«Зелёное удостоверение епископа, сложенное вдвое» – последняя книга стихов Эдуарда Лимонова, составленная автором, но не опубликованная при его жизни.
«Это книга прощания Эдуарда Лимонова с жизнью. Книга, которая приходит к читателю через несколько лет после его смерти. Здесь, как у него всегда, всё живое: странные повороты фраз, магия неожиданных образов, пронзительная точность неправильности. ‹…› Собрание изысканных, пёстрых, необыкновенных стихотворений, самые сильные из которых, по-моему, самые простые – стихи приговорённого к смерти. В жизни он прятал от всех слабость и страдание, но как никто был откровенен о себе в литературе. Это книга с последними признаниями, конец долгой исповеди русского писателя». – Сергей Шаргунов
class="v">В железной юбке и с мечом
На черепах сидят тиары
Двуглавый, страшный, нагишом
Мы – то ли гунны, то ль татары…
Из ботанических садов
Из грандиозных рощ
Воспрянет бледен и багров
Палеоцентный хвощ
Дыханье мёртвое земли
Поглотит корабли
И от блистательных кают
Все ручки отпадут…
Ох и холодно в Клину!
Чайковский у камина
Хрупкий молодой мужчина,
Приобщается к вину!
«Воспеть мошенников, воров, авантюристов…»
Воспеть мошенников, воров, авантюристов,
Кто девушек хватает и везёт.
В те города, где графы Монте-Кристо
Где биржи, галереи, бутерброд…
С икрой. И замечательные вина
Вот он идёт, он – проклятый семьёй
Роскошный мускулистый сволочина
Любимый твой, вот кто любимый твой..!
Шерстяное одеяло
Ты меня собой кусало
Шерсть верблюда из Туркмении
И ты пахло кизяками
И фруктовыми дровами,
Укрепляя нас во мнении
Что пустыни Туркестана,
Где песок в углу кармана,
Каждый раз отыщется.
Что недаром свищется
Молодая непогода
В гуще странного народа.
Где волкам там рыщется
«Распутин был мужик с кольцом…»
Распутин был мужик с кольцом
В мохнатом и помятом ухе
Жил в Петербурге хитрецом,
То в духе был, а то не в духе…
Свой врачевательский талант…
Григорий был мужик противный,
Гапону и Махно был брат
Их родственник был инстинктивный…
И шёлковой рубахи в зной
Распахнут ворот был китайский
Сапог, как водится, смазной,
Нечёсанною головой
Предвосхищая гнев хозяйский…
«Какой из глины зиггурат…»
Какой из глины зиггурат!
А вдалеке блестит Евфрат.
Там тигр степей на кабана
Слюну роняет дотемна
Там с тёмною гадюкой схож
Шумер ползёт, сжимая нож
И ассириец из пещер
грядёт. Шумерский офицер…
На зиггурат садится Бог
Жужжа как майский жук рогач
Как бы осою на пирог
Туда, где скал и речек срачь
Цветёт цветок мохнатый хвощь…
А с неба разразился дождь…
Арестовали генерала.
Арестовали как попало.
Большой и толстый генерал
Сидит в очках, в тюрьму попал…
Сидит сычом он за решёткой
С двумя серьгами и бородкой
С большой и сытой головой
Ужо попался. Вон какой!
Дрыманов. Да. Нет, Добронравов?
Он раньше заключённых бил
Сейчас сидит, лишённый правов
Как ангел, но лишённый сил…
Я таких видел на промзоне
Они брели как матерьял
В то время как на нашем троне
Уже не Сталин восседал
«Я уйду от вас жить в за другие миры…»
Я уйду от вас жить в за другие миры,
Чтобы вы рядом бы не воняли
Лучше жить мне в окрестностях чёрной дыры
Чтобы ноздри от вас не страдали…
За созвездьями ночь, словно шило в мешке
И уколы от звёзд постоянны
Отдохну от вас там, в световом далеке
Где планеты свистят окаянны…
Не любили меня, и понять не могли
Эти жалкие русские трупы
Вот лечу мимо вас в межпланетной пыли
Выбегайте, набросив тулупы…
«Лето кончается. Скорбные жёны…»
Лето кончается. Скорбные жёны
Вышли в кистях с бахромой на балконы,
Рюмка ликёра в дрожащей руке
Космос им ножку ласкает в чулке
Выпячен зад. Сиськи туго набухли.
Скорбные вдовы, чтоб вы не протухли
Мигом зовите к себе молодцов
С шпорами, саблями, с шёлком усов…
Когда ослабеют морозы,
И кончится силы запас,
Во всякие разные позы
Любимая впутает Вас
Пройдут чередой небылицы
Про рыцарей и королей
И как молодой насладится
Склонялся над нею еврей
Как тискали, мяли, толкали
Как долго куда-то везли
Как женщиною обладали
Полковники и короли…
Продавали цветы
Обувь драили щётки
В этот день веселились
Советские тётки
В крупных кепках грузины
Продавали мимозу
Отправлялись на юг
Неспеша паровозы…
И рабочие вместе с крестьянами
Смели быть молодыми и пьяными…
«Сейчас кто-то счастлив в Париже…»
Сейчас кто-то счастлив в Париже
Весёлая пара живёт
Проснулись, придвинулись ближе,
И парень девчонку сосёт
Из тьмы голубых Югославий
Где персик и слива цветут
Прислали им для заздравий
Бутылок и мёда уют.
Камин согревает ребят…
Нехитрое счастье полощет
В окне старых зданий парад
И ветром взметённые рощи
На дорогах люди
С железом и бронзой.
Ищут меня, ищут
В полях кукурузных
Между ними девка.
С жёлтыми глазами.
Хвост и брови кошки,
С острыми когтями…
Потому и кошка
Что она кошмарит,
Разорвёт мне глотку.
И хвостом ударит…
«Упившийся славой по горло…»
Упившийся славой по горло
Матрос, президент, фронтовик.
Мальчишек в бандитов распёрло
У девок на каждой парик…
Прошли благодатные годы,
С ружьём, без ружья, вновь с ружьём.
Сменились в России народы,
А мы всё отрядом живём.
Прошли необъятные степи
В коляске проехал Махно
Хватило великолепий,
И стало как прежде темно.
«Дальше ты живи один»,
– так она ему сказала
И по мосту (глыбы льдин)
На тот свет перебежала
Вот и стал он жить один
(Сколько ему было, деду?
Нет, не семьдесят один.
А все сто ему к обеду)
Он ходил в своём пальто
Весь
