Как супруга его понимала!..
Как супруге опорой он был.
Ну, и сам, работящий и сильный,
Был вниманьем любимой согрет…
Вобщем, в сердце друг друга носили
Ныне старые бабка и дед.
И сегодня любовь их не вянет,
Каждый памятью прошлой живёт.
Но… Старуха ворчит из-за пьяни,
А старик из-за этого пьёт.
Старея, не впадайте в грусть,
Не ей мы души нежим.
Усталый, перед сном молюсь,
Чтобы проснуться свежим.
Стареть в понятии моём —
Быть с возрастом мудрее.
Стареем – значит, мы живём;
Кто умер – не стареет.
Жить – значит, намечать вчера,
Чем наше завтра встретим.
И я проснулся в шесть утра
Семидесятилетним!
Нет, шутовство – не дурь,
а средство Высмеивать людской изъян.
А ум – не следствие наследства,
Не каждому он Богом дан.
Последовательный и цельный,
Я царский двор держу в руках.
Любого, от князей до фрейлин,
Могу оставить в дураках.
В душе царя смиряю волны,
Шутя рассеиваю мрак…
И царь, умом моим довольный,
Оценит: – Молодец, дурак!
«Развратник, к добродетели зовущий…»
Развратник, к добродетели зовущий,
Иль трутень, призывающий к труду,
Ворюга ли, любитель рассуждений
О нравственности —
Вряд ли понимают,
Что их двуличью не дано унизить Ни честь,
ни добродетель,
ни мораль.
И ханжество их души не коробит.
Когда, сомлев от шашлыка и плова,
Они утрут со щёк бараний жир,
Им помолчать бы о любви к животным.
Иначе их неправильно поймут.
Дружим. Это сразу видно.
В дружбе ты – не одинок.
Сам я в возрасте солидном,
Да и Стенька – не щенок.
В нас несходства очень мало:
Не машу, как пёс, хвостом
И не мечу, что попало,
И не нюхаю потом.
Мы едем в гости. Как я рад
Мероприятью!
Заранее готовлюсь в рай —
К друзьям в объятья.
Позавтракал, побрит и свеж,
Оделся франтом.
Супруга «пшикнула» на плешь
Дезодорантом.
Как пахнуть мужу, ей видней.
Люблю я Люду.
Спокойно и комфортно с ней
Всегда и всюду.
И в ночь, и среди бела дня
(Сомненья бросьте)
Она – опора для меня.
Мы едем в гости.
По задумке Лемира Маковкина
Два судна. Морские бродяги,
Но оба стремятся к Земле.
На фалах сигнальные флаги —
Приветствия двух кораблей.
В морях эти встречи приятны,
В радушии и простоте.
Читаю, а смысл не понятен:
«Ка-эЛ-Же» и «эН-Ха-Те».
Где здесь смысловая нагрузка?
Что каждый в себе несёт?..
Но если по-древнерусски,
Тогда проясняется всё.
И ласково треплет ветер
Флажков семафорный привет:
«КАКО-ЛЮДИ-ЖИВЕТЕ»?
И: «НАШ-ХЕР-ТВЕРДО» – в ответ.
Мной немалые пройдены мили
«За бугром» и в родимой стране.
Сколько разных «прикольных» фамилий
Услыхать посчастливилось мне!..
Помню: был на полвека моложе, —
Так давно, а как будто – сейчас…
Новобранцами из Запорожья
Пополнялась армейская часть.
Всех постригли и в бане помыли.
Перекличка – начало начал.
Как на той перекличке, фамилий
Я потом никогда не встречал.
Вольнолюбцы, нет равных которым,
Все теперь – полковая семья.
Басовито, с казацким задором
Отвечали начальнику: «Я!»
Старшина всё выдерживал стойко:
За плечами – полжизни, война.
Но когда: «Затулывитербойко», —
Не сдержался и сам старшина.
Продолжая вести перекличку,
Он, улыбки в усах не тая,
Произнёс: «Ничего себе кличка!..»
Кто-то звонко откликнулся: «Я!»
Жена заболела Или что такое «трахея»
Мне жаль моей ласковой феи:
Ей нету от кашля покоя,
И боль – воспаленье трахеи.
Узнать бы, что это такое.
Профан в анатомии, братцы.
Супруга леченью покорна,
А мне невтерпёж разобраться.
Попробовать что ли по корню?
В словесном я сведущий деле.
Но чуть не заклинилась «башня».
Ведь корень-то – «трах»… Неужели?
Нет-нет!.. Не бывает там кашля.
«Я вырвал зуб. Всё хорошо…»
Я вырвал зуб. Всё хорошо,
Намного стало легче.
Процесс болезненный прошёл.
А грусть лишь время лечит.
