«Боже мой, я молюсь Тебе…»
Боже мой, я молюсь Тебе
Просто тем, что живу.
Что люблю я Твоих небес
Синеву,
Тем, что вижу Тебя везде,
В каждой твари Твоей,
Вижу в каждом цветке, звезде,
И в глазах у детей.
Я молюсь Тебе тем, что день
Мой заполнен до дна,
Тем, что вижу радость в труде,
Тем, что жизнью пьяна.
Что ночами строчки стихов
Я твержу, как в бреду,
Что, как лучший цветок в саду,
Берегу земную любовь.
Берегу земную любовь,
Твой подарок, что лучше всех,
В нем и боль, и счастье, и грех,
И дикарский пещерный зов,
И поэзии взмах и взлет,
И серебряный чистый звон,
Все сумятицы всех времен
И всего святого оплот.
Берегу земную любовь!
Этот лучший подарок Твой
И молюсь молитвой без слов —
Всей любовью земной.
Чтоб на время с каждодневной жизнью
Оборвать назойливую связь,
Проведите вечер в царстве «Дизни»,
В золотое детство возвратясь.
Этот вечер сказке будет отдан…
Вот наверх стремительно взлетев,
Вы внизу увидите весь Лондон,
«Peter Pan» — а вверившись мечте.
И спустившись на землю обратно,
Постарайтесь также заглянуть
В те пещеры, где живут пираты.
А потом направьте в джунгли путь.
И отбросьте всякие заботы!
Дикий мир глядит со всех сторон:
Слева отдыхают бегемоты,
Справа из воды выходит слон.
Все живет вокруг. Дерутся звери,
Там индейцы скачут у костра…
И почти немыслимо поверить,
В то, что все лишь выдумки игра.
Что художник и мечтатель дерзкий,
Полный фантастических затей,
Сказку выманил из книжек детских
И заставил жить среди людей.
«Disneyland»! Какой чудесный гений
Вдохновил фантазию творца?
Этот вальс, что пляшут привиденья
Не забуду верно до конца.
И фигурки кукол, что поют нам
Песнь о том, что мир наш все же мал…
Быстрый ужин в уголке уютном
И вина какого-то бокал.
Все прекрасно. Но остаться надо
В царстве «Дизни» всем до темноты,
Чтобы несравненного парада
Увидать горящие цветы…
В ярком блеске чудо — колесницы…
В небе звездных вспышек красоту…
Этот вечер долго будет сниться
Тем, кто в жизни сохранил мечту!..
Думай обо мне! Думай! Думай!
Все твои дни и все вечера.
Думай обо мне ночью угрюмой.
До утра… До утра… До утра…
Помни обо мне! Помни! Помни!
Никогда меня позабыть не смей!
Мыслью обо мне все дни заполни,
Хоть я никогда не была твоей.
Никогда не была, никогда не буду!
(Еще такой не хватало беды!)
Но стану нужна я тебе повсюду,
Как гребешок, как стакан воды,
Как простыня, что жадно вбирает
На пляже с тела морскую соль…
Буду с тобой, как радость большая,
Буду с тобой, как вечная боль,
Как вечный голод неутоленный,
Как жажда всех горячих пустынь…
Думай обо мне ночью бессонной!
Помни меня! Помни всегда! Аминь!
Сверкают лужи ломкие,
Ледок во всю трещит…
Веселою девчонкою
Весна по ним бежит…
Весны чудесны фокусы!
Взгляни: сквозь твердый слой
Земли пробились крокусы
Лиловою семьей.
И дрозд глазок агатовый
Закидывает ввысь…
Пушистыми зайчатами
Все вербы убрались.
Торопятся все листики
Открыться до конца…
И воробьи неистово
Буянят у крыльца.
А в сердце — чушь весенняя!
Бурлит, как прежде, кровь…
И веткою сиреневой
Колышется любовь.
И лжет весна, что заново
Нам молодость дана…
Обманывай! Обманывай!
Обманывай, весна!..
«Я всегда всей душою верила…»
Я всегда всей душою верила
В безначальное Божество.
Но молиться могла и дереву,
Как творенью Его.
Муравью с соломинкой длинною,
Каждой звонкой птице лесной,
Ветке, затканной паутиною,
Как платок кружевной.
И жила я чуть-чуть язычницей,
Веря в солнце, в счастье, в стихи…
Неужели же мне зачислится
Это все в большие грехи?
Ведь наверно от дальних пращуров
Эта вера ко мне пришла
В добрый мир, что меня выращивал,
Охраняя всегда от зла,
Каждый день позволяя праздновать…
Разве в этом моя вина?
Так за что же меня наказывать,
Если Богом я создана?..
«Скорее, скорей, пока в полуночной тиши…»
Скорее, скорей, пока в полуночной тиши
В мыслях твоих строчки бегут, спотыкаясь,
Возьми карандаш и наспех все запиши.
И утром прочти. И покажется будто другая
Женщина эти шальные шептала слова,
Страстно о чем-то тоскуя бессонною ночью,
Утром — все проще. Вступает в свои права
День твой почти монастырский, простой и рабочий.
Днем ты ночную себя не узнаешь ни в чем.
Днем позабудутся снов колдовские полеты.
Днем ты — другая. И только неясным стихом
В сердце твоем отзовется нездешнее что-то.
Моих языческих стихов
Ты не поймешь. Ты их осудишь!
Я знаю, ты всегда готов
Лишь о небесном думать чуде.
А я земная. Я живу
Земли обильными дарами!
Люблю весеннюю траву,
Рассвета тишь, закатов пламя.
Мне ни один не страшен путь!
И я люблю, глаза прищурив,
Объятья ветру распахнуть
И, как подругу, встретить бурю,
И чувство, что ворвется вдруг
Мне в сердце яростным пожаром
С прикосновеньем жадных рук,
Что так же мне даны в подарок,
Как золотое солнце дня!
Я благодарно все приемлю!
Пусть небеса простят меня
За то, что так люблю я землю!
«Я тебя, как корь, переболела…»
Я тебя, как корь, переболела.
Стали дни спокойно-хороши.
И поверь, что нет мне больше дела
До твоей изменчивой души.
Пусть другие ревностью исходят,
Пусть не спят, тоскуя и любя.
Я нежданной радуюсь свободе,
Даже горькой, даже без тебя.
Есть иные радости на свете.
Все еще манит призывно даль…
И в душе бушует вольный ветер,
Отгоняя терпкую печаль.
«Как душу твою раздеть до нага?..»
Как душу твою раздеть до нага?
Разгадать все ее загадки?
Чтоб с этой душой, что мне дорога,
Не играть бесконечно в прятки.
Чтоб все покровы душа сняла
Те, в которые прятаться любит,
И, глядя тебе в глаза, я б могла
Видеть душу до самой глуби.
Вот смотрю на тебя: не видно ни зги!
И страшит эта тьма порою.
Если любишь меня, тогда помоги
Видеть душу твою нагою.
«Ну, довольно! Давно пора…»
Ну, довольно! Давно пора
Думы в цвет осенний окрашивать…
Кто тебя целовал вчера
Я не буду тебя расспрашивать.
Кто тебе скажет завтра «Ты»,
Кто шепнет тебе «Мой» растерянно,
Чьей желанной любви цветы
Ты сорвешь спокойно, уверенно.
Я тебя не спрошу ни о чем.
Но в последний миг, на прощание
Прикоснусь к губам горячо
Чуть печальнее… Чуть печальнее…
«И я была ваятелем когда-то…»