Автограф — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 13. Л. 3 об.
Первая публикация — РА. 1879. Вып. 5. С. 129, тогда же — ННС. С. 25–26. Затем — Изд. СПб., 1886. С. 52–53; Изд. 1900. С. 77–78.
Печатается по автографу. См. «Другие редакции и варианты». С. 243.
Автограф свидетельствует о том, что «Листья» входят в своеобразный «цикл» дорожных стихотворений (см. коммент. к «Через ливонские я проезжал поля...». С. 390) и помечены автором цифрой «4». Особенность тютчевской пунктуации — повтор тире, им заканчиваются строки: 4, 8, 14, 19, 22-я; повтор восклицательного знака. Интонационный рисунок призван передать порыв, взлет, его протяженность, эмоциональную приподнятость.
Публикации отличаются чтением 19-й строки. В первых четырех изданиях и Изд. Маркса — «Луга побледнели»; в других — «Лучи побледнели» (как в автографе). Слово в автографе закрепляет общую тенденцию картины — изображение высших сфер: древесных листьев, ветров, лучей, птиц, а не жизни на земле (исключение — «Цветы отцвели»). При переиздании, как правило, не сохраняют тютчевских тире.
Датируется 1830 г., как и все другие «дорожного цикла», на основании пометы в автографе.
С.Л. Франк предложил философско-эстетическое истолкование стихотворения: «Поразительно стихотворение «Листья», в котором выявлено как бы единство настроения, объемлющего весну и осень: все цветущее и блестящее есть «легкое племя», и с той же беспечностью, радостью, легкостью, с какою оно весною играет с лучами и купается в росе, оно осенью рвется «с докучных ветвей» и жаждет улететь от земли; в этой отрешенности увядающего от земли обнаруживается именно его жизненность, в противоположность неумирающей, тощей, прикрепленной к одному месту безжизненной зелени сосен и елей. Это сближение осени с весной, перенесение на первую «небесных» черт последней, есть, однако, как бы лишь переход к прославлению подлинной, высшей красоты осени» (Франк. С. 27).
АЛЬПЫ
Автографы (2) — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 13. Л. 4 и 3 об.
Первая публикация — РА. 1879. Вып. 5. С. 130–131 (с указанием даты — «1830»); тогда же — ННС. С. 29. Затем — Изд. СПб., 1886. С. 84; Изд. 1900. С. 72.
Печатается по второму автографу. См. «Другие редакции и варианты». С. 243.
В карандашном (л. 4) автографе есть правка 7-й строки: есть вариант — «Грозно дремлют великаны» — и вариант: «Дремлют грозны и туманны». Последний вошел и в чернильный автограф. Особенности авторской пунктуации — повторы тире в конце строк 2, 4, 6, 10, 12-й, а также завершение строф 1-й и 2-й восклицательным знаком с многоточием (во второй строфе поставлено пять точек). Эстетический эффект такого оформления текста в общем тот же, что в стих. «Через ливонские я проезжал поля...», «Там, где горы, убегая...», «Листья» (см. коммент. С. 385, 442, 391). Тире тяготеют к точке, в то же время они означают «открытость» высказывания, возможность его воображаемого продолжения. В «дорожном цикле» это стихотворение значится под номером «5», ему предшествуют «Листья», за ним следует «Mal’aria».
Датируется 1830 г. на основании указания в автографе.
С.Л. Франк, анализируя «двойственность» мироздания в поэзии Тютчева, говорит: «С особенной выразительностью многообразное, хотя внутренне единое впечатление тьмы изображено в описании Альп ночью...» (Франк. С. 19). Он процитировал первую строфу и две первые строчки второй строфы, выделив слова «помертвелые», «ужасом», «властью», «грозны», «падшие цари», «гибельным», и дал следующий комментарий: «В этих стихиях мы имеем, таким образом, два противоположных и враждебных друг другу начала. Но, с другой стороны, — и в этом обнаруживается общая пантеистическая основа этой двойственности — эти начала оба божественны, прекрасны, привлекательны» (с. 27). Эту мысль можно распространить на первые шесть дорожных стихотворений, в которых прекрасное сопровождается грустью, а то и ночным страхом, прозрением ужасов смерти. В ином направлении истолковали стихотворение Н. Аммон (Несколько мыслей о поэзии Тютчева. Журнал Министерства народного просвещения. 1899, июнь. С. 463) и Р.Ф. Брандт (Материалы. С. 168–169); они обнаружили в нем социально-политический подтекст— «Альпы изображают славянские племена».
MAL’ARIA
Автографы (2) — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 13. Л. 6 и 3 об.
Первая публикация — РА. 1879. Вып. 5. С. 131; тогда же — ННС. С. 31. Затем — Изд. СПб., 1886. С. 85; Изд. 1900. С. 73
Печатается по второму автографу.
