Панихида
Смириться с потерями близких
Скорбящему сердцу непросто.
А тучи нависли так низко
Над церковью возле погоста.
Бьёт колокол. Теплятся свечи,
И сердце всё меньше болит.
Рождается чувство, что Вечность
Слова подсказала молитв…
Всё Богом устроено мудро:
И жёлтой листвы круговерть,
И осени хмурое утро,
И жизнь человека, и смерть.
Погост – приют несуетливый.
Пускай в могилах бренный прах,
У Господа вы вечно живы.
За ваш покой на небесах
Молюсь сердечно, терпеливо.
И исчезает смерти страх.
Нет ни сомнений, ни смятенья,
Одни молитвы на устах.
Я вас люблю, родные тени!
Пусть вы теперь в иных мирах,
Утраты стали обретеньем
Родства духовного в веках.
Памяти мамы Валентины Игнатьевны Егоровой
Угасло солнце для тебя земное,
И начат путь иного бытия.
О дорогая мамочка моя!
В воспоминаньях ты всегда со мною.
Твоя любовь и ласковое слово,
Как прежде, согревают сердце мне.
И в утешение порой во сне
Твой милый образ воскресает снова.
Хоть жизнь прошла не то чтоб идеально,
Ты не копила лишнего добра
И к ближнему душой была добра.
С небес ты смотришь нежно, беспечально.
Грехи твои искуплены страданьем
И чистой верою последних лет.
Оставила ты тихо бренный свет
В святом на Божью милость упованье.
Когда свершил священник отпеванье,
И отлетело всё дурное в ад,
Окутал тело тонкий аромат —
Как будто райских роз благоуханье
Зефир принес в морозы издалече.
Но был покоен твой усопший лик
Средь хризантем с вкраплением гвоздик.
И верилось, что запах роз – предтеча
Того, что дом у цветников чудесных
Готов душе твоей… Уходит грусть,
Когда Христу я за тебя молюсь.
И ты молись за нас в саду небесном.
Памяти отрока Максима Трошина, православного певца
Сердце отрока печально —
Плачет, боли не тая:
Враг невидимый нахально
Топчет отчие края,
Сея плевелы разврата,
Лезет в души молодым:
«Потребляй! А жалость к брату
Позабудь!» Тлетворный дым
Обволакивает души…
Неужели мы дадим
Сокровенное разрушить —
То, на чём века стоим:
Веру праведную с корнем
Вырвем из своей крови,
Позабыв о мире горнем,
О прощенье и любви?
Собирайтесь же на битву,
Правды смелые певцы!
Песни русские, молитвы
Пусть летят во все концы —
Песни радости, страданья,
Нашим милые сердцам.
Мы святынь на поруганье
Не дадим заморским псам.
Чужды нам их развлеченья
И страстей водоворот.
Русь от гордого прельщенья
Лик Спасителя спасёт!..
Отрок светлый, синеокий
В Вечности поёт о том.
Голос чистый и высокий
Реет в небе золотом.
Мгновенья прошлого – как файлы
На карте памяти от фотоаппарата:
Лежат давно в безмолвье тайны,
Почти забытые… И вдруг они – крылаты!
Из папок старых разом вылетают
И вьются возле сердца пёстрой стаей.
Одни на душу давят, словно тяжкий зверь —
То фотографии несчастий и потерь.
Другие ласточками в синь небес несут —
То отпечатки чистых, радостных минут.
А третьи освещают даль путей земных —
То благодатные картины мест святых.
Они – напоминанье о Всевышнем,
Чей голос в шуме будничном не слышим.
Их проявленье не случайно:
Господь приоткрывает в будущее дверцу.
И радостью необычайной,
И грустью о былом они волнуют сердце.
Стало модно грехами своими
Похваляться, бия себя в грудь,
И при этом, не каясь ничуть,
Зарабатывать «громкое» имя…
Что ж с Россией такое случилось?
Напоказ выставляемый грех
Вдруг несёт не позор, а успех…
Ты пошли, Боже, скорби как милость,
Покаянье даруй прежде смерти
В добродетель возведшим порок
И не дай в предначертанный срок
Сгинуть им в бесовской круговерти.
Ниспошли русским людям прозренье
И от моды на грех нас спаси,
Чтобы стало светлей на Руси
От любви, доброты и терпенья.
