Николай Заикин - Промежутки бытия

До Петербурга дальняя дорога,
Она достойна города такого.
Три пересадки – это ведь немного…
Как ты живёшь, Наташа Рыбакова?

Под шестьдесят несчитаные годы,
И основное в жизни прояснилось.
А в Березуге летняя погода —
Сегодня ты мне девочкой приснилась.

Всё из того далёкого далёка,
Которое никак не позабудешь.
Припухших губ озноб и поволока
Нездешних глаз – оглядываться будешь.

С тобой уже не встретимся, Наташа, —
Останемся такими же, как были.
Там молодость оставшаяся наша,
Которую пока не позабыли.

От наших лиц потом – на память профиль тонкий.
Готовит мастер Время законченный портрет.
Он оттенён уже бесцветною картонкой.
В других изображениях уверенности нет.

Недрогнувшей рукой прочерчен чёткий абрис,
А там, где это можно, углы заострены.
Художник знал давно последний точный адрес.
Туда не пропускают людей со стороны.

Откроются легко бесшумные ворота,
Закроются навечно высокие врата,
И щёлкнет дивный ключ в три полных оборота,
И вылетит воробышек из стиснутого рта…

А много ли нам надо?
Пяток монет в горсти.
Чтобы себя от ада
Кромешного спасти.

На этот крайний случай
Найти такую снасть,
Чтобы судьбине злючей
Под ноги не попасть.

Покрепче прицепиться
К основе кормовой.
Не заболеть, не спиться
По жизни дармовой…

И деньги есть, и снасти.
И опыт всякий есть.
И дочки – Даша с Настей.
За что такая честь?

Не ищу весной растаявшего снега,
Не считаю неожиданных потерь.
Что говаривал Луцилию Сенека[3],
Повторяю словно заповедь теперь.

От её оберегающего смысла
Добровольно не откажешься уже.
Он не только не поблёк и не размылся
От него почти спокойно на душе.

Его формула легка и безупречна,
Ключ к решению немыслимых задач…
Жить подольше очень хочется, конечно.
Не получится – особенно не плачь.

Разобраны лучшие роли,
Но зрелище всё же печально.
На музыку сдержанной боли
Положена жизнь изначально.

При множестве разных мелодий
Одна пробивается явно.
Расчёт ли здесь злой и холодный?
А может, заботливый равно?

Упорно в уме не ложится
Решение трудной задачи.
И страшно надежды лишиться,
И грех не дождаться удачи.

Господь же удачливых любит.
Ему с ними краше живётся.
Глядишь, Он и нас приголубит.
И нам наконец отзовётся.