Лирика - Григорий Веский

О чём ты думаешь, скажи,

Когда в плену недуга?

Когда идёшь по следу лжи?

Когда вдали от друга?

Когда в слезах от горя я?

Когда во мне сомненья?

Когда бегу я от себя

Во имя примиренья?

Когда сияет солнца луч?

Когда ветра бушуют?

Когда армады грозных туч

Без устали кочуют?

Когда ты смотришь на закат,

На звёзды, на луну?

Когда в твоей душе разлад?

Когда идёшь ко сну?

О чём ты думаешь, скажи,

В минуты откровенья?

Когда ты видишь миражи,

А в них пути спасенья?

Заря прекрасна – спору нет;

Её с улыбкой я встречаю,

Тут вдалеке я от сует,

Тут горизонты открываю.

День позади. Усталость в теле.

Иду в постель. И тишина.

Ещё угли в камине тлели…

Ах, к сожаленью, ночь длинна.

Вот пробуждаюсь ото сна,

Гляжу на небо голубое…

Жизнь удивления полна,

По сердцу счастье мне… земное!

Твоё решение прекрасно понимаю,

Но жить в России я с тобою не желаю,

У каждого своя теперь дорога,

Здесь строки, несомненно, эпилога;

Её конец легко предугадать,

Всё кончено! Уж нечего сказать.

Где голос разума? Его не слышит тот,

Кто безрассудно любит и страдает;

Так и в игре рискует часто мот,

Естественный нарушив жизни ход;

Здесь невменяемость, действительно, пугает.

Насытить страсть, причём любой ценою,

Готов его упрямый, гордый дух;

Он заодно как будто с сатаною,

Он – враг неистовый прекрасному покою,

К советам он бесспорно также глух!

Слепою ревностью мучительно гоним,

Идёт дорогами не мира, а войны

И шаг его, увы, неудержим,

Он в бешенстве едва ли укротим,

Его терзают бесконечно даже… сны.

В музее Граций вы видали?

Там свет счастливейшего дня!

О, как они очаровали

Эрота [4], Вакха [5] и… меня!

Они втроём на пьедестале;

Взор пламенел, мой стыд губя;

Воображенья оживали,

Прекрасно чувствовал себя.

Там звёзды падают с небес,

Там сердца слышишь трепетанье,

Там мир фантазий и чудес,

Там исполняется желанье!

Пленяют нежностью очей,

Уста наполнены любовью…

Простыл печали след моей

И нет здесь места многословью.

В музее Граций вы видали?

Там свет счастливейшего дня!

О, как они очаровали

Эрота, Вакха и… меня!

В нём философия свободного мышленья;

О, просвещение он ценит высоко!

Его оправданы глубокие сомненья,

Не любит он читать нравоученья,

Объятья раскрывает широко.

Он говорил о библии со мною,

(С иронией, для большей остроты);

Он с внешностью обычною, не скрою,

Хотя весьма загадочен порою

И был далёк от мелкой суеты.

Высокомерие его не посещало,

Он зависти руки не предлагал;

В нём жило благородное начало —

Оно его воистину признало;

Он всё как будто в жизни просчитал!

Прощаясь, я сказал ему: «Наверно,

Вы независимы не только от судьбы.

У многих рассужденье эфемерно;

Причины вы способны видеть верно

И не отступите, как видно, без борьбы».

Зима. Трескучие морозы.

Застыла невская волна.

Столица севера должна

На ветра дерзкие угрозы

Ответить мёртвой тишиной;

Как тень, прохожий, в час ночной,

А тут и днём пустынно даже;

Луна безмолвная на страже

Бросает свет на переулки,

На фонари, на закоулки.

Шлю от души я свой поклон

Местам, где детство пролетало,

Где сердце юное страдало,

Где самый лучший в мире сон.

Прекрасен город мой во мгле,

Всё чаще мысли о… тепле.

Зима. Трескучие морозы.

Застыла невская волна.

Я утирал от счастья слёзы…

Здесь жизнь от бога мне дана!

Здесь руки в мольбе не протянутся к небу,

Здесь голод гуляет, как ветер шальной,

Здесь рады воде и негодному хлебу,

Здесь землю поили кровавой слезой!

Железные сети двойных ограждений,

В проходах дорога свободна для псов,

Но здесь не сломили благих убеждений;

Спасение в смерти от тяжких оков!

На вышках угрюмо стоят часовые;

Насколько ужасен порой человек!

Здесь ада картины увидел впервые…

Останутся в памяти жертвы навек!

Я за молитвы и грехи,

Я за