id="id565">
12. О Германии, обойденной мной. Возможно, предполагалась как интродукция перед текстом «Любовных элегий» о четырех сторонах Германии.
13. О Хрисолагре. Это эллинизированное имя идентификации не поддается. Видимо, речь идет не о гуманисте-ученом, а об одном из молодых людей, окружавших гуманистов из тщеславия.
14. О корове и пастухе. Типичная фацетия, неожиданно связанная с именем Альберта Великого (см. выше, Эп. II, 44 и 81; Од. III, 21).
15. К Академии. Прелат вангионов. — Иоганн фон Дальберг (см. Од. III, 1; Эп. III, 35), епископ Вормсский и канцлер пфальцграфа Филиппа Виттельсбаха, в марте 1496 г. во Фрейзинге («град Фризиев»), подготавливал избрание 14-летнего Рупрехта Пфальцского местным епископом и для каких-то целей срочно вызвал Цельтиса из Ингольштадта.
16. На лик Фортуны из сентенции философов. Фортуна, богиня судьбы или счастья — излюбленный аллегорический образ эпохи Возрождения. Эпиграмма написана для Зебальда Шрейера (см. Од. II, 23), в доме которого были парадные комнаты, украшенные аллегорическими изображениями (см. письмо Шрейера Цельтису от 24 марта 1495 г.).
17. О священнике, съевшем вместо рыбы каплуна. Широко распространенный «бродячий сюжет» Цельтис завершает неожиданной сентенцией-шуткой, иронизирующей над таинством пресуществления.
18. О комедии «Евнух»... Эпиграмма — своеобразный анонс, приглашение на постановку «Евнуха» Теренция в конференцзале Венского университета. Аналогичное приглашение на постановку Плавта см. ниже, IV, 55.
19. О пище года в связи с положением Солнца. Система различных постов в течение года подсказывала подобный краткий справочник.
21. О папском месяце. В конце XV в. готовилась реформа календаря, для которой в 1475 г. в Рим был вызван Иоганн Региомонтан, но, начав подготовку реформы, он умер, а при последующих папах она приостановилась и была завершена лишь 1582 г. («григорианский календарь»). Цельтис как ученик Альберта Бляра и почитатель Региомонтана был, конечно, в курсе всех этих планов.
23. Почему бог во время поста ничего не должен видеть. Отражение достаточно смелого для того времени вольнодумства, хотя в атеизме Цельтиса нельзя заподозрить.
24. Эпитафия матроне Маргарите. Об этой матроне ничего неизвестно.
25. О римском имени. Ирония над «Священной Римской империей», давно потерявшей контроль над Римом.
26. О Катилине. См. Саллюстий. Заговор Катилины. 23, 25—28.
28. Об именах мужского рода на «а». Цельтис, конечно, иронизирует: он не случайно не приводит в пример слова «поэт» (по-латыни — «poeta»), а начинает с главы церкви, переходя далее к римскому заговорщику Катилине, взяточнику Мурене, гадателю Спурине (предсказывавшему смерть Юлию Цезарю), и моту-отравителю Сцеве из сатир Горация (И, 1, 53).
30. О пирах римлян. Древняя простота противопоставляется современным Цельтису римским оргиям.
31. О невежественном грамматике. Грамматик производит «ovatio» (овация, победное празднество) не от «ovis» (жертвенная овца), а от «ovum» (яйцо), показав этим свое невежество.
33. О своем головокружении. На редкость реалистичное описание головокружения. Этой эпиграммой открывается цикл стихотворений, связанных с болезнью Цельтиса. О ней поэт подробно пишет Иоганну Стабию из Ингольштадта в 1498 г., называя ее «morbus galcus», но был ли это сифилис, как чаще всего считается, — неясно. Обострение болезни падает на лето 1498 г.; осенью Цельтис, еще слабый, но, благодаря лечению у Иоганна Бенедикта Тихтеля, чувствующий себя лучше, совершил по обету паломничество в баварский монастырь Альт-Эттинг, к чудотворному изображению Мадонны, после чего, как он считал, наступило выздоровление.
35. О своей врожденной болезни. Поэт Антипатр Сидонский (I в. до н. э.) известен дошедшими до нас в Антологии утонченными эпиграммами, относящимися к числу наиболее изящных образцов этого жанра. Цельтис пытается найти объяснение своей болезни в духе астрологических предопределений, распространенных в его время — возможно, внутренняя близость к поэзии Антипатра натолкнула его на приводимое сравнение причин собственной болезни.
36. К своим слушателям. См. выше, примеч. к IV, 33 и ниже, IV, 37. Эпиграмма, как и IV, 15, является оправданием перед аудиторией за временное отсутствие поэта-лектора, ввиду его паломничества в Альт-Эттинген.
37. Моление... Божественной Деве... Трудно считать эпиграммой эту молитву Мадонне Альт-Эттингенской, написанную Цельтисом по обету. Видно, что поэт здесь значительно искреннее и вдохновеннее по сравнению с благочествивыми одами, выполненными по заказу (ср. Од. I, 8; 30; II, 10 и др.).
38. На Фонтания. Эпиграмма интересна как существенный элемент педагогики Цельтиса, с признанием необходимости разрядки от школьных занятий.
39. О жене Теликорна... См. Эп. III, 47 и 105. Семпрония... из дома Тибериев... — Дочь Сципиона Африканского, мать братьев Гракхов (II в. до н. э.); прославилась своей образованностью и талантами, сама воспитывала и обучала своих детей. Ö Гросвите см. Эп. II, 69...
42. О епископе Эйхштедтском. У Цельтиса в заглавии дано название города в латинском варианте: Кверцинский. Подразумевается епископ Вильгельм фон Рейхенау (1464— 1496), известный также как юрист, учившийся в Болонье и Падуе, покровитель гуманистов, друг Иоганна Пиркгеймера Младшего и крестный отец его сына — Виллибальда. Участвовал в разработке судебной реформы («Швабского суда»). Цельтис к моменту смерти Вильгельма был в Ингольштадте. Циничный ответ Цельтиса — свидетельство материальных трудностей, характерных для гуманистов даже масштаба Цельтиса.
43. К Ингольштадтской Академии. Прощальное послание программного содержания. В Вену Цельтис переехал осенью 1497 г. — это время может считаться и моментом создания эпиграммы.
44. Венской архигимназии. Приглашенье на курс лекций в Венском университете. Характерно, что Цельтис избегает употреблять термин «университет», очевидно, как связанный с представлениями о схоластике, и для гуманистического образования предпочитает термин «архигимнасий», т. е. «высшая гимназия», в отличие от «прогимнасия»
