Джордж Байрон - Сарданапал

По виду —
С дурною вестью. Говори.

Не смею.

Дивлюсь! Не смеешь? Миллионы смели
Восстать с оружьем!.. Ну, не будь столь вежлив,
Не бойся огорчить царя. Стерплю я
И худшее, чем речь твоя.

Ну, дальше,
Слыхал?

Размыло часть прибрежных стен
Разливом неожиданным Евфрата:
Из-за недавних ливней в тех горах
Громадных, где исток его, где грозы
Столь часты, вздулся он и залил берег,
И мчится, укрепленье разметав.

Зловещий знак! Веками говорилось,
Что «человеку не уступит город,
Пока в реке не обретет врага».

Пророчество пустяк, но разрушенье…
Стены размыло много?

Стадий двадцать.[22]

И это все доступно для атаки?

Сейчас река свирепая не даст
Идти на приступ, но когда уймется
И лодки смогут переплыть ее —
Дворец падет.

Тому не быть! Пусть люди,
Пророчества, стихии, даже боги
Восстали на того, кто не дразнил их, —
Вовек не стать жилью моих отцов
Берлогою, где б волчья стая выла!

Позволь туда пойти мне и чем можно
Обезопасить брешь, поскольку время
Позволит нам.

Да, да, спеши и тотчас
Вернись и доложи подробно, полно
О ходе наводненья.

Даже волны
Восстали на тебя!

Я им не царь,
Малютка, и, бессильный покарать их,
Простить им должен.

Мне отрадно видеть,
Что стоек ты при знаменье таком.

Мне знаменья не страшны: сам все знаю
С полуночи прошедшей: все сказало
Отчаянье.

Отчаянье?

Быть может,
Не точен я: когда мы все предвидим
И встречи ждем, должна решимость наша
Быть названа иначе, благородней.
Но что слова нам? Кончено уже
И со словами и с делами!

Нет!
Одно — осталось, высшее для смертных,
Венец всего, что было, есть и будет,
Единое для всех, сколь ни различны
Рожденье, пол, язык, лицо, натура,
Цвет кожи, чувство, ум, страна и век;
Грань, общая для всех, куда влечемся,
Едва родясь, блуждая в лабиринте
Загадочном, носящем имя «жизнь»!

А так как жизнь кончается, то можно
Утешиться. Коль страхи позади,
Улыбкой встретим то, что ужасало,
Как дети — тайну пугала открыв.

Все точно. Снял я часть бойцов со стен
Еще надежных и удвоил стражу
Вдоль всей стены размытой.

Верный Панья,
Как надлежит, исполнил ты свой долг;
Но связь меж нами скоро прекратится.
Бери: вот ключ.

Он от каморки тайной
В моей опочивальне, сзади ложа.
(Оно теперь погнулось под славнейшим
Из прахов, там лежавших, хоть немало
Царей оно в свой золотой обвод
Вместило в прошлом; этот прах недавно
Был Салеменом.) Ты войдешь в тайник,
Сокровищами полный. Их возьми
Себе и дай товарищам; вас много,
Но хватит всем. Рабам верни свободу
И всем, кто во дворце живет, вели
Его покинуть через час, не позже.
Спустите барки царские; забавам
Они служили, пусть послужат вам
Спасением. Евфрат разлился буйно
(Сильней царя он), с ним не совладать
Врагам. Бегите и найдите счастье.

С тобою, государь, когда возглавишь
Ты верных слуг.

Нет, Панья, невозможно.
Ступай и предоставь меня судьбе.

Царь, я всегда тебе повиновался,
Но тут…

Так, значит, все теперь дерзают
Перечить мне? И дерзость во дворце
Измене внешней вторит? Без упрямства!
Я дал приказ, последний мой приказ;
Ты не исполнишь? Ты?

Но время есть…

Так; но клянись исполнить все, лишь только
Дам знак.

С тяжелым сердцем, — но клянусь,
Как верный раб.

Ну, так. Вели снести
Сюда сухой листвы, еловых шишек
И хворосту — всего, что разом вспыхнет, —
Кедровых дров, душистых смол и масел,
Больших досок, чтобы костер воздвигнуть,
И ладану, и смирны: я алтарь
Построю здесь для жертвоприношенья
Великого!.. Все разместить вкруг трона.

Царь!
Сарданапал
Я велел: ты клялся.

И без клятвы
Я верен.

Что задумал ты?

Узнаешь!
То, что вовеки не забудет мир!

Царь! Я спешил исполнить приказанье,
Но привели мне вестника; он просит
Принять его.

В чем дело?

Царь Арбас…

Уже увенчан?.. Продолжай.

Белез,
Первосвященник…

Бога или беса?
Где новый царь, там новый храм. Но дальше;
Ты волю старших выболтать обязан,
А не давать ответа.

И сатрап
Офратон…

Как? Он наш ведь!

Убедись,
Что он средь победителей; вот перстень.

Его печать! Достойная триада!
Ты вовремя погиб, мой Салемен,
Чтоб не видать еще одной измены!
Твой лучший друг, мой подданный вернейший —
И вот!.. Ну, дальше.

Жизнь тебе даруют
И вольный выбор места для житья
В одной из дальних областей — под стражей,
Но не в тюрьме; и можешь мирно жить,
В заложники отдав трех юных принцев.

О, сколь великодушен победитель!

Ответа жду.

Ответа, раб? Давно ли
Рабы вершат судьбу царей?

С тех пор:
Как добыли свободу.

Рупор бунта!
Хоть ты орудье только, но узнаешь,
Как за измену платят! Панья! Пусть
Он голову со стен уронит в лагерь
Мятежников, а труп — в реку. Ведите!

Я никогда еще твоих приказов
Так радостно не исполнял! Солдаты,
Веди его: изменнической кровью
Марать не станем царский зал, под небом
Его прикончим!

Только слово; званье
Мое священно, царь!

Мое — не меньше,
Хоть и пришел ты с наглым предложеньем
Сложить его!

Я исполнял приказ;
Невыполненье было бы опасным
Не менее, чем исполненье.

Значит,
Царь, час назад венчанный, — тот же деспот,
Как те, кому пеленками был пурпур,
С рождения взнесенные на трон!

Царь, жизнь мою ты гасишь дуновеньем;
Но и твоя (не гневайся), быть может,
В опасности неменьшей: неужели
В последний час династии Немврода
Убьешь ты безоружного посла,
Безвластного слугу, — пренебрежешь
Тем, что не только меж людей священно,
Но и с богами образует связь?

Он прав… Освободить! Последним делом
Моим не будет злое дело. Вот

Возьми, приятель, золотой мой кубок,
Пей из него и помни обо мне
Иль в слиток сплавь и думай лишь о весе
Да о цене.

Двойная благодарность
За жизнь и дар, украсивший ее.
Но я ответ услышу?

Да. Мне нужен
Час перемирья — все обдумать.

Час?

Не больше. Если господа твои
За этот час ответа не получат,
То, значит, я условья их отверг
И действовать они свободны.

Буду
Посланцем верным, передам решенье.

Постой, два слова.

В точности запомню
Их все.

Снеси Белезу мой привет;
Скажи, что с ним я через год, не позже,
Увижусь вновь.

Где?

В Вавилоне, или,
Верней, оттуда он навстречу мне
Отправится.

Все передам дословно.

Ну, милый Панья, живо мой приказ!

Солдаты, царь, работают уже,
Да вот они!