Мош Тудосе устало садится.
— Рано об этом думать, мош Тудосе, — упрекнула его Юлия.
— Оно верно, всяк умрет, когда смерть придет, — согласился старик.
— Свадьбу сыграем, хоть первую куматрию справите, а уж потом и о смерти думать, — сказал Раду.
— Поздновато нам бог послал Нелу, а то я бы сейчас был спокоен, как и другие старики.
— Дети — всегда радость, — улыбнулась Юлия.
— Радость-то радость, а получается, что нам от них больше горя. И очень хорошо, что у вас их нету! — опять спрыгнув со стула, заключил мош Тудосе.
Раду и Юлия промолчали. Мош Тудосе, сообразив, что не то сказал, насупился и тоже замолчал.
…Во дворе мош Тудосе торопит Раду:
— Председатель сказал, чтобы ты явился срочно!
— Идем, идем… — откликнулся Раду из комнаты.
Юлия также вышла проводить гостя.
Старик стоял посреди двора и смотрел на башню.
— Что, племянник лестницу задумал на небо строить? — обратился ои к Юлии.
— Сколько раз вам говорить, дядя Тудосе, — башня это, башня! — вступилась она за мужа.
— Вот видишь, уже забыл! — начал оправдываться старик. — Даст бог, достроите. Конечно, человек, если что задумал, так непременно сделает. Особенно, если он нашего рода, Царэлунгэ. Царэлунгэ — это значит вечная страна…
Старик опять вспомнил про сына.
— Ох, боюсь, кабы чего не выкинул он там.
— Я думаю, помирится он с Севастицей, — сказала Юлия.
— Пока ничего худого не случилось, напиши-ка ему письмо, мол, старик твои больной, пускай на побывку едет! Я ему тут вправлю мозги! Не могу больше этот забор видеть! Подумать только! На войне вместе были, голодали, мерзли, в разведку ходили, последнюю краюху делили, а теперь — пожалуйста! Раньше-то прямо с порога здоровались, а уж сколько мы ведер вица выпили с соседом! Все обдумывали да обсуждали, как и что.
— Непременно напишу. Только вот о том, что вы болеете, не стану писать. Зачем парня пугать? Не ровен час, беду накличем.
— Пиши, как знаешь, — согласился старик.
Из дома вышел Раду, и мужчины пошли к воротам. Послышался лай собаки и скрип открываемой калитки. Во двор вошла Вера с чемоданом и зонтиком в руках.
— Добрый вечер, — поздоровалась она.
Какое-то время, не отвечая на приветствие, все смотрели друг на друга. Первым прервал молчание мош Тудосе.
— К вам, — предположил он, обращаясь к Раду.
— Юлия, к тебе пришли! крикнул Раду, снова направляясь к воротам.
— Это не ко мне одной, это к нам, Раду! — сказала Юлия радостно, выходя девушке навстречу. — Проходи, Вера, проходи. Мы как раз о тебе говорили. Ждали тебя…
— Как?! — спросил Раду жену с возмущением. — Это и есть?
— Это и есть наша новая медсестра, — ответила она.
Гостья сделала несколько шагов навстречу Раду, протянула руку. Юлия, увидев, что Раду стоит в каком-то оцепенении, почти торжественно добавила:
— Она будет жить у нас. Мы с мужем все обговорили.
— Но, Юлия, — переминаясь с ноги на ногу, сказал Раду, — разве я шел когда-нибудь против твоей воли?..
Раду ушел, а мош Тудосе почему-то задержался. Он стоял у калитки, то открывая, то закрывая ее.
— Да. Я что-то еще хотел спросить… Нет, забыл, — улыбнулся он Юлии.
Еще раз оценивающе посмотрел на Веру и поковылял по дороге вслед за Раду.
Стол на веранде уже был накрыт. Вошел Раду и по укоренившейся привычке сразу сел за стол. Он принялся за еду, уткнувшись в тарелку, не замечая, как Юлия подвела к столу смущенную Веру, усадила ее. Села и сама. Раду замирает с поднесенной ко рту ложкой: напротив него сидит Вера, та самая девушка, которую Юлия без его согласия привела в дом. Раду ради приличия съел еще несколько ложек и встал.
— Я, пожалуй, сыт. Перехватил в бригаде, — сказал он, уходя в дом.
Возле дома Юлия и Вера собирали с деревьев крупные желтые груши. Рядом красовалось дерево, усыпанное айвой. А дальше — виноградник.
Вера внесла на веранду полную корзину с фруктами. За ней вошел молодой человек, одетый по-спортивному, с сумкой через плечо. Обернувшись, Вера испуганно отступила.
— Привет! — широко улыбнулся он. — Полстраны объездил, но отыскал.
Вера уже овладела собой: испуг на ее лице сменился холодностью, хотя было видно, что она взволнована. Парень подошел, поцеловал ее в щеку. Вера стояла неподвижно.
— Узнала?! Значит, все будет хорошо. — Ои делал вид, что не замечает ее состояния. Осмотревшись, присвистнул. Прошел в коридор. Заглянул в комнаты.
