Липавская (Мейер), бывшая в нач. 1920-х гг. женой Введенского, а с 1932 – Липавского).
Примечательно, что ни в «Разговорах», ни в собственных текстах Хармса (в том числе дневниковых, записных книжках или переписке) он ни разу не посетовал на невозможность напечатать что-либо из своих многочисленных произведений, которые оставались у него неопубликованными (об этом речь заходит, лишь когда не удается напечатать написанное для детского журнала – от этого зависело получение денег). На публикацию «взрослых» вещей Хармс не рассчитывал и никакой рефлексии по этому поводу не выказывал (см. Сажин II.). Между тем, в 1930-е гг. Хармс также составил несколько сборников (соединив тексты разного времени – наиболее известный из таких: «Случаи», – или только составив их оглавление; см. т. 2 наст. собр.), с которыми отнюдь не связывал планов публикации (ср. – Глоцер II. С. 206–212). Тривиально-публицистическая логика (писатель должен печататься, непечатающийся писатель рефлексирует по этому поводу) неприменима к Хармсу – он говорит об ином: «Я хочу писать. Я хочу очень много и хорошо писать. Я хочу писать очень много очень хороших стихов» (Устинов, Кобринский. С. 471). Это говорит Хармс в 1933 г., имея уже очень значительное неопубликованное творческое наследие во всех жанрах, сложившееся за 8 лет интенсивной работы; и всюду, где мы встретим в его записях списки интересующего его или им любимого, на первом месте будет: «Стихи», «Люблю писать», «Писать стихи» (Устинов, Кобринский. С. 471, 473).
Свой самый знаменитый ныне сборник «Случаи» Хармс посвятил искусствоведу В. Н. Петрову, с которым сдружился в 1938 г. В архиве Петрова, помимо автокопий нескольких хармсовских текстов (известных по другим его автографам), сохранился единственный автограф его стихотворного текста «Что за люди там и тут» (ныне – ИРЛИ).
Незадолго до насильственного прекращения литературной деятельности Хармс получил редкий подарок в виде профессиональной и доброжелательной статьи В. Тренина «О „смешной“ поэзии», где шел разговор преимущественно о его неопубликованных произведениях: «<…> уже в ранних (не детских) стихах Хармса была свежесть мировосприятия, была склонность к веселой игре со словами и с вещами, обозначаемыми при помощи этих слов» (Тренин. С. 25). Далее следовал разбор «Елизаветы Бам» (неопубликованной!) и, наконец: «К сожалению, Хармс печатается довольно редко, по-видимому, это происходит не по его вине, а потому, что до сих пор есть редакторы, считающие, что юмор в больших дозах противопоказан для детей» (Тренин. С. 24).
23 августа 1941 г. Хармс был арестован. Как говорилось выше, обыск в квартире хоть и проводился, видимо, не был обязывающим к аресту архива – все литературное наследие осталось не месте в квартире на ул. Маяковского. Жена Хармса, М. Малич, переехала в литераторский дом на кан. Грибоедова, 9. 2 февраля 1942 г. Хармс умер в тюремной больнице (спец. больница № 1). О дальнейшей судьбе архива писателя рассказала Л. Друскина: «В сентябре 1941 года дом Хармса на улице Маяковского подвергся бомбежке, но, к счастью, не был разрушен. Жена Хармса Марина Владимировна Малич сообщила об этом Друскину, и он, несмотря на дистрофию, пешком отправился с Гатчинской (улицы Петроградской стороны) на квартиру своего друга. Яков Семенович вместе с Малич собрал все бумаги, которые им удалось найти, сложил в небольшой чемоданчик, и отнес домой. Трудно понять, откуда могли у больного человека найтись силы, чтобы проделать дальний путь, да к тому же с грузом».
В дальнейшем чемоданчик с архивом Хармса и личным архивом Друскина (в котором находились также произведения Введенского и Олейникова) совершил поездку в эвакуацию, а в 1944 году обрел свое постоянное место на шкафу под грудой старых книг в коридоре коммунальной ленинградской квартиры. В 1944 году чемоданчик пополнился рукописями Хармса, найденными его сестрой, Елизаветой Ивановной Грициной, в коридоре их бывшей квартиры (Друскина. С. 102).
В итоге у Я. Друскина сосредоточился значительный по объему архив писателя, включавший (как оказалось при последующей архивной разборке) более 800 автографов писателя – стихотворения, проза, драматические произведения, сценки, трактаты, переписка, дневниковые записи, записные книжки, рисунки.
В конце 1950-х гг. Я. Друскин приступил к разбору рукописей Хармса. К этому времени уже появились упоминания имени писателя в статьях и воспоминаниях о ленинградской детской литературе. В 1962 г. вышла после 22-летнего перерыва детская книжка Хармса. С 1965 г. стало возможным начать публикации «взрослого» литературного наследия Хармса: большинство российских публикаций Хармса 1965–1986 гг. и первый в России сборник его произведений подготовлены к печати в результате разборки находившихся у Я.Друскина рукописей Хармса. С 1978 г. Я. Друскин начал передачу архива Хармса в тогдашнюю Публичную библиотеку им. М. Е. Салтыкова-Щедрина (ныне – Российская национальная библиотека), отделив автографы детских произведений и передав их на хранение в Институт русской литературы (Пушкинский дом). После соответствующей разборки архива в Публичной библиотеке, к которой мне посчастливилось оказаться причастным, с 1986 г. архив Хармса стал общедоступен и с тех пор энергичными (не без ревнивой соревновательности) усилиями многочисленных публикаторов все литературное наследие Хармса стало достоянием читателей.
Ко времени передачи архива Хармса на государственное хранение, М. Мейлахом и В. Эрлем была создана основа для издания за пределами России (в тогдашней России невозможного) собрания сочинений Хармса в 9 книгах; в 1978–1980 и 1988 гг. вышли из печати 4 книги из этого Собрания произведений Хармса, включившие все стихотворные произведения и два драматических – «Комедию города Петербурга» и «Гвидон».
Чуть позже, чем в России, с 1969 г. отдельные публикации неизданных текстов Хармса начались за рубежом, а в 1974 г. уже вышел том «Избранного» (Gibian), включавший и «взрослые» тексты писателя разных жанров. Помимо названных выше 4 томов собрания произведений Хармса, основной объем его прозаических и драматических текстов, трактатов, переписки появился впервые за пределами России, поскольку до второй половины 1980-х гг. тексты Хармса представлялись советским редакторам и издателям невозможными для публикации в мало-мальски адекватном реальному объеме. Приходится отметить, что в российских публикациях Хармса, со второй половины 1980-х гг. энергично хлынувших к читателю, не всегда добросовестно отмечалась их вторичность по отношению к зарубежным публикациям.
В настоящее время основной корпус творческих текстов Хармса можно считать опубликованным. Неизданными в своем подлинном виде остаются более 50 записных книжек Хармса. Вместе с тем, вероятно, некоторое количество до сих пор неизвестных текстов Хармса остается в частных собраниях, хотя можно полагать, что объем таких текстов невелик. Учитывая эти обстоятельства и опираясь, прежде всего, на архивы Хармса в РНБ и ИРЛИ задумано и осуществляется настоящее Полное собрание сочинений Хармса.
Состав его следующий:
