Я не слова ищу —
Скрытую за словами
Тайну, но не секрет...
Мало она витальна,
Всё ж во Вселенной нет
Истины выше Тайны.
6
С фронта открыт и с тыла,
Ветром продут насквозь...
Сумрачный, как горилла,
В рифму писал уныло
И чересчур всерьёз...
Всё ж ты меня любила,
Славно с тобою было
И одиноко врозь.
Время, сжимая в пясти,
В пыль нас могло б стереть,
Но оставалось счастье
Всё ж сообща стареть.
Где ж вы, любовь и радость,
Радостная любовь?..
Хворый, могу стать в тягость,
В тягость мне станет боль.
Зла и неизлечима
(Главное, то, что зла...) —
С близкими разлучила,
С дальними развела.
Мало чего изменишь,
Стал я давно не тот:
Гнет меня сволочь-немощь,
Боль меня мука бьет.
7
Двинет то здесь, то там —
В левый, то в правый бок,
Носится по тылам,
Как партизанский полк.
Хрена ее возьмешь,
Эту не извести:
Вся ее сила-мощь
В неуловимости.
Свой позвоночник-мост
Не возведу опять...
Вскоре откажет мозг
Думать и рифмовать.
Ведать бы наперёд,
Что предстоит-грозит,
Что напоследок ждёт
Невыносимый стыд.
8
Помощи ниоткуда
Ждать и уже не жду,
Всё же унять не худо
Эту мою беду.
С детских годов неловкий,
Реже, чем большинство,
Просьбой о жизни легкой
Я донимал Его.
Впрочем, Душа Живая,
Мало того, что Бог,
Сам бы, чего желаю,
Он догадаться б мог.
...Жизнь стала вроде гроба,
Даже еще тесней.
Сердце частит, хвороба
Прет изо всех костей.
Прежде, чем катафалку
Тронуться в бодрый путь,
Господу контрамарку
Не позабыть вернуть.
2001
В ПРАЧЕЧНОЙ
Бросила жена? Ее
Бросил сам? Сменил жилье?
...Гладили вдвоем белье
С ним в стекляшке.
Он балдел — заметил я —
От шумевшего бабья
И от вороха белья
И от глажки.
А по виду был ходок.
Но совсем не холодок —
То ли страх, то ли упрек
Был во взгляде.
Может, чудилось ему:
Я, старик, его пойму.
Объяснить мне, что к чему,
Будет кстати.
На подобный разговор
Я его бы расколол.
Прежде был и спор и скор
На знакомства:
Две рюмахи или три
Пропустили — говори.
Но теперь скребет внутри
Скорбь изгойства.
Несуразная судьба —
Эмиграция в себя,
Словно начисто тебя
Съела фронда.
Вроде ты живой и весь
И душой и телом здесь,
А сдается, что исчез
С горизонта.
Потому теперь и впредь
Не к чему ломать комедь.
И не стал я пить с ним — ведь
Мы б не спелись.
После полусотни грамм
Он, запуган и упрям,
Выдохнул бы: «Пшел к ерам,
Отщепенец...»
Так что про житье-бытье
Мы молчали, а белье
Расстилали, как бабье,
На гладилке.
Потому и обошлось
Без мужских горючих слез,
Без сочувствий, без угроз,
Без бутылки.
1979
* * *
Будь мужчиной и молчи.
Будь, хоть нелегко.
Горя словом не мельчи,
Хоть и велико.
Ткнись в подушку головой
И молчи, пока
Безнадежная любовь,
Как трава, горька.
Грозных молний не мечи,
Пей невкусный чай.
Будь мужчиной и молчи.
Тютчева читай.
I960
СТИХ СТИХУ
Был у Евтушенко
Стих — не самый лучший,
Но ему оценку
Дал мой личный случай.
На большие сроки
Изгнан из шеренги,
Полюбил я строки
Жени Евтушенко.
Описал он просто,
Прямо, без утайки
Лихость, непокорство,
Стойкость ваньки-встаньки.
Жизнь была не нянька,
А скорей — лишенка,
Но грел душу ванька-
Встанька Евтушенко.
Потому что, грустный
И не выйдя рожей,
С этою игрушкой
Был я чем-то схожий...
1988
БАЛЛАДА О БУТКОВЕ
1
В благодатном веке
Без гроша, тишком,
Частию в телеге,
Частию пешком
В Петербург добрался
Юноша Бутков,
И ему достался
Худший из углов.
Жизнь в углах неладна,
Смрад в углах и страх.
Надобно таланта —
Не пропасть в углах.
2
От солдатской доли
Откупившись в долг,
Стал писать в неволе,
Но велик ли толк?
