Ли Бо - Дух старины

3

Конфуцианская классическая книга «Ши цзин» («Канон поэзии») состоит из трех разделов — «Фэн» (Нравы), «Я» (Оды), «Сун» (Гимны); раздел «Оды» включает в себя две части «Великие Оды» и «Малые Оды» (таковы принятые у нас переводы, достаточно условные: иероглиф «я» обозначает не литературный жанр, а является определением — «изящный, красивый», а также «правильный, верный, позитивный», и именно в таком значении слово фигурирует в Предисловии к «Канону поэзии», таким образом, эти названия указывают на большее или меньшее соответствие канону, нормативу); в подразделе «Великие Оды» — произведения, созданные во времена династии Западная Чжоу (XI–VIII вв. до н. э.). В них воспевается благотворность правления и ратные подвиги основателя династии Вэнь-вана; однако вся терминология стихотворения — «правильное звучание», «падения и взлеты», «установленные правила», «культура и природа» — в данном случае не только имеет первичное философское и политическое значение, но относится также к развитию поэзии и вытекает из ее канонического толкования.

Я старею (у шуай) — внутренняя цитата из трактата «Лунь юй» (гл. 7, § 5), где Конфуций сетует, что перестал видеть во сне Чжоу-гуна, одного из почитаемых совершенномудрых людей древности, стоявшего у истоков канонизированного чжоуского ритуала, в том числе и музыки — прародителя всех искусств; это выражение можно понимать и в физиологическом смысле, и в социально-этическом («деградировать, перестать соответствовать критериям, установленным нормативам», есть перевод А. Е. Лукьянова «низко пал», который исходит именно из второго значения глагола, — то есть не осталось ни мудрецов, ни идеальных правителей); для данного стихотворения комментаторы останавливаются на физиологическом значении — пятидесятилетний Ли Бо уже вполне мог посетовать на свой возраст; помимо аллюзии тут явно присутствует и современная поэту параллель «Конфуций — Ли Бо», постоянная для его философического взгляда.

«Нравы правителя» (Ван фэн) — часть раздела «Нравы царств» (Го фэн) «Канона поэзии» с песнями чжоуской Восточной столицы Лои (совр. г. Лоян).

Время междоусобиц V–III вв. до н. э. обозначается в истории как период Воюющих царств (Чжаньго; вариант перевода — «воюющие уделы»); изнуряющая вражда (в этой строке поэт говорит о том, что в тот период было не до высокой поэзии) семи наиболее крупных царств («драконы и тигры») завершилась победой царства Цинь, объединившего их все в централизованную империю (царство определяется как куан — «безумное», что не несет в себе однозначно негативного оттенка, «безумцем» Ли Бо именовал своего друга Хэ Чжичжана, который вдруг оставил высокий пост при дворе ради уединенной отшельнической жизни у подножия горы); строка «Царства воевали, и все поросло терновником» апеллирует к канону «Дао дэ цзин», где в § 30 утверждается: «Места, где побывали войска, зарастают колючками и терновником, после скопища армий непременно наступают лихие годы» (пер. А. Е. Лукьянова).

Правильное звучание — тут опять намек на «Канон поэзии», чей нормативный глас был искажен отступлением от завета предков, ведь традиция должна передаваться в незыблемом виде.

Скорбный человек — великий поэт Цюй Юань (IV в. до н. э.) с его строфами, полными горечи и боли от непризнания власть имущими; определение идет от его поэмы «Ли сао» (Скорбь отлученного).

Крупные одописцы II–I вв. до н. э. (период династии Хань), Ян Сюн был еще (или прежде всего) философом.

Период 196–219 гг. (завершение правления династии Восточная Хань), когда еще творили «три Цао» (отец — император Цао Цао и его сыновья Цао Чжи, Цао Пи) и другие крупные поэты, но затем в поэзии, по мнению Ли Бо, форма стала превалировать над содержанием.

Династия Тан, при которой жил поэт.

«Свесив платье» — образ идеального правления, предоставляющего процессам развиваться в изначальной естественности; такими словами в каноне «И цзин» описывался метод правления легендарных Хуан-ди, Яо и Шуня.