В автографах отсутствует правка, отличаются они лишь знаками препинания, не полностью проставленными в карандашном варианте (л. 6). Особенность авторской пунктуации — та же, что в предыдущих стихотворениях (см. коммент. к «Через ливонские я проезжал поля...». С. 390), а именно: повтор тире в конце 2, 6, 7, 12-й строк и завершение обеих строф восклицательным знаком с многоточием. Прописные буквы стоят в словах «Зло», «Смерть», «Судеб», «Земли», что содействует их олицетворению и приводит к возникновению мифологических ассоциаций. Строфы отчеркнуты. «Mal’aria» записано под номером «6», то есть следует сразу после «Альп» и предшествует стих. «Сей день, я помню, для меня...». Возможно, нумерация воспроизводит последовательность написания дорожных стихотворений 1830 г. и отражает маршрут поэта: через Альпы — в Рим.
Датируется 1830 г. на основании пометы в автографе, относящейся ко всему этому «циклу».
Н.О. Лернер, а вслед за ним К.В. Пигарев и другие исследователи считают, что стихотворение навеяно описанием окрестностей Рима в романе г-жи Сталь «Коринна, или Италия» (Лирика I. С. 353). Л.Н. Толстой отметил его буквой «Т» (Тютчев) (ТЕ. С.145) и подчеркнул слова «и это все есть Смерть!..». Н. Овсянников в рецензии на тютчевский сборник писал: «Сама тамошняя малярия поэтична. Это таинственное зло во всем разлитии— в цветах, ручьях, и в самом небе Рима, — это смерть, идущая к нам навстречу вместе с чудесным запахом роз» («Московские ведомости», 1899, 4 авг. № 212. С. 4). К.Д. Бальмонт заметил: «...Удивительное его стихотворение «Mal’aria», которое справедливо могло бы занять место среди лучших стихотворений в «Les fleurs du Mal» («Цветы зла» — фр.), было написано в 1830 году, то есть гораздо раньше, чем Бодлер выступил с такой яркой определительностью» (Бальмонт. С. 83). Указав на то, что Тютчев любит Природу в моменты «разногласия и разложения», он продолжает: «Более того: такие состояния Природы, когда основной элемент Вселенной — смерть — просвечивает сквозь все живущее, особенно дорог душе поэта. Он чувствует глубокое художническое волнение перед величественным зрелищем Мировой красоты, возникающей, чтобы исчезнуть. То, что мы называем злом, исполняет Тютчева ощущением художественной красоты — необходимое следствие всякого глубокого проникновения в сложную душу Природы» (там же. С. 87). В качестве примера Бальмонт приводит полностью «Mal’aria» и далее заключает: «Для поэта, посвященного в таинства Природы, ясно, даже очевидно, что в смерти столько же красоты, сколько в том, что мы называем жизнью, но только нам эта красота кажется ужасной. Если бы в смерти не было красоты, смерть не существовала бы в Природе, потому что Природа цельная сущность, а в цельности все гармонично» (там же. С. 88). Таков философско-эстетический комментарий к стихотворению Тютчева. Имея в виду это же стихотворение, В.Я. Брюсов (Разг. С. 19) согласился с мыслью о том, что «Mal’aria» предвосхищает эстетику символизма: «Странно было бы отрицать и то, что Тютчев, если не первый, то один из первых в русской поэзии, понял, какую красоту и какой соблазн таят в своей глубине зло, грех и смерть («Злой Дух, ужели ты — непонятый учитель великой красоты?»,— писала З. Гиппиус, развивая мысль Тютчева)». Философским комментарием и к этому стихотворению может служить рассуждение С.Л. Франка, связанное со стих. «Альпы» (см. коммент. С. 392).
«СЕЙ ДЕНЬ, Я ПОМНЮ, ДЛЯ МЕНЯ...»
Автографы (2) — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 13. Л. 5 об. и 3 об.
Первая публикация — РА. 1879. Вып. 5. С. 131, с датой «1830», тогда же — ННС. С. 30. Затем — Изд. СПб., 1886. С. 54; Изд. 1900. С. 79.
Печатается по второму автографу.
Карандашный автограф (л. 5 об.) — на листе со стих. «Песок сыпучий по колени...». Чернильный автограф (л. 3 об.) под номером «7» входит в «цикл» стихотворений 1830 г. (см. коммент. к стих. «Через ливонские я проезжал поля...». С. 385). Что означает нумерация? Может быть, последовательность написания стихотворений, связанных с дорожными впечатлениями, и тогда «7-е» получается итоговым — в нем изображена встреча после разлуки. Особенность оформления: повтор тире в конце строчки или протяженность последней буквы в строке, что начинает напоминать тире; так написаны слова «меня» (1-я строка), «заря» (5-я строка), «ея» (9-я строка) и явное тире — в конце 6-й строки.