Сверхроскошные наряды,
На тусовищах гламурных
Перед публикой кривлянье,
Пиршество блудливых взглядов,
Круговерть страстей амурных
В жизни, на телеэкране,
Взвизги лживого пиара,
Фото на «крутых» страницах
Модных глянцевых журналов,
Виллы в Ницце, на Канарах,
Новые дома в столицах,
Жалобы, что денег мало,
Напоказ толпе богатство,
Сытые до блеска морды —
Гордые собой, пустые…
Это ли не святотатство
Одичалого бомонда
Пред иконою России?
Неглубок мой сон нервозный:
Вижу импульсы лучей
Из – за туч, нависших грозно;
Тщетно бьющийся ручей
Подо льдом в ночи морозной;
Тусклые огни свечей
В анфиладах комнат странных;
Блеск пленительных очей
С поволокою обманной…
Прочь, фантазии ночей!
Не поддамся я дурману!
Утренней молитвы свет
Растворит смятенья бред.
Сплю безмятежно, беспробудно.
Мне снятся купола лесов,
В овсяном поле изумрудном
Улыбки синих васильков;
Журчанье говорливой речки,
В прозрачных струях – облака,
И муравьи – как человечки,
Снующие среди песка;
Умноженный тысячекратно
В мозаичных глазах стрекоз
Луч солнца алый, предзакатный,
Лобзающий стволы берёз;
Созвездьем вспыхнувшие в травах
Росинки – искорки огня…
И Божий Ангел величавый,
Хранящий много лет меня…
Речка голубая – голубая.
Солнце золотое – золотое.
Мама шла, лучисто улыбаясь.
Было платье ей к лицу простое.
И венок из незабудок нежных
Цвёл у юной мамы в волосах.
Папа – молодой и безмятежный,
С искорками синими в глазах —
Рядом шёл по узенькой тропинке,
Весь светился, счастья не тая…
Что это? Из прошлого картинка
Иль виденье душ их бытия?
Голубь белый в небе голубом
Пролетел неслышно надо мной —
Словно ангел осенил крылом,
Даровав душе моей покой.
Краски мира новой красотой,
Новой музыкой поют кругом.
Кружит, словно ангел неземной,
Голубь белый в небе голубом.
Белая облачность. Голуби белые.
В чистом снегу дерева поседелые.
К рощам крадутся туманы белёсые
И обвивают их белыми косами,
И разливают своё молоко
Над безмятежной Москвою – рекой.
Дали лесные, дороги и пашни
Словно расписаны белой гуашью.
Белы берёзы у белой стены
В царстве спокойствия и белизны.
Белая роза – узор на стекле.
Белая церковь на белой земле.
И Богородицы белый Покров
Виден сквозь дымку молитвенных снов.
Зимние сумерки – тень синей птицы,
Что в синем воздухе тихо кружится.
В синих сугробах – сапфирные крошки.
Синь силуэтов на лунной дорожке.
Всюду синеет искрящийся иней.
Синие блёстки в глазах твоих синих.
Синяя птица крылом осенила
Нас, улетая в ночные чернила.
Синь исчезает. Темнеет вокруг.
В небе плывёт полумесяца струг.
В свете его серебрятся кресты.
Россыпи звёзд – неземной красоты.
Крепок морозец. Соборов святыни
Сириус нежит лучом светло – синим.
Над Москвою солнце ясное
Поднимает алый лик.
Осветилась площадь Красная
Светом утренних молитв.
В красных водах отражаются
Башни красные Кремля,
И румянцем наливаются
Купола, колокола…
Храм Блаженного Василия
В алой ферязи зари.
Небосвод над всей Россиею
Красным маревом залит —
Будто скверна очищается
Кровью жертвенной Христа,
И над миром воцаряется
Заревая красота.
Май на Руси – зелёно – голубой,
Необычайно ласковый и яркий.
И чувствуется Божия Любовь
В травинке каждой, веточке, фиалке…
Листвы вуаль – как нежные мазки
Светло – зелёной чистой акварели.
Могучие старейшины Москвы —
Дубы столетние – и те зазеленели.
Весь мир живёт в плену зелёных грёз
И надевает юные одежды.
Исполнен бирюзовый взгляд берёз
Молитвенного света и надежды.
И колокольчиками в свежих зеленях
Пичужки перед Господом звенят.
