class="p1">Без передышки смотреть.
И нет прекрасней услад,
Чем наш с тобою секрет.
Густой сиреневый туман
Поднялся из пучины вод.
И в том тумане спит одна,
Что мою душу заберет.
Не пробудить её ничем,
Бессильна здесь моя любовь.
Останусь подле насовсем,
Но вдруг застыла в жилах кровь.
И посреди прибрежных ольх,
Небрежно кольцами обвив,
Ты принесла мне только боль,
Мою печаль, не утолив.
Едва открыв глаза,
Я думаю о Вас.
Любовь все мои мысли захватила.
А за окном гроза,
В сей предрассветный час.
И шторма рокот сердцу милый.
Вот полдень наступил,
И бури отзвук стих.
И у природы есть свои пределы.
Амур, что в небо взмыл,
Несет для нас двоих.
Колчан лиловый, в том колчане — стрелы.
И отходя ко сну,
Едва закрыв глаза,
Я ощутил медовое дыханье.
То шутка Купидона?
Едва ли я пойму.
За Вас я благодарен мирозданью.
Сладкий голос в ушах раздаётся,
Даже если тебя вдруг нет рядом.
Закрываю глаза, и он льётся,
Как журчание слёз водопада
Голос твой и в нём сотни оттенков,
Шум листвы и дыхание моря,
Ветер солнечный, ветер весенний,
Что так ласков, и сердцу так дорог.
Не певица, не дива, но всё же,
Голос твой навевает мне грёзы.
И мурашками скачет по коже,
И в далёкие дали уносит.
Об одном лишь прошу, дорогая,
Пусть мелодия губ твоих нежных,
Никогда, никогда не стихает.
Я тянусь к ней, к мечте и надежде.
Её нежные руки я во сне ощущаю,
И дыханье неровное ухо щекочет.
Обнимаю в ответ, я её приласкаю,
Знаю я, моя милая этого хочет.
Так начнется счастливейший из моих дней,
Утро радостным светом озарит пробужденье.
Смысл жизни, любовь я обрел только в ней,
И готов чем угодно отплатить за мгновенье,
Чтоб оно не кончалось и длилось всегда.
Чтобы взгляд её глаз оставался моим.
Чтобы вечно светила на небе звезда
И под светом её, мы от страсти дрожим.
Благодарен судьбе за подарок нежданный,
К сердцу милую девушку крепко прижму.
И в любом из имеющихся мирозданий,
Только я и она. Только Мы и Амур.
Всем сердцем ей принадлежу
Её ни разу не увидев,
Всем сердцем ей принадлежу.
Незрелый шаг, я вам скажу,
Осудит посторонний зритель.
Так может лишь глупец любить,
Или юнец, что жизнь не видел,
Поверь, меня ты не обидел.
Я не способен объяснить
То чувство странное в груди,
В тот миг, когда она мне пишет,
И словно мои мысли слышит.
Мы далеко, но мы близки.
Тепло охватывает души
И нежность льется через край.
Тьму одиночества искра
Разгонит, и исчезнет стужа.
И если это не любовь,
Тогда её мне покажите.
Мы связаны незримой нитью,
И горстью самых сладких снов.
И ласточки резвятся на фоне полнолуния
И ласточки резвятся на фоне полнолуния.
И пО небу несётся упавшая звезда.
И магией мне видятся в предполуночных сумерках,
Пронзающие воздух лучи из серебра.
Сидим мы на причале, у озера лесного,
И брызги разлетаются от ног твоих босых.
И может от луны влиянья колдовского,
А может просто от любви, к губам твоим приник.
И астры отражаются в глазах твоих счастливых,
Объятия твои крепкие, во мне рождают дрожь.
Найдем себя в любви как в главном лейтмотиве.
Божественная искра — Ты, и жизнь в меня вдохнёшь.
В её бездонных карих глазках
В её бездонных карих глазках
Бушует ураган страстей.
Мужчины думают о ней,
Чтоб утонуть в Востока ласках.
Она ни капли не скромна,
Её огонь пылает ярко.
Неукротимая дикарка
Должна быть выпита до дна.
Её дары подобны солнцу,
Так жгучи, пряны, хороши,
И то не счастья миражи,
Оазис то для стихотворца.
Нектар, вкусив из этих уст,
Отныне прежним я не стану.
И я тебе пою осанну,
И переполнен нежных чувств.
Солнце как полная луна,
В объятьях серых облаков.
Тумана белая волна,
Как сонм волшебных парусов.
Таков осенний твой наряд,
Что украшает поутру,
Мой город, словно шелкопряд,
Весь в алебастровом пуху.
Его не сможет разогнать,
Порыва ветра хлёсткий бич,
Молочного тумана прядь,
И даже солнцу не остричь.
Лучами острыми его,
Пронзить, как масло режет нож.
Букеты белых анемон,
Дыхание их не оборвешь.
То квинтэссенция хандры,
Для всех, но только не для нас.
Его роскошные шатры
Укроют души от их глаз.
И в этом сказочном краю,
Где есть покой и тишина,
С тобою сердце я солью,
Ты так прекрасна и нежна.
И пусть окутает туман,
Оденет с головы до пят.
В свой невесомый сарафан.
Что сладок словно рафинад.
И снова думы ей полны,
Ведь красоты её свеченье,
Затмит собою свет луны,
Прогонит все мои сомненья.
А красота её внутри,
Хотя снаружи тоже ангел.
Глаза блестят как янтари,
И путь мой освещает факел,
Что разожгла во мне она,
Своим теплом и робким светом,
И непреклонна, и скромна,
И наполняет мир мой цветом.
К себе и к остальным строга,
И принципам не изменяет,
И хоть дорога и трудна,
Она её не променяет.
И не польстится на любовь,
Что как у прочих, однодневка,
Не ищет толпы женихов,
И не страшит людей оценка.
Её душа неукротима,
Желает дальше развиваться,
И нет того, что серафима,
Заставило б в пути сломаться.
Я воспеваю эту Деву,
Таких на свете больше нет.
Ты для поэтов — Королева,
А для художников — рассвет.
Заря, что ярка и чиста,
И даже кисть не передаст,
Как ты прекрасна и проста.
Букет сирени, нежных астр.
И восхищаюсь я тобой,
Хоть ты, увы, недостижима,
Останешься моей мечтой,
Святынею для пилигрима.
И тёмным небом над главой,
Меня встречает день осенний.
И листьев желтых красотой,
Устлавших камены ступени.
И светом поздних фонарей,
Что сквозь дубовый лист проходит.
И
