1907
Я помню: день смеялся блеском
Июльских солнечных лучей.
Форель заигрывала плеском,
Как дева — ласкою очей.
Лес щебетал в расцветшем гуле,
И вот пришли ко мне певцы,
Они запели об июле,
И песнь неслась во все концы.
Своею песней разукрасив
Плотину, мельницу и парк, —
Уехал милый Афанасьев
Из-под ветвей зеленых арк.
И вслед за ним вечерним часом,
Под звуки гимна моего,
Ушел отмеченный Парнасом
Мой незабвенный Комифо[22].
1908. Октябрь
Четвертая книга поэз
I. А сад весной благоухает!
Еще весной благоухает сад,
Еще душа весенится и верит,
Что поправимы страстные потери, —
Еще весной благоухает сад…
О, нежная сестра и милый брат!
Мой дом не спит, для вас раскрыты двери…
Еще весной благоухает сад,
Еще душа весенится и верит…
Еще благоухает сад весной,
Еще в глазах моих блестят слезинки,
Еще влекут в безвестное тропинки, —
Еще благоухает сад весной…
О, жизнь моя! Ты вся еще пред мной!
Черемух цвет пророчит мне снежинки…
Еще благоухает сад весной,
Еще в глазах моих дрожат слезинки…
А я устал! а юность позади!
Зачем же сад весной благоухает?
Взор отсверкал, померк и потухает.
И я устал… и юность позади…
О, жизнь моя! Ты вся еще в груди!
Вопью тебя, — и сердце воспылает!
Пусть я устал, пусть юность позади,
Но сад еще весной благоухает!..
1913.
Веймарн. Мыза Пустомержа
Восторгаюсь тобой, молодежь! —
Ты всегда, — даже стоя, — идешь,
Но идешь постоянно вперед,
Где тебя что-то многое ждет.
Не желаю я думать о том,
Что с тобою случится потом,
Что, спустя много весен и зим,
Будет твой крылолет отразим.
Но пока молодежь молода,
Не погаснет на небе звезда,
Не утопится солнце в воде, —
Да весенятся все и везде!
И смотрю я в сплошные глаза:
В них потоп, а в потопе — гроза,
А в грозе зацвели васильки…
Оттого — я, не зная тоски,
Так спою, что и ты запоешь,
Овосторженная молодежь!
Так грозово возгряну «ypa»,
Что умрет безвоскресно вчера!
И вонзаю я в завтра копье,
Прославляя сегодня твое!
1914. Январь
Керчь
Спеши к наковальне, кузнец!
Покуда здоров ты, покуда ты молод,
Куй счастью надежный венец!
Душою измолот, душою расколот,
Душою истерзан, когда, как свинец,
Жизнь станет тяжелой, и старости холод
Напомнит про глупый, нелепый конец, —
Тогда берегись, не хватайся за молот:
Тебе он изменит, кузнец!
1910
Верю небу! Верю морю!
Верю ночи! Верю дню!
Никого не опозорю!
Ничего не оскверню!
Верю солнцу! Верю смерти!
Верю вере и любви!
Каждой грезе! каждой жертве!
Слову вечному: «Живи»!
Верю в радость и страданье!
Верю в фабрику! в стихи!
Верю в строгое молчанье
И в вульгарное «хи-хи»!
Все приемлемо, все нужно, —
Это каждому скажи,
Как мне северно, как южно
Верить этой общей лжи.
1914. Февраль
Одесса
В полях созрел ячмень,
Он радует меня!
Брожу я целый день
По волнам ячменя.
Смеется мне июль,
Кивают мне поля.
И облако — как тюль,
И солнце жжет, паля.
Блуждаю целый день
В сухих волнах земли,
Пока ночная тень
Не омрачит стебли.
Спущусь к реке, взгляну
На илистый атлас;
Взгрустнется ли, — а ну, —
А ну печаль от глаз.
Теперь ли тосковать,
Когда поспел ячмень?
