Благородному властителю вины не искупить,
На руках алеет кровь и пламя брови опалило,
Путь назад закрыт, а значит - остается только плыть,
Просто плыть, не вспоминая то, что было, то, что было...
Фингольфин, мой повелитель, ничего не изменить,
Ты на мостик капитанский - не на эшафот - поднялся.
Нам пути не заградили, значит - нужно только плыть,
Просто плыть, лишь уповая, чтобы ветер не менялся.
Эти волны нас пытались растоптать и раздавить,
Но теперь они утихли, а быть может - затаились...
Даже если мы погибнем - наши души будут плыть
В бесконечном океане, там, где песни растворились.
Я бы рад тебя хоть песней от несчастья оградить,
Только звуки не поются, ноты проскользают мимо.
Все равно нам остается, даже если молча - плыть,
Ты же знаешь лучше многих - плыть вперед необходимо!
Благородному властителю вины не искупить,
На клинке засохла кровь и сердце совесть опалила.
Путь назад закрыт, а значит - остается только плыть,
Плыть и плыть, не забывая то, что было, то, что было...
...И многие из его народа ушли, грустно возвращаясь тем путем, пока не увидели снова вдали луч Миндона на Туне, все еще сияющий в ночи...
Воин клятву тебе давал - умирать, если ты велишь.
Но вассалу король сказал: "Клятву я возвращаю назад,
Наш поход - в беспросветный ад, ты пойдешь, если сам решишь".
А супруга тебе клялась - не покинуть тебя в беде.
Но, пред спутницею склонясь, скажет муж: "Подожди решать.
Хоть меня бесполезно ждать, для чего умирать тебе?"
Ты поклялся не оставлять брата, где б его путь не лег;
Эту клятву тебе сдержать помогу - я пойду с тобой.
Пусть отступится рыцарь твой, и для женщины путь далек,
Но пока не погибну я - верен меч и песня моя.
...И Фингольфин со своим народом видел издалека красные отсветы на облаках: и все поняли, что их предали...
Что я скажу тебе в залах Мандоса,
В землях, свободных от тока времени,
Что я скажу перед троном вечности,
В призрачных нитях судьбы запутавшись?
Ты не дождешься упреков горестных
Там безразличны былые слабости.
Ты не услышишь проклятий яростных
Смерть исцелит эти раны рваные.
В сумрачных залах тревоги прежние
Вмиг растворяются в сером облаке,
Мутный туман, колоннадой скованный,
Голос понизит, сожмет до шепота.
Что мне сказать тебе, Клятвой Связанный?
Как вопросить о спаленной совести?
Что ты ответишь Клятву Сдержавшему,
Если хоть слово тебе будет дадено?
...Но юным был огонь их сердец, и, ведомые Фингольфином и его сыновьями, а также Финродом и Галадриэлью, они отважились проникнуть на крайний север и, не найдя другого пути, преодолели ужас перед Хелкарасксе и страшными ледяными горами.
Впоследствии немногие из деяний нольдора превзошли эту отчаянную переправу в отваге или в несчастьях...
Я падал ничком в траву,
Я прятал лицо в цветах...
Я мяты листок сорву
И медленно разотру, Ъ
Что б в пальцах сильней запах...
Уже зацветает дрок...
Уже увядает день...
Настал возвращенья срок
Из плена своих дорог
Под дома родную сень.
И снова приснится мне,
Как кто-то впотьмах трясет
За плечи, шепча - во сне
"Проснись, отдохнешь на дне!..
Вставай!.." Это БИТЫЙ ЛЕД.
...А когда войско Фингольфина добралось до Митрима, на западе, пламенея, взошло Солнце. И Фингольфин развернул свои голубые и серебряные знамена и велел трубить в трубы. А под ногами его войска распустились цветы, и Эпоха Звезд кончилась...
Струны покрываются инеем,
Флейта примерзает к губам моим.
Над заливом сумерки синие,
Недалекий берег и белый дым.
Не отвечу, коль будет вопрошено
Скольких я оставил средь битых льдин.
По дороге, по мерзлому крошеву,
Мне остался шаг, только шаг один.
Над костром с луною качается
Котелок, привыкший нас согревать.
Песня, как стекло, разбивается,
Этих голосов уже не собрать.
А по кругу, что сузился во-трое,
Чашу с переплавом из винных льдин
Передали. Вино старо-доброе...
Каждому глоток, лишь глоток один.
Раздвигая воздух знаменами,
Воинство усталое кончит путь.
Небо нынче слишком бездонное,
Запад полосою светлеет чуть...
Посмотрите на юное золото,
Что уже горит средь небесных льдин!
Но у каждого в сердце расколотом
Только тем огнем, что один, один...
...И продолжалась история Силмариллов, и долгие века лежали впереди, и расходились дороги тех, кто пересекал Хелкараксе. Ведомо ли будет Галадриэли, что она одной из последних эльдар покинет Средиземье многие эпохи спустя? Мог ли знать Король Фингольфин, что погибнет он в поединке с Морготом, один на один? Но проходят дни властителей и героев, а песни менестрелей - остаются...
июль - декабрь 1992
* * *
Как флейта у пастушьего порога
В глухую рань, в туманном перелеске,
Как луч - прямая пыльная дорога,
Как во часовне придорожной фрески,
Как окна вновь покинутого дома
Знакомо мне лицо твое, знакомо.
И тонкие, застенчивые руки,
И твердая, но легкая походка,
Глаза с печалью - признаком разлуки,
И теплая улыбка, как находка...
Вот странное судьбы переплетенье
Везенье это, право же, везенье!
Вновь ранняя, задумчивая осень,
Роняющая золото, как слезы,
И зелень присягнувших лету сосен,
И в зиму заглянувшие березы
Нас разделяет только расстоянье,
Мгновенье... Поворот... И невниманье.
декабрь 1992
* * *
Мне слова баллад звучат упреком,
А романы хлещут по щекам
Я не знаю, роком, ненароком
Отдан на съедение векам
Образ твой, такой ненастоящий,
Непохожий, бледный, но - живой.
Я опять шепчу, слоняясь в чаще
Из стихов, напитанных тобой!
Извини. Прости меня, помилуй!
Если хочешь - бей, казни, ругай,
Но зови опять не Милой - милой,
И любезной миной не пугай.
За любовь прощения не просят.
За измену милости не ждут.
И в моем бессмысленном вопросе
Только слезы истину несут:
Ты любил меня?.. Зачем пытаться
Возвратиться в кинутые дни?
Нас с тобой заставили расстаться.
Только кто же гнусные "они"?
2 января 1993
