История театра в Харькове - Квитка-Основьяненко Григорий Федорович

Григорий Фёдорович Квитка-Основьяненко

ИСТОРИЯ ТЕАТРА В ХАРЬКОВЕ

Видя, с свойственным каждому жителю Харькова удовольствием, отстраивающийся у нас обширный и красивый театр, подумал я, что сведения об учреждении в разные времена здесь театра будут сколько-нибудь занимательны, почему и решился написать о нём всё, что знаю понаслышке, что видел подрастая и что узнал по опыту, живши всегда в Харькове.

С открытия наместничества в 1780 году* [1], когда в Харькове из переселившихся по службе дворян и из разных мест прибывших чиновников для занятия по новому учреждению должностей составлялось общество, между прочими заведениями для веселости и рассеяния устроен был и театр. Кто были актеры, из какого звания, какие пьесы были даваемы, к сведению моему не дошло, а слышал, что давались и балеты, устроенные «отставным» С.-Петербургского театра дансером Иваницким. Полагаю, что эти балеты были просто дивертисменты; но слышал, что труппа состояла из двенадцати лиц, все из харьковцев. Конечно, были между ними и женщины, потому что вспоминавшие об этом весёлом для Харькова времени с восхищением рассказывали об одной из танцовщиц, «маляривне» (дочери маляра), пленявшей всех посетителей ловкостью и лёгкостью в танцах, а ещё более привлекательною наружностью. Где, в каком доме и как устроена была сцена, не знаю, как равно зачем, когда и почему всё это расстроилось, всё это было не на моей памяти. Подрастая и бывая иногда в обществе, слышал от всех сожаление, что нет у нас театра. Некоторые из тогдашних чиновников придумывали, как бы пособить горю, приступали, устраивали по временам спектакли, но всё это после первого представления и разрушалось. Не было места, где бы можно было хотя кое-как устроить сцену и собрать актеров, сколько-нибудь понимающих дело.

В 1789 году назначен был в Харьков губернатором, или, как тогда называли, правителем губернии — бригадир Фёдор Иванович Кишенский*, до того служивший в штате светлейшего Потёмкина, генерал-губернатора харьковского. С приездом нового начальника у нас все одушевились. Председатели, советники, прокуроры, стряпчие разных присутственных мест, большая часть которых ныне уже забыты и по названиям, с своими семействами составляли многолюдное общество. Супруга и две дочери губернатора поддерживали в нём единодушие; с каждым были ласковы, ко всем приветливы, обращение искреннее, русское, без гордости, без чванства, все любили их, беспрестанно посещали или угощали у себя. Начались в Харькове балы, маскарады, благородные собрания, называвшиеся тогда «клубами». К умножению увеселения, губернатор предложил основать театр. Все приступили с усердием, и тут же для первоначального заведения внесена значительная сумма, именно — сто рублей!.. и этой суммы весьма достаточно было... и не прошёл месяц, как театр, огромный для Харькова, с ложами и другими принадлежностями, был открыт... Вот как это было.

По случаю проезда государыни императрицы Екатерины II в 1786 году через Харьков к так называвшемуся с открытия наместничества «дворцу», где теперь помещается правление университета и квартира попечителя, пристроена была, внутри двора, временная, из досок, но обширная зала, кругом с хорами в два яруса, внутри расписанная. В этой зале дворянство, наместничество и чиновники удостоены были счастья быть на бале, для них её величеством данном. После того зала не была ничем занимаема. В ней-то устроили театр. Немного потребовалось, чтобы в готовой зале поставить сцену, на ней кулисы и расписать их. Мастеровые взяты были из губернской роты, приказано им, и они всё сработали. Всё это смастерил губернский механик Лука Семёнович Захаржевский. Он расписал две декорации — комнату и лес — и на места поставил, занавес умудрился так устроить, что он поднимался и даже свободно опускался; над плошками прехитро придумал навесить доску, которая делала на сцене, в случае надобности, ночь. Едва ли кто из харьковцев помнит его; он имел много природных способностей. Он готов был с услугами каждому: черепаховое колечко ли выточить, заготовить ли фейерверк к семейному празднику, починить ли веер, устроить китайские тени, он на всё мастак! Он даже сделал лодку как-то на колёсах и ездил на ней по нашим рекам. При открытии наместничества его наименовали губернским механиком. Ссй-то великий искусник на маленькие дела устроил театральную сцену, по тогдашнему времени довольно порядочную. Затевал сделать машину, чтобы по свистку переменялись декорации, но сколько ни мудрил, сколько ни делал приступов к тому, не доказал своего искусства и отложил затеи в сторону.

Сцена готова. Между тем и репертуарная часть устроилась быстро. По убеждению губернатора, молодые люди, служившие в канцеляриях, в чертёжной, не окончившие ещё курса наук в тогдашних училищах, объявили желание играть на театре без всякого вознаграждения, а единственно для удовольствия публики. А как не нашлось охотниц вступить в актрисы, то из них же способные занимали женские роли. «Боже меня сохрани быть актёршею! — говорила каждая дама, которой по обстоятельствам и предполагаемой способности предлагали вступить на театр. — С нуждою буду вырабатывать кусок хлеба, а на бесславие не пойду».

И вот театр готов к открытию. Двенадцать лож были абонированы первыми чиновниками, по 50 руб. на целый год. В каждой ложе могло свободно поместиться до двадцати особ. Цена установлена за вход: кресла — 1 рубль (годовое 25 руб.), партер — 60 коп., галерея — 25 копеек медью.

Тогда существовало училище* под непосредственным распоряжением губернатора, не имевшее другого наименования, как только классы (при образовании училищ, оно переименовано в гимназию без всякой прибавки в предметах). При классах из воспитанников был полный оркестр музыки и хор певчих, все под управлением знающего дело учителя Максима Прохоровича Концевича. Духовные концерты и другие пьесы, им сочинённые, славились в своё время и далее Харькова. Во время проезда Екатерины II он, на сказанном придворном бале, дирижировал оркестром и удостоился получить богатый перстень. Он же сочинил музыку на стихи, петые при входе её величества во дворец. Стихи сочинены были в Харькове. Помню только начало:

Классический оркестр, по приказанию губернатора, обязан был играть в каждом представлении безвозмездно.

Дни представления были вторник и пятница, если не случался в тот день праздник. В праздничные и воскресные дни представления закрывались. Зимою и летом представления начинались неотложно в шесть часов вечера. Директором театра был избран один из чиновников только на один год.

Типографии не было, и писанная афиша, прибитая к фонарному столбу у ворот «дворца», извещала любопытствующих, какая пьеса в тот день будет представлена.

В продолжение успенской ярмарки театр открыт комедиею Княжнина: «Без обеду домой еду»*. Зрители заполнили весь обширный театр, и рукоплесканиям не было конца. Кроме абонемента, первый спектакль принёс 120 рублей. Собранная сумма, с небольшим остатком от первовзнесённых ста рублей, и поступившая за абонемент составили театральный капитал, и любители этого увеселения с удовольствием заметили, что театр в Харькове уже мог существовать сам по себе. Вслед за тем пошли представления постоянно.

В первые дни после открытия театра явился к директору «настоящий актёр». Не расспрашивали, кто он и откуда, довольно, что актёр, вызвавшийся поставить несколько превосходных комедий и даже опер. Его приняли с радостью, не заботясь знать о нём ничего более, как то, что он «Дмитрий Москвичёв». Для первого дебюта его приготовлена была пьеса: «Князь-трубочист, трубочист-князь»*, за неимением партитуры переделанная в комедию.