Песнь седьмая
С блестящей свитою король
Поехал в Ноттингам,
Он думал рыцаря поймать
И Робин Гуда там.
У местных жителей узнать
О Гуде он хотел,
Хотел о рыцаре спросить,
Что был и добр, и смел.
Все рассказали королю,
И, выслушав рассказ,
Владенья рыцаря король
Забрал себе тотчас.
Прошел скалистый Ланкашир
До Пламптон-парка он,
Везде отсутствием в лесах
Оленей изумлен.
Где прежде целые стада
Лесную знали тень,
Теперь им встречен лишь один
Породистый олень.
И вот разгневался король
И поклялся Творцом:
– Пускай предстанет Робин Гуд
Перед моим лицом.
Тому, кто рыцаря в лесах
Поймать сумеет сам,
Поля сэр Ричарда из Ли
В награду я отдам.
И хартию я дам свою,
И приложу печать,
Чтоб в целой Англии никто
Нe мог полей отнять.
Но старый рыцарь отвечал
На это королю:
– Мой государь, теперь меня
Я выслушать молю.
Не может хартии никто
Принять из Ваших рук,
Пока здесь ходит Робин Гуд
И держит верный лук.
Ему ли голову терять,
Коль не пришла пора?
Нет, Ваша хартия, король,
Не принесет добра.
Шесть месяцев не покидал
Король наш Ноттингам,
Но Гуда повстречать ему
Не удавалось там.
А в это время Робин Гуд
Бродил среди долин,
И королевский был олень
Убит им не один.
Лесничий королю сказал:
– Коль надо Гуда Вам,
Тогда к моим, я Вас прошу,
Прислушайтесь словам.
Пять лучших рыцарей, каким
Еще неведом страх,
Возьмите и в монастыре
Оденьтесь, как монах.
Я всю дорогу Вам готов
Служить проводником.
И раньше, чем вернетесь Вы,
Клянусь самим Христом,
Коль Робин жив, пред Вами сам
Он станет на пути.
Гораздо раньше, чем назад
Удастся Вам придти.
Оделся, как монах, король,
Оделись так же с ним
Пять рыцарей, и все путем
Направились лесным.
Высок и строен наш король;
Надвинув капюшон,
Надменным обликом похож
Был на аббата он.
В высоких крепких сапогах
Скача в лесную ширь,
С веселой песнею король
Оставил монастырь.
Пять рыцарей в зеленый лес
Скакали вслед за ним,
И осадил король коня
Под деревом густым.
Он Робин Гуда увидал
И всех его стрелков,
И в том, что это было так,
Поклясться я готов.
Вот королевского коня
Хватая за узду,
Воскликнул Робин: – Стой, аббат,
Тебя давно я жду.
Мы королевские стрелки
В его лесу густом.
Мы бьем оленей короля
И этим мы живем.
У вас и церкви, и доход,
И золота не счесть,
Отдайте ж нам хоть что-нибудь,
Когда в вас совесть есть.
И отвечал ему король,
Учтивый и простой:
– Здесь только сорок фунтов есть,
Что я привез с собой.
Я в Ноттингаме десять дней
Жил с вашим королем,
Поиздержаться мне пришлось
Добром и серебром.
И только сорок фунтов я
На черный день сберег,
Я б сотню фунтов дал тебе,
Когда бы только мог.
Взял сорок фунтов Робин Гуд,
Пересчитал их сам
И половину отделил
Веселым молодцам.
– А остальное, – Гуд сказал, –
Я все тебе дарю.
До новой встречи! И король
В ответ: – Благодарю,
Тебе король прислал привет,
А с ним свою печать,
И в Ноттингаме будет он
Тебя к обеду ждать.
И поднял перед ним король
Печать рукой своей,
Учтиво Робин преклонил
Колена перед ней.
Он молвил: – Короля любить
Всегда велит мне честь,
Благодарю тебя, аббат,
За радостную весть.
За эту весть сегодня ты
Обедаешь со мной,
Я угощу тебя, аббат,
Под липою густой.
Гуд за руку взял короля,
Повел его вперед.
Оленей много полегло,
Большой обед их ждет.
