переплелись стволами.
Союз навеки неподвижностью скреплен.
В желтеющей листве березы пламя
трезубцев красных под названием клен.
И черный ствол обвит березой белой.
Два цвета – элегантности союз.
Как-будто кружатся в обнимку смело
партнеры под оркестр, что им играет блюз.
Луна сияет, встав напротив Солнца.
Явилась в гости светлым ясным днем.
Любуюсь спутницей я долго из оконца.
Горит малышка солнечным огнем.
Загар украсил бледное светило,
и желтизна сменила белизну.
В гостях у Солнца пребывает мило,
закрыв на время звездную казну.
Уходит день, сияет, что есть мочи.
Луна и россыпь звезд горят.
Увижу ль Солнце я в гостях у ночи?
Что разум или сердце говорят?
Пол луны и звезда – восклицательный знак
в обрамлении черного неба.
Этот странный дуэт называется как?
Не краюшкой ли белого хлеба?
Млечный путь где-то рядом, во тьме не видать.
Восклицает о чем-то планета.
И положено смертному вечности ждать.
На вопрос не получит ответа.
Дань небесному кругу -
две бессонные ночи.
Ты ослабь мне подпругу.
Умоляю, нет мочи.
И Крещенским морозом
не коли будто шпорой.
Жизни нудной извозом
занимаюсь не споро.
Мысли вихрем роятся,
но о главном ни слова.
Ничего не бояться
как всегда, не готова.
Лунный натиск ночами,
заставляющий бдеть.
Яркий круг пред очами,
точно конюха плеть.
Половинка Луны на прогулке со мною.
Притаилась на небе, прикрывшись сосною.
Подмигнула плутовка, ярким светом играя.
Закопалась в иголки на верхушке, у края.
Шаг за шагом со мною. Продвигаюсь неспешно.
Компаньоном могучим охраняюсь успешно.
Лунным светом ласкает неба преданный спутник.
Не споткнется, гуляя в одиночестве, путник.
Светлячком меж ветвей и мелькает, и светит.
Кросс затеяв со мною, в победители метит.
Половинка Луны скоро выглянет кругом.
Вечерами горжусь своим преданным другом.
Крещение не снегом, а водой
январская погода совершила.
Циклон Атлантики явился на постой.
Москву мистическая мгла накрыла.
Влияние Запада, Востока, Юга…
Тепло и слякоть, европейский быт.
Где Севера приветливая вьюга?
И белый снег в сугробах позабыт.
Зеленая трава, газоны летом пахнут.
Раскаты грома раздаются в вышине.
И души, и тела без снега чахнут.
Январское Крещение в страшном сне.
Прошлогодний снег
не растает вновь.
Быстрой речки бег,
будто в венах кровь.
Забурлит река,
зашумит прибой.
Серебро виска,
сердца частый бой.
Тонких веточек пучки
разгоняют туч клочки.
Ветер дворником предстал.
Сутки дует, не устал.
То ли верба, то ли вайя,
кроной тучи развевая,
машет веерами лес,
охлаждая пыл небес.
Солнце с именем Ярило
население разъярило.
Жарит, сушит и смолит.
У живого жалкий вид.
На корню засохли травы.
Вянут листья у дубравы.
И в асфальте, как в ковре,
вязнут ноги на жаре.
Ярко светит, даже греет
скуповато и слегка.
В небе синем гордо реет,
разогнало облака.
Ты свети, свети Ярило,
разогрей все не спеша.
Мерзнуть в зиму опостыло,
праздник требует душа.
Сугробы подросли и стали взрослыми.
Ведь март переметнулся в стан зимы.
И кажутся деревья низкорослыми.
И лилипутами в сугробах ходим мы.
Снежинки крупные роятся будто пчелы.
Галантный ветер подставляет им плечо.
И шепчет северный: "Не будьте квёлы,
танцуйте вихрь со страстью, горячо".
Дороги замело, тропинки вьются узкие,
врезаясь лентами в снега по грудь.
По ним проходят твердым шагом русские,
и в ледяных окопах их не сдуть.
Завывает ветер лихо.
Бьется в окна, что есть мочи.
Иногда крадется тихо,
шепчет сказки темной ночи.
Дребезжит карниз покорно.
Что поделать, ветер сильный.
Свистнет в щелочку задорно,
бросит свой поток обильный.
Сквозняком протянет нежным.
Парусом надует шторы.
Закружится вихрем снежным,
будто сдвинуть может горы.
То ли плачет, то ли стонет,
песнь восточную поет.
Слова злого не обронит.
Ноту соль легко берет.
Золотой закат.
Птицы счастья дар.
Он восходу брат.
Чудо-перьев жар.
Детства сказок плен.
Серых будней нет.
Горбунок не тлен.
И жар-птицы свет.
Серебро копыт.
Ускакать бы в рай.
Эти миром сыт.
Мне другого дай.
Расчертили веточки
небо голубое.
Шишечки, виньеточки
и немного хвои.
Веточка на веточку,
тоненький штришок.
Небо стало в клеточку,
не шали, дружок.
Закружит, завьюжит,
ветка в пляс пойдет,
голову закружит,
будто кто-то пьет.
Голые и хилые,
и озноб трясет.
Потерпите, милые,
лето вас спасет.
Снеженой тропой
пойду на водопой.
Родник, что под горой,
с хрустальной водой,
прохладою маня
и струями звеня,
журчит и ждет меня
в конце простого дня.
Бежит вода, течет ручей,
на солнце весело искрится.
Как хорошо, что ты ничей,
и каждому дано напиться!
Родник – отрада для очей.
Любой к тебе стремится.
Журчишь приятнее речей.
Вкусна, сладка водица.
Мох зеленый, лист шуршит.
Гриб в корзинку не спешит.
Присмотрись вокруг, дружище.
Ты ведь хочешь вкусной пищи?
Побываешь на охоте,
видишь клюкву на болоте.
Журавля протяжный скрип,
будто водяной охрип…
Зелень, солнце, комары.
Разомлеешь от жары.
Запах сена, дым костра,
с ним мечтаешь до утра.
Шершни, осы, мухи, блохи
и слепни с клещами плохи.
Досаждают всем, жужжат.
Этим тварям кто же рад?
Пень, бревно и кузовок.
За опятами рывок.
Сушка, чистка, маринад.
Каждый им зимою рад.
Причудливые тучи в лазури небосвода
пушистыми клоками, как пух на тополях.
Их ветром искажает всесильная природа
и гонит в неизвестность пролиться на полях.
Холодный серп Луны изгибом серебрится.
Калейдоскоп небесный изменчиво мерцает.
И россыпь звезд далеких кокетливо искрится.
И тьма ночи пастель дневную отрицает.
Толстый, милый и пушистый
шмель летает над травой.
Ищет он цветок душистый
и ныряет с головой.
Пьет нектар с утра до ночи,
опыляя каждый цвет.
И жужжит он, что есть мочи,
шлет басистый свой привет.
Солнца блики,
рябь реки.
Птицы крики -
звук тоски.
Ветер сильный,
лист шуршит.
Воздух пыльный
ворошит.
Запах