Я всех расцеловать
Хотел бы в этот день.
1909. Июль
Мыза Ивановка
Не завидуй другу, если друг богаче,
Если он красивей, если он умней.
Пусть его достатки, пусть его удачи
У твоих сандалий не сотрут ремней…
Двигайся бодрее по своей дороге,
Улыбайся шире от его удач:
Может быть, блаженство — на твоем пороге,
А его, быть может, ждут нужда и плач.
Плачь его слезою! смейся шумным смехом!
Чувствуй полным сердцем вдоль и поперек!
Не препятствуй другу ликовать успехом:
Это — преступленье! Это — сверхпорок!
1909
Душа все больше, все безгневней,
Все малодушнее она…
Я грежу летом и деревней,
И это значит — вновь весна!
О, неизменная невеста,
Подруга моего стиха,
Под взрывы птичьего оркестра
Встречай улыбно жениха!
Прости былые заблужденья,
Ошибки молодой любви
И, в ореле всепрощенья,
Вновь нареченным назови!
Своею негою измаяв,
Дай благостно с тобой возвлечь,
Чтоб на бессмертье
Дочь обречь, —
Чрез двадцать шесть волнуйных маев,
Чрез двадцать шесть бесплотных встреч…
1914. Март
Петроград
Я хочу быть росою двух цветущих цветов.
Я хочу быть стезею голубых голубков.
Я хочу быть солучьем двух лазурных планет.
Я хочу быть созвучьем между «да», между «нет»
Если буду росою, обрильянчу цветы.
Если буду стезею, олазорю мечты.
Если буду солучьем, я миры съединю.
Если буду созвучьем, я себя сохраню.
Так да буду собою и во веки веков!
Животворной росою двух цветущих цветов,
Бирюзовой стезею голубых голубков,
И солучьем созвездий, и созвучьем основ.
1913. Февраль
Сегодня я плакал: хотелось сирени, —
В природе теперь благодать!
Но в поезде надо, — и не было денег, —
И нечего было продать.
Я чувствовал, поле опять изумрудно,
И лютики в поле цветут…
Занять же так стыдно, занять же так трудно,
А ноги сто верст не пройдут.
Гулять же по городу, видеть автобус,
Лицо проститутки, трамвай…
Но это же гадость! Тогда я взял глобус
И, в грезах, поехал в Китай.
1912. Май
СПб
Не правда ль? позорно дать руку тому,
Кто гибнет и верит, что можешь помочь ты…
Позорно и скучно, и странно… К чему —
Когда есть «летучие почты»,
Конфетти и шпоры, и танцы, и лесть?
Вот в том-то и ужас, что все это есть!
Когда же умрет он — бессильный, больной —
И в церковь внесут его прах охладелый,
Ты плакать, пожалуй, посмеешь!.. Иной
Подумает: «слезы души опустелой»…
Будь я мертвецом, я покинул бы гроб,
Согнул бы законов природы кольцо
И все для того, для того это, чтоб —
Тебе плюнуть в лицо!..
1909. Декабрь
Смерть над миром царит,
а над смертью — любовь!
Мирра Лохвицкая
«Смерть над миром царит, а над смертью — любовь!»
Он в душе у меня, твой лазоревый стих!
Я склоняюсь опять, опечален и тих,
У могилы твоей, чуждой душам рабов.
У могилы твоей, чуждой душам рабов,
Я склоняюсь опять, опечален и тих,
«Смерть над миром царит, а над смертью — любовь!»
Он в душе у меня, твой скрижалевый стих:
Он в душе у меня, твой скрижалевый стих:
«Смерть над миром царит, а над смертью — любовь!»
У могилы твоей, чуждой душам рабов,
Я склоняюсь опять, опечален и тих.
Я склоняюсь опять, опечален и тих,
У могилы твоей, чуждой душам рабов,
И в душе у меня твой надсолнечный стих:
«Смерть над миром царит, а над смертью — любовь!»
1910. Февраль
