УСЛЫШЬ МЕНЯ, ХОРОШАЯ
Услышь меня, хорошая,
Услышь меня, красивая —
Заря моя вечерняя,
Любовь неугасимая!
Иду я вдоль по улице,
А месяц в небе светится,
А месяц в небе светится,
Чтоб нам с тобою встретиться.
Еще косою острою
В лугах трава не скошена,
Еще не вся черемуха
К тебе в окошко брошена;
Еще не скоро молодость
Да с нами распрощается.
Люби ж, покуда любится,
Встречай, пока встречается.
Встречай, моя хорошая,
Встречай, моя красивая —
Заря моя вечерняя,
Любовь неугасимая!
СНОВА ЗАМЕРЛО ВСЕ ДО РАССВЕТА
Снова замерло все до рассвета —
Дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь.
Только слышно — на улице где-то
Одинокая бродит гармонь.
То пойдет на поля, за ворота,
То обратно вернется опять,
Словно ищет в потемках кого-то
И не может никак отыскать.
Веет с поля ночная прохлада,
С яблонь цвет облетает густой…
Ты признайся — кого тебе надо,
Ты скажи, гармонист молодой.
Может статься, она недалеко,
Да не знает, ее ли ты ждешь…
Что ж ты бродишь всю ночь одиноко,
Что ж ты девушкам спать не даешь?!
Оно пришло, не ожидая зова,
Пришло само — и не сдержать его…
Позвольте ж мне сказать Вам это слово,
Простое слово сердца моего.
Тот день настал. Исполнилися сроки.
Земля опять покой свой обрела.
Спасибо ж Вам за подвиг Ваш высокий,
За Ваши многотрудные дела.
Спасибо Вам, что в годы испытаний
Вы помогли нам устоять в борьбе.
Мы так Вам верили, товарищ Сталин,
Как, может быть, не верили себе.
Вы были нам оплотом и порукой,
Что от расплаты не уйти врагам.
Позвольте ж мне пожать Вам крепко руку,
Земным поклоном поклониться Вам
За Вашу верность матери-отчизне,
За Вашу мудрость и за Вашу честь,
За чистоту и правду Вашей жизни,
За то, что Вы — такой, какой Вы есть.
Спасибо Вам, что в дни великих бедствий
О всех о нас Вы думали в Кремле,
За то, что Вы повсюду с нами вместе,
За то, что Вы живете на земле.
Наш лучший праздник входит в дом,
И к встрече все готово.
И мы за праздничным с голом
Сойдемся нынче снова.
Мы вспомним сорок первый год:
Земли разрытой комья,
Метель метет,
Война идет
На нивах Подмосковья.
Мы вспомним утро над Москвой,
Редеющую темень
И речь на площади на той,
Где похоронен Ленин.
Она в те дни для нас была
Звездою путеводной,
Она звала,
Она вела
К победе всенародной.
И час пришел. И срок настал, —
Судьба земли решилась.
И все, что Сталин предсказал,
Сбылося, совершилось:
На сотни верст, на тыщи верст
Упали все твердыни.
И потому мы первый тост
За Сталина подымем, —
Кто вел нас в бой — в огне, в дыму,
Кто всюду побеждает,
И пожелаем мы ему,
Чего он сам желает.
И клятву мы дадим свою —
Его сыны и внуки, —
Что и в работе, как в бою,
Мы не опустим руки.
В том наша доблесть, наша честь,
Наш долг и подвиг новый.
Пусть труден он, но сила есть,
И мы к нему готовы.
По всем краям родной страны,
Где шли враги лавиной,
Мы раны тяжкие войны
Залечим до единой.
Мы воздадим тебе, земля,
За все твои утраты,
Засеем заново поля,
Построим снова хаты;
Поднимем к небу города
Из пепла, из развалин,
Чтоб не осталось и следа
От скорби и печали;
Чтобы расти нам — что ни год —
В родной Стране Советов…
И снова Сталин нас ведет
К великой цели этой;
И вновь, как в годы бурь и гроз,
Его нам светит имя.