Культура и природа — словосочетание вэнь-чжи мировоззренчески воспринимается как оппозиция того, что привнесено культурой, и изначального природного стержня (в идеале они должны быть гармоничны); здесь оно скорее использовано не в общефилософском смысле, как в Конфуциевом «Лунь юе» (гл. 6), а как характеристика поэзии, созвучной классическим канонам.

«Передавать, отсекая» — Конфуций следовал принципу «передавать, а не создавать» («Учитель сказал: “Передаю, но не создаю, верю в древность и люблю ее”» — «Лунь юй», VII, 1, пер. А. Е. Лукьянова), и из трех с лишним тысяч древних песен он отобрал для «Канона поэзии» лишь 305.

Мифическое животное, чье явление обозначает начало и конец пребывания на земле великого мудреца; по преданию, Единорог явился на Землю при рождении Конфуция и был затравлен охотниками в тот момент, когда Конфуций поставил точку, завершив свой труд.

Высшая Чистота (тай цин) — один из трех небесных миров в даосском мировоззрении, в данном случае это воспринимается как метоним неба в целом, где, по легенде, обитает огромная жаба, пожирающая луну, — таков китайский мифологический образ затмения.

Яшмовый Чертог — метоним луны; кроме того, это словосочетание может обозначать обитель бессмертных на священной горе Куньлунь, где, по преданию, существует 12 дворцов из пятицветной яшмы, каждый в тысячу шагов шириной.

Среднее небо — обозначение неба в целом или его центральной части.

Златая душа (цзинь по) — сияющая, как золото, светлая луна; «душа» (по) — обратная солнцу сторона луны; луна во время лунного затмения, когда солнечные лучи не падают на ее видимую с Земли сторону, именовалась «мертвой душой», а в остальное время, освещенная солнцем, — «живой душой».

Змей — слово дидун, и в современном, и в классическом языке обозначающее радугу, этимологически, возможно (хотя документальных подтверждений этому нет), восходит к некоему существу, обладающему негативными свойствами (первый слог ди этого двусложного слова имеет побочные значения «змея», «оса», а у обоих иероглифов в качестве смысловых составных частей стоит иероглиф гун — «насекомое», в древности он был синонимичен другому иероглифу, читавшемуся хуэй и обозначавшему ядовитую змею), это «иньский» элемент, связанный с тьмой, ослаблением света, некий зловещий признак.

Пурпурные таинства (цзывэй) — второй из трех участков центральной части неба, в котором сверкают 15 звезд, место пребывания небесного Верховного владыки; в то же время это метоним императорского дворца и власти.

Дворец Глухие врата — туда была удалена императрица Чэнь (Ацзяо), впавшая в немилость у ханьского императора У-ди (II в. до н. э.), эта история описана в оде Сыма Сянжу, ей же посвящено и стихотворение Ли Бо «Скорбь за Глухими вратами» (перевод помещен в «Книге о Великой Белизне»); здесь возможен намек на императрицу Ван, удаленную танским императором Сюаньцзуном из столицы (обе — по одной причине: не произвели потомства мужского пола); название дворца буквально можно перевести как «Длинные ворота» или «Вечные ворота», но после оды Сыма Сянжу это словосочетание в поэзии стало образом, передающим нескончаемую тоску опальной наложницы, лишенной милостей властелина; в следующей строке усматривается намек поэта на себя самого, сначала приближенного ко двору, а затем отставленного.

На коричном дереве тля — в этой и следующей строке комментаторы видят разочарование поэта в дворцовой жизни и намек на деградацию империи, теряющей величие и подтачивающейся «тлей»; тем самым вся образная система стихотворения выводится на актуальный политический подтекст, на первом плане — отсутствие «семян» как намек на бесплодие наложниц и шире — на упадок империи; это реминисценция народной песни, распространявшейся при ханьском императоре Чэн-ди (I в. до н. э.); цветы коричного дерева, по легенде, растущего на луне, — один из метонимов лунных лучей.