— Здравствуйте!
— Мы уже закрываемся.
— Мне перевод на 7 рублей.
— Денег нет.
— Я конвертами возьму.
— Конверты кончаются.
— Мне только на 7 рублей.
— Столько не найдется.
— А с витрины можно?
— Ну ладно, вот ваши 4 конверта.
Я — игр оргия
И чад удачи.
Я музе безумья
Кармин и мрак.
А нутро — фортуна,
Азарт раза.
Но «зеро» — резон,
Лезу в узел.
А кора зарока?
Мало пополам.
— Ах, удача духа!
Матушку к шутам!
А зараза раза,
Но казусу закон.
А суть: лоб оболтуса,
Роскоши шок-сор.
1991
* Два месяца в командировке вдали от семьи, в глуши грязи, из развлечений — качественная немецкая рулетка…
А ретро-портьера —
Фирмачам риф.
Спец и бицепс —
Вихрам архив.
Жулики луж.
И рев двери…
Мечту путчем
И рок кори.
Сила. Попались.
Кабака бак.
А ножи пижона,
Кобура рубак.
А на мрак кармана —
Грота каторг,
Усечь и чесу:
— Гни траки, картинг!
1991
* В эти годы солидная мафия только организовывалась и несла отпечаток некоей романтики.
Мода садом,
Сна реверанс.
Да, сила — палисад,
Садовод — ас.
Ольха. Пахло.
А тень не та,
А лист — сила,
А хит стиха…
Окно тонко.
О, вид, диво:
Резон озер,
Витой от ив.
Косе песок,
Толпа на плот,
Тело и фиолет,
Тел переплет.
И гашу шаги,
И рано фонари,
Селенье, лес,
И вольно сонь лови.
1991
* Впечатления после отпуска на Оке возле Поленово. Ключевая для меня строка «Тело и фиолет»…
И Олимп милой —
Корпусу прок.
Мини себе синим —
Корсажа срок.
А клеши шелка,
Колер, брелок.
И клочья чолки,
Колье… телок!
Тина ланит
И дуги бигуди.
Молодо подолом,
И, Диана, иди.
1991
* В глубине души, «Богиня» посвящена моей жене. Хорошо, что Диана хоть немного рифмуется с ее именем Татьяна.
(Алле Пугачевой)
Дива на вид,
Мир зала зрим.
Не мал пламень
Миров творим.
А лепо пела
Во клеш шелков.
А зорь проза
В омут умов.
Широко коришь
Гоненье ног,
Нарывы ран,
Вериги рев.
Итак: кати
Ладу удаль.
И мольбой обломи
Моду чудом.
1991
* Товарищи совершенно справедливо замечали, что названием могло бы быть «АЛЛА» — коротко и красиво, но… менее информативно. Редкий плюрализм в строке «а зорь гроза», или «а зорь роза» (… миллион алых роз…) оставлял редкую возможность выбора.
Ахав, себе, сваха:
— Раут, репертуар,
И косы высоки,
Радеет ее дар.
А ведала дева:
— Недивен, невиден,
Не тем, а заметен,
Не див, а завиден.
Он, жених, и нежно:
— А, дар гони винограда!
Не зело полезен,
А дар тот — отрада.
Я, лопух у поля:
— А ведьма нам дева,
А щетка как теща,
А не миг Гимена.
1991
* Эту вещь я решился зачитать на московском фестивале 21.12.91. Вроде бы Дмитрий Авалиани заметил: «Лишний мягкий знак». И это оказалось единственной нормальной критикой того времени. Вот что, к примеру, отвечали из журнала «Москва»: «Народу не хватает элементарного духовного хлеба, а Вы предлагаете бутерброд, намазанный маслом с обеих сторон».
Я не червь реченья,
А метка как тема.
Меси писем
Меть, а затем…
Моно — фоном
И лад вдали.
Амфи-рифма!
И мысль сыми.
…Сологолос
Лишь оду дошил.
И червь в речи
Лишь рев свершил.
1992
* Задачей этой темы, второпях писанной к конференции 25.01.92, было дать характеристику палиндрому, проблемам его написания и восприятия. Думаю, частично мне это удалось, во всяком случае, строка «Амфирифма» менее чем через год стала названием нашего клуба.
Лесом осел
Лево повел.
Лепо сопел,
Лето хотел.
Летом отел
Ламе не мал.
Лапой опал
Лаков вокал.
Лев осовел,
Лебедь дебел,
Лис укусил,
Лес… окосел.
1992
* Название этого тавтопалиндрома подсказал Александр Бубнов.
Мишуру рушим,
А догмам года.
Нить у рутин —
Та беда дебат.
Но лба шаблон —
Жать наш шантаж.
Но год вдогон —
Жать рук куртаж.
И аренда — ад. Не рай,
А карта батрака.
Цепок скопец,
Капитала типак.
И шансы ввысь наши,
На рот, сер, ресторан.
А шишка бакшиша,
Навара караван.
Нем раб и бармен,
Кинь дурака рудник,
Событие, и ты — босс!
И лбу — рубли.
1992
* Впоследствии, с подачи Александра Бубнова из предпоследней строки получилось двустрочие, допускающее и вытягивание в одну строку: «Событие… и ты — босс?! Событие. И ты бос».
Кади, видак,
Жарьте метраж.
Кадра бардак
Жарит в тираж.
Коса масок.
Тема, наметь.
Риску буксир —
Тему суметь.
А позе Эзопа
И пиши и шипи.
Гире вериг,
Им жир прижми.
Но фарам марафон,
Но газете загон,
А вол слова —
Ретро-перо, но репортер.
1992
* В 1989 году в «Комсомольской правде» появилась статья об убийстве журналиста. Позже подобная «практика» перестала быть чем-то необычным, но в то время статья меня поразила.
Лавка как вал,
Товар, а вот
Рядами мадьяр
Торгаша грот.
А зов с воза:
— Не будь дубен,
Сыму-ка кумыс,
Меду будем?
Ретив свитер
Тяни линять.
И «липу» купили,
Тянем менять.
Арбузы «зубра»,
Автол, плотва,
Соль и силос,
А фальшь? Лафа!
1992
* Переход к рыночным отношениям просто обязывал отразить тему рынка-базара.
И лети, бог обители,
И разом озари
И лимана мили
И разум у зари.
Летя, Аврор ваятель,
И радугу дари.
А зорька — мак, роза.
Кинь роз, озорник.
1992
* Надеюсь, что Ваятель не обидится на такое приятельское к нему отношение.
Игловаты таволги,
А тишь сшита.
И хороши шорохи,
И не мерь времени.
И огонь ногой
Я тушу шутя.
А коптит пока,
Миражи жарим.
О, лета тело!
Угол в логу.
Сена нанес,
И петь степи.
1992
* Спустя несколько лет именно в этом перевертне я впервые заметил повторение сразу двух смежных строк, написанных Владимиром Гершуни еще в 1973 году «…и огонь ногой я тушу шутя…» Возвращаться в прошлое и переделывать вещь не захотелось, так все и осталось…