И потому мы первый тост
За Сталина подымем!
Все во мне от счастья замирало,
Как к нему я шла.
Зелена была моя дубрава,
Зелена была…
Мы встречались с ним у перекрестка,
Мы бродили там.
Каждый кустик, каждая березка
Радовались нам.
Вся земля дышала и светилась,
Но прошла весна,
Птицы смолкли, небо помутилось, —
Началась война…
Он погиб у города Медыни —
Боль моя, слеза.
Навсегда закрылись молодые
Умные глаза.
У тропы-тропинки неприметной,
Между двух рябин,
Со своею славою бессмертной
Он лежит один.
Весть о нем, как горькая отрава,
Сердце мне прожгла…
Зелена была моя дубрава,
Зелена была…
Пробилась зелень полевая
Навстречу свету и теплу,
И, настежь окна раскрывая,
Весна проходит по селу.
Ручей в овражке еле слышно
Поет о чем-то о своем,
И машет белой веткой вишня:
«Растем, товарищи, растем!»
По росистой луговой,
По извилистой тропинке
Провожал меня домой
Мой знакомый с вечеринки.
Возле дома он сказал,
Оглядевшись осторожно:
— Я бы вас поцеловал,
Если только это можно.
Я ответила ему,
Что, конечно, возражаю,
Что такого никому
Никогда не разрешаю.
Сразу парень загрустил,
Огорченный, стал прощаться —
Дескать, значит, я не мил,
Дескать, лучше б не встречаться.
Я в глаза ему смотрю.
— Раз такое положенье,
То уж ладно, — говорю, —
Поцелуй… без разрешенья.
От бескрайной равнины сибирской
До полесских лесов и болот
Поднимался народ богатырский,
Наш великий советский народ.
Выходил он — свободный и правый,
Отвечая войной на войну,
Постоять за родную державу,
За могучую нашу страну.
Сокрушая железо и камень,
Он врага беспощадно разил,
Над Берлином победное знамя —
Знамя правды своей водрузил.
Он прошел через пламя и воду,
Он с пути не свернул своего.
Слава, слава герою-народу,
Слава Армии Красной его!
И скорбь утрат, и горечь отступленья
Мы испытали в том году не раз,
Но никогда, ни на одно мгновенье,
Уверенность не покидала нас.
Враг наступал. От грохота моторов
Земля дрожала, гнулись дерева.
Но знали мы, что есть у нас опора,
Что есть на свете красная Москва;
Она себя еще не раз покажет, —
Судьбу войны лишь ей решить дано.
И как Москва задумает и скажет,
То так и выйдет. Так и быть должно.
И срок настал. Москва сказала слово.
И чужеземец, слышавший его,
Едва ли мог с земли подняться снова,
Едва ль дошел до дома своего.
Да, срок настал!.. Напрасно лютой карой
Грозил Москве фашистский властелин.
Нет, не Москва поникла под ударом, —
Поник Москвой поверженный Берлин.
Он ждал от нас богатой русской дани,
И нашу дань он получил сполна!..
Свою Москву в обиду мы не дали,
Как нас в обиду не дала она.
И, как всегда, Москва стоит сегодня.
И ей стоять, по праву, тыщи лет.
Велик и славен труд ее и подвиг,
Высок ее неугасимый свет.
Она стоит — советская столица! —
И мощь, и разум, и душа страны.
Огни ее, как дальние зарницы,
Со всех пяти материков видны.
Она стоит под ясным небосводом,
Под знаменем, взнесенным над Кремлем, —
Оплот бессмертной правды и свободы,
Надежда всех народов и племен.
Она стоит — могучий город русский,
И никогда не склонит головы…
Вся жизнь была б безрадостной и тусклой,
Когда б на свете не было Москвы.
Но жизнь идет… Спешат из школы дети,
И светит солнце, и шумит трава.
И жизнь поет, что радость есть на свете,
Что есть на свете Сталин и Москва.