Мне рвали зубы и не раз,
Не понаслышке знаю —
Так отдавало в нос и в глаз!..
Ужасна боль зубная.
Зуб вырван. Я иду домой,
А грусть плывёт вослед мне.
Ведь зуб не чей-нибудь, а мой,
К тому же, и – последний.
Здоровый с медициной не знаком,
Коль он не медик. Это о соседе,
Что выглядел полнейшим дураком,
ГРИНПИС и ГЕРПЕС путая в беседе.
Теперь совсем плохи его дела:
Жена с ним обошлась довольно круто —
Она к другому оттого ушла —
Что он ОРГАЗМ
с МЕТЕОРИЗМОМ путал.
Я пел: «Мы к голодному люду пойдём!»,
Когда был намного моложе,
Поскольку революционный подъём
Естественней для молодёжи.
Ослаб, обессилел, что ж, возраст не тот,
В крови не хватает железа…
«Вставай, поднимайся!..» А он не встаёт…
Такая, увы, «Марсельеза».
Женщин ныне стало – пруд пруди.
Но судьба у женщин нелегка:
Ты пойди попробуй и найди
Нужного для жизни мужика.
Неужели женщины правы,
Претендуя на мужей чужих?..
Но без конкуренции, увы,
Просто вырождается мужик.
Да, вопрос, конечно, бытовой…
Только, если трутни нарасхват,
Появились признаки того,
Что приходит вновь матриархат.
Моя подруга – просто чудо.
Нет, не из лёгких облаков, —
Из двух (и каждый больше пуда)
Пленительных окороков.
О. крутобёдрая подруга!..
Я, кстати, тоже не скелет.
Желанье обнимать друг друга
В нас не проходит много лет.
Но мне не обхватить руками
Подружкины окорока.
Перед её окороками
Я лишь – цыплёнок табака.
Мозг, управленец жизнью Человечьей,
Собрал на сход Всеорганное Вече
Решить вопрос о сокращенье штатов.
Не обошлось, конечно, без дебатов.
Вот с предложеньем встала Селезёнка,
Обычно незаметная девчонка.
Проблему посчитала легче лёгких:
«Давайте сократим одно из лёгких».
Ответил мозг: «А как дышать мы станем?
Без Лёгкого мы долго не протянем».
Но Селезёнка отступать не хочет:
«Так сократим тогда одну из почек».
Но Мозг опять: «Без почки, мне поверьте,
Жизнь каждого – уже подобье смерти».
А Селезёнка снова (вот привычка!..):
Давайте сократим одно яичко.
По-моему – отличное решенье».
Но Мозг отверг и это предложенье.
Тут Член встаёт (пока по стойке «вольно»):
«Одна беда от этих недовольных.
Опасность в Селезёнке вижу я.
Давайте удалим её, друзья!»
И Мозг, ведь председатель Веча он,
Сказал: «Возможно, в этом есть резон».
Но Селезёнка, чувствуя угрозу,
Приняв оборонительную позу,
Заметила: «Ну, Этот, как встаёт,
Так Мозг соображать перестаёт».
В тот день на Вече долго воду лили,
Но никого так и не удалили.
«О, дамы, как прекрасны все вы!..»
О, дамы, как прекрасны все вы!
И, хоть предание старо,
Как славно, что Адам для Евы
Своё пожертвовал ребро!
Доселе в космос погружённый,
Стал мир наш в эрос погружён,
Подруги появились, жёны…
Ну, как нам без подруг и жён?
И всё-таки права природа —
Первична в жизни наша роль:
Очаг и продолженье рода,
Поддержка наша и контроль.
Вы для мужчин – сплошное чудо.
Природа к женщине щедра,
… Я удивляюсь: ну, откуда
Такие формы у ребра?
Было б в прошлом окая
Хоть какое равнопра,
То царевна Несмея
Не рыдала б понапра.
И, конечно б, не молча.
Всем вокруг на удивле
Всё права б свои кача,
Красноречья не жале.
Плач остался в царстве древ.
В Думе сплошь – её прия.
Да, к тому ж, она – царев,
Не какая-то доя.
Ей сияет в небе си,
Улыбаясь, солнце кра…
Для имущих есть в Росси
Равнопра и демокра.
Буду ль с грустью вспомина,
Что, конечно же, сомни,
Как мы жили в коммуна
В ожиданье коммуни.
Нас вселяя, обману —
Вкусу нашему пощё —
Оказалось, что сану
В нашем доме совмещё.
Ванна вместе с туале —
В гигиене перебо.
Нас же вместе с подселе —
Пять больших и два ребё.
Новая зато кварти,
Как подарок в день рожде.
В ней и ванна, и сорти
Не совместно, а разде.
