Дмитрий Быков - Гражданин Поэт. Наши – всё

Крута Симоньян же по части идей:
Забрали Ассанжа на «Рашу тудэй»!
Он вроде бы спекся и скрылся в туман…
Откуда у хлопца роман с Симоньян?
И мир пообвыкся, что этот типаж —
Глава «Викиликса» – действительно наш.

Из краденой папки понятно вполне:
В Америке – тряпки, в Европе – вдвойне.
Лишь лидер России красив и умен
В огромном массиве, что вывалил он.

На происки наши не жалко лаве:
Не зря же у Раши шпион во главе!
Все тайны раздеты на том берегу:
У нас резиденты на каждом шагу.
Словцом непечатным – «Шпионка! Наймит!» —
Коварную Чапман Европа клеймит.
Прославилась круто рекламой белья
Анюта, Анюта, Анюта моя!

Пиндосовских гадин вгоняет в мандраж
Усама бен Ладен – опять-таки наш!
Вела тебя прямо твоя колея,
Усама, Усама, Усама моя!
Ты умер, отчаясь победы достичь,
Но есть еще Чавес – опять же москвич!
Мулаты сплотились под твердой рукой.
Не мог у латинос родиться такой!
За верного друга, что вечно в строю, —
За Уго, за Уго, за Уго мою!

Все чище и краше планеты среда.
Там все уже наши, включая… ну да!
Пугая богатых, Обама как раз
Рецессию в Штатах устроил для нас.
Глубокая яма, вы в ней по края…
Обама, Обама, Обама моя!

И НАТО-трудяга, и даже ОБСЕ —
Для нашего блага работают все,
От высших, монаршьих – до мелких вождят.
Лишь двое ненаших во власти сидят,
Чтоб сделать хреново стране дорогой.
Один – это Вова, и Дима – другой.
Их вечный, похоже, союз нерушим…
Но с ними мы тоже весною решим.

Ни холод, ни метели
Не сборют нашу рать.
Все дружно захотели
Сходить и поорать.

Тра-та-та, тра-та-та,
Вся столица занята:
Вон толпою плотной
Встали на Болотной,
Вон в ответ ведут толпу
Агитировать за Пу
Толстою колонной
В области Поклонной,
Тут же с горсткой боевой
Новодворский Боровой,
А уж вместе с Жири
Стало их четыре!

На площади Болотной
Собрался пестрый строй
Под рокот вертолетный
И кипеж новостной.
Шагают, пламенея,
В колонках Цой гремит,

И под руку еврея
Ведет антисемит.
Идет бюджетник нищий,
Поршнями шевеля,
За Прохоровым Мишей,
Героем Куршевля,
А в помощь их харизмам
Ведут своих юнцов
Борцы с капитализмом,
Анпилов-Удальцов.
«Не сделать из России
Второй СССР!» —
А самые крутые
Кричат, что Хутин пэр.
Чак-чак-чак, чух-чух-чух,
Вот Собчак, а вот Шевчук,
Быков распаленный
Занял полколонны,
Весь очнувшийся планктон,
Что не съехал за кордон,
Лишь Божены нет уж там уж —
Типа взяли. Типа замуж.

Пока они ходили
С Навальным во главе —
Случайно разбудили
Поклонников ВВ,
Внезапно разохотив
Лояльные умы,
Сплотившиеся против
Оранжевой чумы.

Сошлись, по поговорке,
За страх, а не за хлеб:
Одни боятся порки,
Других страшит Госдеп.
«Крепи свои кордоны!
Врагов давить пора!» —
Земные бьет поклоны
Поклонная гора.
– Идите к нам, ребяты,
Иначе в тот же час
Страну развалят Штаты,
А мы уволим вас.

Тра-ля-ля, тра-ля-ля,
Вот поклонники Кремля —
Кислый запах смеси
Ужаса и спеси.
Цвет России, соль земли
На автобусах свезли,
Кургинян вопит икая —
Вот компания какая!

И как нам быть, родные,
Чтоб не пойти ко дну?
Как эти все России
Свести теперь в одну?
А если эти льдины
Столкнутся по весне?
Мы можем быть едины,
Похоже, лишь во сне.

