убивали…
Кричали, плакали старушки,
А хлопцы топоры хватали…
Стрелы безудержно летали,
Свистели сабли, факела
Жгли избы, чтобы сжечь до тла.
Владимир поздно спохватился,
Помедлил в руки взять топор,
И тать со злобою вломился
В крестьянский беззащитный двор.
Стрела в огне в избу воткнулась
И пламя во дворе проснулось;
Лишь вспышка – и весь двор в огне!
Татарина коварный глаз
Поймал Володю в стороне;
Стрела, стрела – Володя в лаз,
И, что есть духу, прямо в лес,
Рванул наперекор судьбе,
Будто за ним несётся бес.
… Мелькают липы и осины,
Мимо проносятся дубы
Огромнейшей величины,
С виду – ужасная картина;
Всё сзади пламя охватило,
И та неведомая сила
Владимира тянула в тьму;
И всё мерещилось ему
На обезумевшем уме:
Татарин с саблею в руке
Несётся злобный, весь в огне;
И замела всё в голове
Одна лишь мысль, словно стужа:
" За мной погоня! Я им нужен!
Бежать спасаться надо мне!"
То на яву или во сне?
Он знать не мог наверняка.
Он знал одно: его изба,
И двор, и скот сгорят до тла!
Там оставаться ни к чему,
И биться не за что уж было,
Тем более, что татей силы
Во много раз превосходили!
А он один. И быть ему
Всегда по-жизни одному…
Так думал он, свой чуя крах–
Так властвует душою страх!
Он нёсся, голову сломя,
Чрез каждый шаг смотря назад,
Под ноги даже не глядя;
Бежал вслепую, наугад.
Так длилось б долго, если б вдруг
Володю не настиг недуг:
О что-то твёрдое споткнувшись
И звон доспехов услыхав,
Он полетел вперёд, уткнувшись
Лбом в землю; тут же ужаснувшись,
Вскочил с земли напопыхах,
Назад с тревогой обернувшись,
Он с удивленьем обнаружил,
Что тихо всё здесь, и в лесах
Кроме него нет ни души.
И пыл угас, исчез и страх…
А он-то думал – подлый тать,
Пращой вдруг сбивший с ног его,
С гнедого спрыгнул, и мечом
Безжалостно взмахнув своим,
Вечный покой хотел придать
Его душе, плоть раздвоив…
Настолько был обманчив звук,
Который услыхал беглец,
Что участился сердца стук
И он почуял свой конец;
Но нет, всего лишь он споткнулся
О груду ржавых железяк.
И тут Владимир содрогнулся
( Другой подумал бы – пустяк),
Скелет в доспехах увидав:
На нём был шлем и меч в руке,
А вот, совсем невдалеке,
Лошади кости на земле…
Меч у покойника забрав
(Вдруг пригодиться он в житье),
Решил он их похоронить -
Их души в небо отпустить…
Ах, если бы он только знал,
Что много лет тому назад
Здесь всадник на гнедом скакал,
К своей любимой торопясь;
Но волчьей стаи злобный взгляд
Его поймал и наповал
Его сразил, с землёй сравнял;
Ну а жена, Богам молясь,
Его так и не дождалась…
Последнюю земельки горсть
На ту могилу положив
Владимир, камень прикатив,
Нашёл в кармане старый гвоздь
И нацарапал им слова:
" Здесь с миром воин хорониться,
Он много жизней оберëг,
Но от судьбы оборониться
Он вопреки всему не смог…
И смерть такая пусть всегда
Не будет воинам чужда!"
Владимир низко поклонился
И вдаль по-лесу удалился…
С рассветом выбрался беглец
В огромные поля-луга,
Глухой здесь чаще был конец.
Виднелась впереди дуга
Сияющего горизонта.
Эти великие поля
Не обхватить было и взором.
Задумался Владимир тут:
Как быть? Куда идти? Что делать?
Сможет ли кто ему поведать
Где отыскать ему приют?
Но от судьбы устал он бегать,
И слово дал себе о том,
Что прямо здесь построит дом.
… В тот день впервые сила духа
В нём мощь свою всю проявила,
И меч его рука схватила,
Деревья принялась рубить;
Без зренья, памяти , и слуха
Владимиру – вот так стремленье!-
За два часа далось свалить,
Все корни, ветки обрубить,
И заготовить так полений,
Что тут не то, что на избу,
И на усадьбу бы хватило!
Вот это мощь! Вот это сила!
Другому бы не в моготу
И самым острым колуном
Срубить хотя бы пять дубов,
А он орудовал – мечом!
… И был к утру уже готов
Володе крепкий новый дом.
И начал жить да поживать
Владимир на лесном отшибе.
В поле безудержно гулять,
Зарю встречать и провожать,
Дивясь прекраснейшей картине;
Поля без устали пахать -
Хозяйство с нова начинать;
Скоро холодная пора -
Старушка Марена-Зима -
Припасы надо запасать
И в погреб с миром убирать…
… За всей работой повседневной
Владимир как-то повстречал
Вооружённого солдата
В один из вечеров осенних,
Когда пшеницу пожинал.
На нём была стальная лата,
Мешок заплечный, шлем в руках,
С ремня его свисали ножны…
Увидел Вова боль в глазах…
Куда он шёл? Ответить сложно…
Володе стало интересно:
Всё тихо – одинокий воин
В огромнейшем пустынном поле -
Это всё просто неуместно!
Он подошёл и, поклонившись,
Спросил у воина :" Любезный,
Куда же путь ты держишь свой?
Неуж-то города, взбесившись,
Вдруг потеряли свой покой?
И если так, то почему же
Совсем один ты здесь идёшь?
Где все войска, что князям служат?
Понять мне это невтерпёж!"
Ответил воин :" Эх, крестьянин!
По сторону другую леса
( И как тебе то неизвестно!)
Буянит подлый враг – татарин!
Ты не горюй – войска огромны,
Но аккуратны мы и скромны -
На много вёрст мы растянулись,
Чтобы врага врасплох застать!
Да только вот беда одна:
Дорога долга, тяжела,
Силёнки все мои подздулись,
Глаза мои почти сомкнулись -
Пустил бы переночевать…
Не буду лихом поминать!"
" В чём же беда? Входи, любезный!
Почётным гостем будешь здесь ты!"
– Сказал Владимир сквозь поклон
И пригласил его в свой дом.
Наутро воин торопился
И сквозь глушь леса удалился,
Пообещав от всей души
Владимира вознаградить…
Но случай этот повторился:
Вновь воин на своём пути
Встретил крестьянскую избу,
И попросил он приютить
Его, крестьянин согласился…
И длилось так седмицы две -
В соседний город на войну
Шли воины по-одному,
Искавши вечером приют
Пред тем как окунуться мглу
Лесной глуши непроходимой,
Вдруг натыкались на избу,
И ночь в уюте и тепле,
В крестьянской щедрой доброте
Они спокойно проводили;
А по-утру в бой уходили,
Держа свой путь через леса,
Рубить и колотить врага…
Всю осень Вова хлопотал:
Избу свою он утеплял;
И для печи из валунов
Запас добротный крепких дров,
