расплавленной пластмассы и металла...
Напряженные лица астронавтов...
Батанов толкает дверь, потом еще раз, посильнее...
Ее створки распахиваются... За дверью темно, но тут же
автоматически включаются сильные лампы, спрятанные где-
то под потолком...
*
И вместе с нашими героями мы видим громадный зал,
похожий на машинный зал большой электростанции или
современного завода-автомата. Мы видим его сверху, с не-
большой металлической площадки. От нее вниз спускает-
ся странная лестница без ступенек, но с перилами — вроде
«горок», какие устраивают в детских парках. Ступеньки не
нужны в этом мире без тяжести.
Переглянувшись с Батановым, профессор начинает ос-
торожно, но решительно опускаться в зал.
*
Опять падают раскаленные капли из-под лезвия реза-
*
Батанов и Хэнь осторожно пробираются среди каких-то
исполинских масляных выключателей и трансформаторов.
Невесомость то и дело заставляет их путаться в паутине про-
водов.
На стенде при этом начинают тревожно мигать сиг-
нальные лампочки.
96
ка.
— Осторожно! — говорит Хэнь, хватая Батанова за пле-
*
Другой зал с громадными непонятными аппаратами и
приборами.
Батанов тщательно составляет его план в блокноте, где
схематически изображен весь их путь с Хэнем в загадоч-
ных недрах Деймоса.
*
Оставив Батанова одного, Хэнь проходит в соседнюю
комнату.
Батанов по-прежнему занят пометками в блокноте.
И вдруг... все скрывает из глаз слепящая вспышка и
наступившая вслед за ней полная, непроницаемая тьма...
— Хэнь! Хэнь! — кричит в темноте Батанов.
Тишина.
Дрожащий, прыгающий из стороны в сторону яркий луч
прожектора в руках Батанова прорезает тьму. Батанов бежит
в ту сторону, куда ушел Хэнь. Луч света вырывает из тем-
ноты исковерканные взрывом остатки машин, скрюченные
стальные балки, оборванные провода...
А на стене — навеки отпечатавшуюся тень Хэня, про-
тянувшего руку к Неведомому...
*
Кабина ракеты.
У пульта сидит Батанов. Его лицо осунулось, постарело.
Невидящим взглядом он смотрит на лежащую перед ним
фотографию: на ней Хэнь и две девочки в пестрых сарон-
гах.
97
чо.
Сзади уронил голову на стол Сташевский. Его плечи
вздрагивают.
— Возьмите себя в руки, Владик, — не оборачиваясь, го-
ворит командир. — Надо немедленно передать сообщение
на Землю.
— Хорошо, — безучастно отзывается инженер.
Батанов поворачивается, пристально смотрит на товари-
ща.
— Чтобы пробить магнитный пояс, — медленно произно-
сит он, — нам придется израсходовать всю энергию двига-
телей...
Сташевский подымает голову.
— Но... Но тогда....
— Тогда, — неумолимо заканчивает Батанов, — мы ос-
танемся здесь...
— На Деймосе?
— Да.
— Почему?! Ведь мы вернемся и сами все расскажем...
Пусть на Земле узнают на несколько месяцев позже...
Батанов подымается. Мягко кладет руку на плечо то-
варища.
— Отправляясь в этот полет, каждый из нас хорошо по-
нимал, что его ожидает. Все может быть на обратном пути:
столкновение с метеоритом, отклонение от правильного
курса из-за неполадки приборов, неудачная посадка...
— Как это случилось с их кораблем в сибирской тайге,
— тихо добавляет Сташевский.
— Да. Рисковать мы не имеем права, — твердо произ-
носит Батанов, глядя на фотографию Хэня. — Мы обязаны
сообщить на Землю о нашем открытии. Даже... даже ценой
космического плена. Давайте решать.
— Все ясно, что решать! — отвечает инженер.
Батанов останавливает его:
— Не надо спешить, Владик. Подумайте... Здесь я не
могу приказывать...
И опять наступает тишина.
Задумчивы лица космонавтов.
98
И мы как бы видим на миг, о чем вспоминает в эту ре-
шающую минуту каждый из них...
*
Олегу Батанову вспоминается маленькая палатка на
таежной опушке... Скалистый берег моря, в который бьет
волна, вздымая тучу сверкающих брызг... Березка на верши-
не холма — простые земные пейзажи.
А молодой инженер видит отражение тихого уголка пар-
ка на берегу какого-то пруда, две неясные фигуры.
И явственно звучит в ушах родной голос:
— Мой коханый...
И снова фотография Хэня с дочерьми. Он как бы тоже
принимает участие в этом решении...
Инженер кладет руку на штурвал запуска двигателей.
— Я готов!
— Включайте! — помедлив, командует Батанов.
Инженер поворачивает штурвал.
На пульте перед Батановым загорается лампочка.
Подтянув к себе микрофон, Олег начинает вызывать:
— Земля, Земля! Я — Сокол! Я — Сокол. Я — Сокол!..
*
Голос Батанова звучит из мощного динамика в штабе
перелета:
— ...Все добытые материалы и схема внутренних пере-
ходов Деймоса будут храниться в пилотской кабине в сей-
фе Б. Принимаем меры, чтобы обезопасить пленку от маг-
нитного воздействия... Запас энергии иссякает, передачу
заканчиваю. Шлем привет всем людям Земли! Батанов...
И после короткой паузы, заполненной треском и шоро-
хами космических разрядов, добавляет:
— До свидания, Земля!
99
*
Стартовая площадка в степи. Взволнованный голос Су-
ровцева:
— Итак, дорогие друзья-телезрители, до старта спаса-
тельной экспедиции на Деймос остаются считанные мину-
ты.
Суровцев ведет свой репортаж из застекленной рубки
командного пункта. Рядом с ним приникла к перископу Ва-
ля.
— ...Сейчас мы включим камеру, установленную на стар-
товой площадке.
*
В центре стартовой площадки уходящие вверх, подоб-
но строительным лесам, стальные колонны, оплетенные
канатами проводов. Между ними нацеленная в зенит ги-
гантская ракета.
— По проекту строительство этой ракеты должно было
закончиться только будущей весной, — говорит Суровцев.
— По решению совета сроки сократили в три раза. Рабочие
и конструкторы сумели сжать их еще вдвое. Из тысяч доб-
ровольцев было отобрано трое...
*
Возле раскрытого люка ракеты стоят три человека в
скафандрах. Прозрачные колпаки шлемов откинуты. Они
внимательно слушают последнее напутствие председателя
Астронавтического совета.
— Вы, вероятно, обижены, что назначены не команди-
ром, а вторым пилотом в этот полет? — негромко спраши-
вает академик, глядя прямо в глаза Платону Рубцову. —
Как бы вам объяснить... Для командира... у вас слишком
спокойное сердце... Понимаешь, Платон?..
100
*
Слепящая вспышка озаряет экран. Глухой рокот, пере-