И Робин Гуд стал громко в рог
Трубить. На этот зов
Пред ним явились в тот же миг
Сто сорок молодцов.
И вот, колена преклонив,
Все стали перед ним.
Король воскликнул: – Вижу я,
Клянусь Христом самим,
Живет неплохо Робин Гуд
В лесистой стороне;
Покорнее ему стрелки,
Чем подданные мне.
И быстро был обед готов,
И перед королем
Джон Маленький и Робин Гуд
Служили за столом.
Лесная дичь и много яств
На стол принесено,
И белый хлеб, и темный эль,
И красное вино.
«Прошу, отведай, – молвил Гуд,
Оленины, аббат.
Да будешь ты благословен,
Я доброй вести рад.
Увидишь ты, какие мы
И как мы здесь живем,
Чтоб королю, аббат, ты мог
Все рассказать потом».
Вскочили весело стрелки,
Сгибая верный лук,
И короля при виде их
Вдруг охватил испуг.
Напрасен ужас короля,
Стрелки от двух столбов
Для состязанья отошли
На пятьдесят шагов.
– Кто не собьет гирлянды роз, –
Гуд молвил, – рад, не рад,
А должен будет он отдать
Охотничий наряд.
И все оружие его
Мне отойти должно.
Все это верно, как и то,
Что пью сейчас вино.
По непокорной голове
Его удары ждут.
Так самолюбие стрелков
Разжечь старался Гуд.
Два раза выстрелил он сам,
Два раза в цель попал,
Но Белорукий от него
Джильберт не отставал.
Потом Джон Maленький стрелял
И добрый Вилл Скейтлок,
Но оба не попали в цель,
И был к ним Робин строг.
Когда же стал в последний раз
Стрелять он по цветам,
То на три пальца с небольшим
Он промахнулся сам.
И так сказал тогда Джильберт:
– Коль клялся пред людьми
Ты промахи стрелков карать,
Так сам удар прими.
Ответил Робин: – Слов своих
Я не беру назад.
Передаю тебе стрелу,
Служи мне, сэр аббат.
– Я сделаю, как хочешь ты, –
Сказал король тогда, –
Но сам бы доброму стрелку
Не причинял вреда.
– Смелее бей, – ответил Гуд, –
Аббат, и будешь прав.
Тут подошел к нему король
И засучил рукав.
Потом на землю тумаком
Он Робина подсек.
– Клянусь Христом, – воскликнул Гуд, –
Ты крепкий человек.
Сильна, должно быть, у тебя
Рука и верен глаз.
Так наш король и Робин Гуд
Встречались в этот раз.
Аббату посмотрев в лицо,
Пред королем своим
Пал на колени Робин Гуд,
И рыцарь вместе с ним.
Разбойники склонились все,
И Гуд сказал опять:
– Властитель Англии, тебя
Нетрудно мне узнать.
Благодарю тебя, король,
Под деревом густым
За доброту твою ко мне,
Ко всем стрелкам моим.
Присяге я не изменил,
Поклясться в том готов,
И милости твоей прошу
Для всех моих стрелков.
– Простил бы я, – сказал король, –
Тому свидетель Бог,
Когда б покинуть этот лес
Ты со стрелками мог.
Идите к моему двору.
Ты будешь жить со мной.
– Свидетель Бог, – воскликнул Гуд, –
Согласен всей душой.
Я был бы рад тебе служить
От утренней зари,
Я приведу моих людей,
Сто сорок их и три.
Но даже если по душе
Придется мне твой двор,
Вернусь охотиться в леса,
Как делал до сих пор.
Король спросил: – Не дашь ли мне
Зеленый твой наряд?
– Конечно, – Робин отвечал, –
Ведь тканью я богат.
– Прошу тебя, – сказал король, –
Той ткани мне продай!
И мне, и рыцарям моим
Одеться в зелень дай.
– Возьми задаром, господин, –
Потом вознаградишь,
Когда на праздник Рождества
Одеждой одаришь.
Снял рясу серую король,
В кафтан зеленый влез,
А после рыцарей одел,
Что с ним явились в лес.
Линкольнское сукно на них
Как изумруд блестит.