Вроде достоверный
Сочинит рассказ —
“Нет, не Достоевский!.." —
Слышит всякий раз.
3
Не дурак, не лодырь,
Хоть не в меру пил,
Он и впрямь не Федор
Достоевский был.
У того дорога
Из углов крута:
С плаца до острога,
Дальше — в рекрута...
И хотя в падучей
Сотрясалась плоть,
Но ее получше
Охранял господь.
4
Был Бутков напуган,
Нелюдим и зол.
Как за нитки — кукол,
Прототипы вел.
Дело шло не ходко,
И пришли в свой срок
С водкою чахотка,
Госпиталь и морг.
5
Господи, помилуй,
Ну зачем ты дал
Юноше унылый,
Невеликий дар?
Не деля на части,
Весь бы выдал кус —
Без того несчастья
Наводнили Русь.
Дар — не пайка хлеба,
Не для бедняков...
И не узрел неба
Из угла Бутков.
6
Маленький писатель —
Это что за червь?
Ты таких, создатель,
Наплодил зачем?
Где добыть им славы,
Мир перевернуть,
Если сердцем слабы
И таланту чуть?..
1972
МУЗЫКА
В глуши лесной играют Баха
(Не на рояле — клавесине!),
И старый Бах встает из праха —
И снова в славе, снова в силе.
Звучит средь хвои неземная —
Не знаю — фуга ли, соната,
А наша глухомань лесная
Уверена, что так и надо.
Сквозь ветки до небесной тверди
Воскресшие доходят звуки,
Не это ли и есть бессмертье,
Преодоленье смертной муки,
Преодоленье притяженья
Земли, и времени, и долга?..
И замер я от приближенья
Полёта, волшебства, восторга!
За стенкою играют Баха,
И радости моей нет краю,
И взмокла на спине рубаха,
Как будто это я играю,
Как будто я уже причислен —
От музыки окрепший духом! —
К высоким самым, самым чистым
Надеждам, помыслам и звукам.
Гоняет старость и усталость
Бах, заиграв на клавесине.
Такие чудеса остались
Лишь в решете и лишь в России.
1986
БЕЛЫЕ СЛОНЫ
В жгучий полдень он и с ним она,
Ожидая поезда, пьют пиво,
Но уже их участь решена,
Будто у Эсхила и Шекспира.
«Белые слоны». Хемингуэй
Лучшего не сочинил рассказа.
Юности не вороши своей:
Вся стыдом набита до отказу.
Сильными мы были, а меж тем
Оказались дряблыми, как слизни:
Вылезли, неведомо зачем,
Супротив любви и даже жизни.
… От всего давно удалены,
Вспоминаем длинными ночами
Ту новеллу «Белые слоны»
И какими были сволочами.
ПОЭТЫ
В задоре, а может, в запое,
С похмелья, стрезва — все одно, —
Но только в своем Гуляй-Поле
Обмолвился батька Махно:
«Актеры и девки охочи
Любому, кто сверху, служить...»
А знал атаман, между прочим,
Почем в лихолетии жить.
Едва ль не мальчишкой отведав
И кровь, и этап, и острог,
Он все же причислить поэтов
К актерам и девкам не смог.
Жестоким был Нестор Иваныч,
А все ж понимал, голова:
Поэты не падают навзничь,
Не лают чужие слова.
Не менее, чем Откровенье,
Подай им — и вся недолга,
А там хоть хула, хоть забвенье,
Зато не презренье врага.
1988
ПОЖАР
В ней было столько жара,
Надрыва и размаха,
Что вечно ей мешала
Последняя рубаха.
От края и до края,
От моря и до моря,
От ада и до рая
С кем только можно споря,
Взыскуя вместо Града
Вселенского пожара,
Металась до упада,
Так, что Земля дрожала.
И, как тайга, как джунгли,
Во всем великолепье
Сгорела... Даже угли
Исчезли в сером пепле.
СОБАКА ПОДЛЕЦА
В поселке под Москвою,
Где дачам нет конца,
Заходится от вою
Собака подлеца.
Ей не угомониться,
Не ест она, не спит...
Подлец лежит в больнице,
Кондратием разбит.
Не мелкий бес, а дьявол!
В лихие времена
Кровавый бал он правил,
Как полный сатана...
Все так... А вот, однако,
Не знаю почему,
Несчастная собака
Тоскует по нему.
Какою мерой мерить
Судьбу и суть свою?
И почему не верить
Безгрешному зверью?
И что мы, в общем, значим?
Мне черт-те сколько лет —
Ни дачи, ни удачи,
Собаки даже нет.
А вроде жил не праздно,
Не знал без строчки дня,
И не подлец. А разве
