —
Так раз — окончилося лето,
Так раз — и осень, блять, опять.
И так всегда, всегда, блять, братцы!
Всегда, как точно блять назло!
Неужто правда хрен дождаться,
Чтоб тихо, чисто и тепло?
— август 1998 — финансовый кризис
Когда вокруг сплошная катастрофа
***
Когда вокруг сплошная катастрофа,
И рубль пал,
И «голубые фишки», что бы термин сей ни означал,
Ведут себя ужасно плохо,
И ГКО конкретно оборзели,
И всюду только суматоха и скандал;
И нынешний режим, — он даже хуже, чем в учебнике истории КПСС,
Не фигурально ибо, а реально обанкротившийся есть режим,
И в пору прежнюю его бы сдать в ОБХС (СС!), —
Уж им бы там устроили, козлам, прижим;
Но это им, козлам, а что же делать нам?
(Да впрочем, хрен там, им, козлам — скорей уж снова нам!)
Попробовал я было лампу вывернуть из люстры,
Её тереть, взывать: «Явись, явись могущественный к нам Хоттабыч,
Всё, что имеется, переверни наоборот!»
Но гад Хоттабыч только бородёнкою вольфрамовой трясёт,
А повернуть назад, к всему былому замечательному, — даже он не в состоянии.
август 1998 — небезызвестный дефолт.
ещё о финансовом кризисе
На улицах — ё-моё!
С неба хлещет, как из ведра!
Настроение же моё
То есть из дому прямо с утра
Выскочивши, возле книжного магазина,
Под его козырьком укрываясь, с утра побежав за газетами,
Узнавать, что же как там творится в связи с ох, известной причиной.
«Коммерсант» изучая и весь трепетая при этом, —
Что сообщат? Ждут ли очереди нас, голод-холод
Нынче зимой? Впрочем, это бы хули бы, ладно,
Переживём; не впервой; но не ждут ль нас безумные лютые толпы,
Все сокрушающие беспощадно,
Да им вспоследующие коммунизм да нацизм впополаме?
Этого, Господи, только хотя бы не надо!
Пережить-то, конечно, возможно и это, да очень гнуснопогано.
Эту вот чашу бы, Господи, мимо пронесть бы хотя бы!
Так оно, да. А при этом ещё вот что: своею
Жизнью текущей, я, стыдно сказать, — доволен.
Наконец равномерною ставшею, правильной ею,
Планомерной, безалкогольной;
И хоть жизень общественная есть такова, что, конечно, просто хуею,
Факт наличия осени, вот, наступившей, гораздо, однако сильнее.
Потому что ведь как же люблю, пацаны, я вот эту вот осень!
Так я люблю её, братцы, (брателлы! братушечки!),
Так я люблю её, братцы брателлы братушечки,
(Ёптыть, однако! И в этом, выходит, подобен я Пушкину!)
………………………
— и т.д.
2.
Как обычно, в конце — комментарий.
Рубинштейн пресловутый,
Эти стихи вот ему попадись, если б он прочитай их,
Гордый, гордо бы он надо мной посмеялся бы. Потому как
Не цитирует автор их (я) Дерриду и Делёза однако.
Даже Хайдеггер тут не упомянут ни разу, что вовсе уже неприлично.
Стихотворение наиобщеобычное,
Типа (стыдно при людях такое и вымолвить вслух!) Тютчева иль Пастернака.
— Фи! — скривился бы сказал перекладыватель гордый
Карточек библиотечных.
Так бы и написал в «Итогах».
Даже не написал бы: «Человеческое, —
Он пробурчал бы брезгливо, — слишком уж человеческое».