– Идем скорее в Ноттингем! –
Король им говорит.
Мечи и луки прихватив,
Отправились в поход,
И прямо в город Ноттингем
Дорога их ведет.
Король и Робин шлют вперед
Разбойничую рать,
Стреляя по дороге в цель,
Чтоб время скоротать.
Как ни старался наш король –
Вчистую проиграл,
Ни разу Робин Гуд ему
Поддаться не желал.
– Ей-богу, – говорит король, –
Тут нечего ловить.
Хоть я в стрельбе не новичок,
Тебя не победить.
Все ноттингемцы собрались
На стенах и глядят:
Зеленою волной стрелки
Нахлынули на град.
Один другому прошептал:
– Боюсь, король убит!
Сам Робин Гуд идет сюда
И нас не пощадит.
Бегут, спасаясь, кто куда
Все, кто бежать могли,
За ними старики спешат,
Отбросив костыли.
Король смеется во всю мочь
И машет им рукой;
Его завидев, беглецы
Вернулись вмиг домой.
Столы накрыты для гостей,
И песни там, и пляс;
Король же Ричарда из Ли
Призвал к себе тотчас.
Все обвиненья сняв с него,
Именье возвратил,
И Робин, голову склоня,
Его благодарил.
Год и три месяца прожил
Разбойник при дворе,
Сто фунтов платы получал
И счастлив был вполне.
Куда бы он ни заходил,
Чтоб горло промочить,
Его и рыцарь, и барон
Спешили угостить.
Но год прошел, и Робин вдруг
Остался одинок –
Покинули его и Мач,
И Джон, и Вилл Скейтлок.
Однажды он увидел, как
Юнцы стреляют в цель.
– Увы мне! – Робин простонал, –
Не лучник я теперь!
Когда-то я не хуже их
Стрелу мог в цель послать,
И в целой Англии ровни
Мне было не сыскать.
– Ушло то время, – говорит, –
Дворец мне не к добру.
Коли еще здесь поживу,
То от тоски помру.
Собрался быстро Робин Гуд
И к королю идет:
– Мой господин, тебе служил
Я верно целый год.
Да будет ведомо тебе:
Когда в Барнсдейле жил,
Марии Магдалине я
Часовню посвятил.
Я семь ночей уже не сплю,
Семь дней не ем, не пью.
Тоскуя по часовне той,
Всечасно слезы лью.
Терпеть уж больше нету сил –
Ты отпусти меня.
Я босиком уйду в Барнсдейл,
Свои грехи кляня.
– Раз так, – сказал ему король, –
Тебе помочь я рад.
Уехать можешь на семь дней,
Потом вернись назад.
– Спасибо, господин! – Робин
Колено преклонил
И в лес зеленый прямиком
На север поспешил.
Весенним утром он ступил
Под сень своих лесов,
Где воздух весело звенел
От птичьих голосов.
– Хотя давно я не был здесь
И дичи не стрелял,
Но быть не может, чтоб Робин
В оленя не попал!
Убив добычу, протрубил
Он в старый верный рог
И очень скоро увидал,
Что он не одинок.
Спешат к нему со всех сторон
Кто с луком, кто с мечом
Семь дюжин вольных молодцов,
И смерть им нипочем.
Они приветствуют его,
Колено преклоня:
– Добро пожаловать, Робин.
Мы все – твоя родня!
На двадцать лет с еще двумя
Вернулся Робин в лес,
Оставив короля грустить,
Что друг его исчез.
Прожил бы дольше он, друзья,
Когда б не предала
Та приоресса из Кирксли,
Что с ним в родстве была.
Ее любовником был плут,
Сэр Роджер Донкастер,
И приорессе в злых делах
Он подавал пример.
Придумали они вдвоем,
Как Робина убить,
Чтобы за голову его
Награду получить.
А добрый Робин между тем
Сказал, не чуя зла:
– Отправлюсь завтра я в Кирксли,
Мне пустит кровь сестра.
Там Роджер Донкастер его
В ловушку заманил
И с приорессой заодно
Коварно погубил.
Помилуй Робина, Господь,
Что от злодейства пал,
Ведь он был храбрым молодцом
И бедным помогал.
