Объясни им, что жалеть его надо, потому что деньги кончаются, а дела остаются. Да, если даже и не кончаются, то бесследно такие поступки не проходят.
– Почему я должна им объяснять? А ты?
– Потому что я ухожу от тебя Ира, – грустно произнёс он.
– Что значит ухожу?
– У тебя есть какое-то внятное объяснение, по какой причине совершенно незнакомый человек оставляет Игорю наследство?
– Нет, – испуганно прошептала она.
– Я долго над этим думал, Ира. Мы дружно прожили с тобой почти сорок лет, и за все эти годы ты ни разу не мне давала повода усомниться в твоей верности. Но я вспомнил, что во время нашей учёбы в институт по программе обмена студентами приезжала группа французских ребят.
– Так ты думаешь… – прошептала Ирина, – что я … – выдохнула она с ужасом, широко открытыми немигающими глазами уставившись на мужа.
– Разводиться в нашем возрасте нет никакого смысла, но жить я с тобой больше не буду. Я буду жить здесь, на даче, – продолжал он, но Ирина его уже не слышала. Тупая ноющая боль обручем сжимала голову, а глаза заполнились слезами обиды и горечи. Она встала, и, не обращая внимания на всё ещё говорящего мужа, как в бреду побрела из дома.
Глава 6
Бесцельно погуляв по Парижу, Игорь заскучал. Его не интересовали ни знаменитые на весь мир музеи, ни достопримечательности, ни люди. В силу поверхностности своих знаний он об этом ничего не знал. А что может быть более неинтереснее того, о чём ты ничего не знаешь и в чём ты совершенно не разбираешься? Вроде бы всегда хотел побывать в Париже, при этом, даже не задаваясь вопросом «зачем». Все почему-то обязательно хотят побывать в Париже, а потом, якобы, и умереть не страшно. Хотя, если попытаться узнать у девяноста девяти процентов желающих это сделать, зачем им это нужно, то что-то вразумительное вы вряд ли услышите. И этим людям совсем невдомёк, что куда лучше, полезней и радостней было бы, например, просто побывать в лесу и тихонько посидеть на пенёчке, вдыхая чистый лесной аромат, и наслаждаясь тишиной и лесным покоем. В итоге Игорь быстро заскучал и стал проводить время за бокалом вина в кафе на открытом воздухе, бездумно сидя и разглядывая прохожих. Что делать дальше, он не знал. Вероятнее всего он попросту вернулся бы в Россию, но однажды оказался за столом со своим соотечественником примерно такого же возраста что и он, так же сибаритствующим и прожигающим жизнь. Эта встреча несколько скрасила его пребывание в Париже, а затем и наполнила хоть каким-то смыслом его дальнейшее существование. Соотечественник так же мучился от безделья и отсутствия каких-то планов на будущее. Хотя план у него всё-таки был, но он почему-то не решался воплотить его в одиночку. План его был удивительно прост – заняться секс туризмом. И, если для России и её граждан, которые в большинстве своём ещё не утратили нравственных жизненных принципов, такой вид туризма был бы чем-то неприемлемым, то для Европы и её свобод, это было в порядке вещей. В таких случаях сами знаете как: стоит хоть раз преступить запретную черту, ну а дальше – как в яму с нечистотами. А когда ты привыкаешь к их неприятному омерзительному запаху, со временем он уже не кажется тебе таким уж отвратительным, а даже становится приятным, и ты начинаешь, мало-помалу, наслаждаться им, то попробуй потом выплыви оттуда. Соотечественник нашёл в лице Игоря родственную душу. С тех пор понеслось и поехало. И эта вакханалия, состоящая из безудержного секса и его неотъемлемых спутников – алкоголя и наркотиков, колесящая по всему миру, забывшая обо всём на свете, смогла остановиться только тогда, когда оказалось, что Игорь заразился где-то специфической труднопроизносимой болезнью и вынужден был лечь в клинику на лечение. Эта болезнь оказалась не единственной. При глубоком обследовании выяснилось, что ему категорически противопоказан алкоголь по причине начавшегося цирроза печени. Только затянувшееся пребывание в клинике разрушило союз двух друзей и предотвратило окончательное падение нашего героя. Счёт за лечение показался просто убийственным. Но не заплатить было невозможно, так как у них там принцип один: вечером деньги, утром стулья. Здесь бы, конечно, самое время погоревать о том самом пеньке посреди леса, но, кто же знает о его существовании? Тем более наш герой. Две трети наследства были истрачены. Если бы просто взял и спустил эти деньги в унитаз, то пользы было бы куда больше. И в нравственном плане, и в плане здоровья. А так… . Осознав, что при таком образе жизни очень скоро может оказаться в таком же положении, что и до получения наследства, и будет вынужден вернуться на так любимую им стройку, Игорь решил возвращаться домой. Тем более, что своего нового дома так ещё ни разу и не видел. Надо сказать, что Игорь не послушал совета адвоката приобрести дом в Крыму, так как опасался многолюдности, и согласился на покупку одиноко стоящего большого двухэтажного дома на берегу Ладоги. До ближайшей деревни было несколько километров, и это его устраивало. Даже близкое соседство с безразлично кем, казалось ему нежелательным. Он хотел жить один. Причину этого желания он себе не объяснял, хотя было очевидно, что подсознательно сторонился людей по причине самой простой – угрызений совести. Трудно забыть, как ты поступил с самыми родными тебе людьми. Игорь не предполагал, что израненная совесть будет укорять его всю оставшуюся жизнь и ему будет трудно смотреть прямо в глаза не только родным, но и любому человеку вообще. Но это был его выбор.
Глава 7
Сидя в кресле – качалке, Игорь предавался самым разным размышлениям. Какой-то чёткой последовательности мысли у него не наблюдалось никогда, и порой его посещали самые экзотические образы и пожелания. Однажды вспомнил мультфильм, в котором один из героев подвергся удару током, и из его глаз посыпались искры. Идея проверить и зафиксировать этот феномен почему-то захватила его. Недолго думая, за неимением какого–либо инструмента вообще, ножом снял пластиковую крышку розетки, и, выставив вперёд руку со смартфоном для записи на камеру, быстро, чтобы не дать страху овладеть собой, ткнул двумя пальцами в контакты. Удар тока пронизал тело и отбросил руку, но ожидаемых искр не было. Игорь остановил и просмотрел запись. Там тоже не было никаких искр. «Врут, сволочи!» – с чувством какого-то внутреннего удовлетворения подумал он. Такие неожиданные всплески мыслей и желаний посещали его по причине абсолютного отсутствия не только дел, которые занимали бы время, но и самого желания этими делами заниматься. Читать он не был приучен с детства.