Теперь, скажу по чести,
На новом рубеже
Кто нас удержит вместе?
Не Путин же уже?
Боюсь, что ураганом
Загнать в один флакон
Рыжкова с Кургиняном,
Болото и Поклон,
Едросские плакаты
И креативный класс
Могли бы только Штаты,
Напавшие на нас.

Тра-та-та, тра-та-та,
Мы несем с собой Христа,
Будду, Иегову,
Аллу Пугачеву,

ФСБ и ВЧК,
Собчака и Шевчука,
Быко-Вассермана,
Фрика Кургиняна,
Медвепута, Жирозюга,
Хомячат, волчат, путят.
Все не могут друг без друга,
А друг с другом не хотят.

Прав был Путин, предрекая:
WOW! Кампания какая!

Было время – жара,
Но жара миновала.
Минус тридцать с утра,
Только этого мало.

Холод давит плитой —
И ночной, и рассветный.
Вся страна под пятой,
Но не чьей-то конкретной.

Бесполезно бежать
На Болотную, скажем:
Нашу Родину-мать
Мы не сделаем пляжем.

Бесполезно пенять
На уловки бесчестных,
Бесполезно менять
Петербургских на местных,

И надеяться, что ль,
Что кого-нибудь снимут…
Наша главная боль
Называется климат.

Он везде и во всем,
Как в Совдепии молот.
Мы с собою несем
Этот внутренний холод.

От юнцов до старух
Все мы льдинами сжаты,
А посетуешь вслух —
Сразу визг: «Уезжайте!»

Это главный ответ
Нашим внутренним смутам.
Места жалобе нет
В этом холоде лютом.

Неуместны слова,
Как в Антарктике птица.
Состояния два —
Проклинать и гордиться.

Просыпаешься в пять,
Продираешь хлебало,
Скажешь: ерш твою мать!
Только этого мало.

Что помочь бы могло?
То, что прежде спасало:
Хоть какое тепло —
Только этого мало.

Все друг другу твердят
Непотребное слово,
Все с испугом глядят
На любого живого.

Всех сковала зима —
Ни просвета, ни Бога.
Но зато уж дерьма!..
Вот уж этого много.

Петербург. Начало века.
Ветер.
Снег.
Фонарь.
Аптека.
За окном товарищ Блок.
Он сидит и пишет в блог:

– В мире нечему меняться —
Ни начала, ни конца.
Предо мной идут двенадцать —
За плечами ружьеца.

Лысоваты, безбороды,
Жир на брюхе, оцени!
Это путинские годы —
Были тучными они.

Хороши, скажу без лести,
В длинных кожаных пальто.
Хоть идут они на месте,
Но стабильность же зато!

Вот так Вовка – он речист,
Вот так Вовка – он чекист!
Рашку-дуру охмуряет,
Заговаривает!

Рашка думает – потеха!
Запад думает – да ну…
Трах-тах-тах! И только «Эхо»
Будит изредка страну.

Вот идут они, двенадцать,
Гордо выпятивши грудь.
Чтоб без дела не слоняться
Каждый отнял что-нибудь.

Первый отнял НТВ —
Легче стало голове!
После был шестой канал,
Но и он не проканал.

Третий год – парнишка тертый:
Был «Норд-Ост», а стал отстой.
Отнял выборы четвертый
И политику – шестой.

Стало резко не до смеха.
Все заткнулись, как на грех.
Трах-тах-тах! И только «Эхо»…
«Эхо» плакало за всех.

Ночь.
Пурга.
Фонарь.
Аптека.

У восьмого, мать честна,
В Штатах сдохла ипотека
И стабильность унесла.

На девятый и десятый,
Ставши временным главой,
Править стал какой-то мятый,
Неактивный, неживой.

Без особого успеха
В либерала он играл…
Бла-бла-бла! И только эхо
Повторяло: «Либерал».

И опять идут двенадцать.
Главный враг разоблачен:
Стало «Эхо» обвиняться
В чем попало и ни в чем.

И двенадцатая веха
Оказалась круче всех:
Трах-тах-тах! Прижали «Эхо».
Трах-тах-тах – и только эх…

Так идут державным шагом
В черной коже и шерсти
И, боюсь, считают благом
Пару раз еще прийти.
Мы на радость всем буржуям
Шефа в попу расцелуем,
Зацелуем до крови —
Господи, благослови!

Кто там ходит за бураном
В белом венчике из роз,
В сапогах, в бушлате рваном?
Это точно не Христос.