— Дворец! Почти «Ласточкино гнездо»! — сказал он, вернувшись на веранду.
Взял из корзины яблоко, поднес было ко рту, но спохватился и предложил его Вере. Она сидела в кресле, по-прежнему неподвижная. Тогда он решительно откусил яблоко.
— Игорь, зачем ты приехал? — спросила Вера почти шепотом.
— Разобраться…
— Уходи.
— Для начала давай выясним: ты на правах хозяйки тут живешь или так, при дворе?
Вера встала, прошла в другой конец веранды. Она взяла со спинки кресла шаль, закуталась в нее, пытаясь унять озноб. Игорь внимательно следил за каждым ее движением. Вера остановилась перед ним. Они стояли лицом к лицу.
— Между нами все кончено. Неужели ты еще не понял этого… — сказала она, стараясь говорить уверенно. — Ты же умный, Игорь…
— Было время, когда я снился тебе! — сказал Игорь с надеждой.
— И сейчас ты мне снишься… иногда, — сказала Вера тихо, почти про себя.
Некоторое время оба молчали.
— Ты помнишь, мы мечтали как-нибудь скопить денег и махнуть на юг, — нарушил молчание Игорь. — В Крым. Море… Сердоликовая бухта… Посмотреть, как цветут магнолии. А ты взяла и сорвалась…
— Ты заставил меня. Ты… — Вера старалась унять дрожь.
— Тебе хотелось ребенка. Растить его на одну мою стипендию. Это абсурд! — Игорь попытался ее обнять. — Вера…
— Не смей ко мне прикасаться!.. Слышишь, не смей! — отстранилась она.
— Вера, ну сколько можно об одном и том же! Мы живем раз, понимаешь, один раз! Последний раз живем!
Наступило молчание.
— Я горжусь, что нашла в себе силы тогда… убежать! Я встретила людей добрых, чистых… Особенно в этом доме.
Игорь взял второе яблоко и с хрустом съел его.
— Вкусные… Помнишь, точно такие покупали на базаре для тебя? — Остальные яблоки ссыпает из корзины в сумку. — Это нам на дорогу… Ты тут многое наговорила. Наверное, ты права в чем-то.
— Мы оба ошиблись. Поздно.
— А по-моему, в самый раз! — сказал он Вере, широко улыбнувшись. — Я проехал тысячу километров. Собирай вещи…
— Слишком ты меня обидел. Может, пройдет время…
— Ну, хочешь, я все сделаю! Переведусь на заочное, буду вкалывать!
Вера внимательно посмотрела на него.
— Ну, хватит сентиментов, — продолжал он игриво. — Я заставлю тебя, силой заставлю. Ведь я сильный, ты знаешь.
— Знаю, — сказала ему Вера спокойно.
Ему показалось, что она колеблется.
— Собирайся! — подбодрил ее Игорь.
— Нет, Игорь, нет, — Вера говорит уже уверенно. — Я так не могу. Я должна сама придти к этому. Пусть пройдет время…
— Ладно, — сказал он решительно. — Постараюсь и это понять. До свидания.
Игорь берет сумку и быстро уходит.
На веранду вошла Юлия с ружьем в руке.
— Почему вы с ружьем? — удивилась Вера.
— Все лису караулю, — отмахнулась она, внимательно взглянув на Веру.
Вера вздрогнула от этого взгляда, и тут же с ее губ невольно сорвалось:
— Да… я любила его.
— Давай на стол накрывать, скоро Раду придет, он сегодня обещал пораньше.
Виноградник на склоне. Рядом с массивом виноградника видны выкорчеванные деревья старого сада. Моросит дождь. Люди разных возрастов, поодиночке и группами, собирают виноград. Они промокли и озябли. Раду подходит почти к каждому, подбадривает добрым словом или шуткой, помогает перетаскивать наполненные корзины.
Раду по междурядью направился к группе женщин, о чем-то горячо споривших. Увидев бригадира, все замолкли.
— А где остальные? — спросил Раду.
Одна из женщин показала на край массива, где у старого орехового дерева люди длинными жердями сбивали орехи. Бригадир подошел к ним:
— Женщины работают, а вы…
— Да что его слушать! И сегодня дождь не перестанет. Все равно все сгниет. Пошли по домам!.. — сказал один из мужчин, бросая жердь.
Остальные стояли в нерешительности, все еще держа в руках жерди. Некоторые машинально подбирали сбитые орехи.
— Ведь и в самом деле сгниет, — сказал Раду спокойно. Он в упор глядел на зачинщика.
Рабочие в недоумении переглянулись.
Раду остановил свой взгляд на толстяке, который, с трудом нагибаясь и пыхтя, жадно собирал с земли орехи.
— Ион! — обратился Раду к парню. — Беги в деревню, разыщи председателя, пусть он еще раз объявит по радио. Пусть пришлет всех пенсионеров… старшеклассников! Снимет с других работ!
