Аргументы против селекционного отстрела зубров
Особого обсуждения требует вопрос отстрела старых и больных зубров в селекционных целях с этической и экологической точек зрения. Доводы защитников «селекционного» отстрела зубров с коммерческим уклоном вкратце состоят в следующем: лучше получить деньги за «селекционный» отстрел старого или больного зубра, чем он сам умрет от старости, болезни или погибнет от рук браконьеров.
На наш взгляд, эта циничная и потребительская позиция, которой, к сожалению, придерживаются некоторые представители не только Минприроды Украины, но и эко НГО (так, рекомендации по «селекционному отбору» 5 зубров в 2006 г. подписал председатель Общественного совета при Минприроды Украины, глава Национального экологического центра С. Таращук) (1).
Во-первых, нигде в Законе Украины «О Красной книге Украины» не сказано, что можно коммерчески отстреливать старых и больных краснокнижных животных, покупать их трофеи, да еще получать за это деньги. Более того, селекционный отстрел дискредитирует идеологию Красной книги, развращает самих охотников, приучая их убивать животных из Красной книги.
Во-вторых, такая позиция провоцирует браконьерство со стороны местных жителей (иностранцам можно, а нам нельзя) и неуважение к самой идее Красной книги, которая заключается в прекращении коммерческой добычи видов, занесенных в Красный список.
В-третьих, непонятно, почему нельзя дать краснокнижным животным самим умирать от болезней или старости, почему нужно обязательно их «использовать». Тем более, что нет научных данных, что старые и больные особи как-то вредят стаду зубров. Известно, что в преклонном возрасте они обитают поодиночке. Так называемое «селекционное» убийство зубров грубо попирает право животных на жизнь и свободу.
В-четвертых, такая позиция способствует воспитанию потребительского, неуважительного отношения к природе, особенно к ее прекрасным, уникальным представителям — зубрам. Если и нужно как-то изолировать старого зубра от стада, или защитить его от браконьеров, то лучше его отловить и содержать в вольере, показывая экскурсантам, детям местных школ.
В-пятых, само проведение охоты на зубров (а она ведется с подходом, загоном или с собаками) — выстрелы, шум моторов машин, голоса людей и т. д. (селекционной или другой) способствует стрессу этих редких животных и в итоге разрушает возрастно-половую структуру стада зубров.
В-шестых, не понятно, почему мы должны отыгрываться на беззащитных животных, убивать дряхлых, больных зубров, а не лечить их. Ведь старых, больных людей лечат, а не убивают.
В-седьмых, для белорусов термин «охота на зубра», пусть даже в так называемых «селекционных» целях, означает чуть ли не святотатство, ведь по сути речь идет о расстреле одного из любимых символов страны.
В-восьмых, есть опасность, что при абсолютном отсутствии контроля за ведением «селекционной» коммерческой охоты на зубров, зубр просто будет вскоре уничтожен как вид в Украине.
В-девятых, проведение селекционного отбора зубров при помощи иностранных охотников — это не только аморально, но и антиэкологично. Селекционным отбором зубров должен заниматься волк, а не человек. Вольные популяции зубров должна регулировать сама природа, а не охотники.
В-десятых, сам селекционный отстрел ведется не прозрачно, без непосредственного контроля природоохранных госорганов и общественных организаций. Нередки случаи, когда жертвами иностранных охотников становятся не только старые и больные, но и молодые зубры.
В-одиннадцатых, валютно-селекционная охота на зубров значительно снижает ценность этого самобытного живого существа и памятника природы, низводя его до обыкновенной мишени и охотничьего трофея.
В-двенадцатых, если уж очень необходимо изъять зубра из популяции, почему его обязательно надо убивать. Почему нельзя отловить и переселить в зоопарк, вольер? Например, в польском национальном парке Беловежская Пуща имеются демонстрационные вольеры зубров, пользующиеся наибольшей популярностью посетителей парка. В год их посещает около 117 тыс. туристов (66).
В-тринадцатых, любой добытый зубр представляет собой важнейший материал для изучения зубров, мониторинга за ними, исследования их генетики и должен поступать ученым, а не охотникам за трофеями.
В-четырнадцатых, как считают российские зоологи, «зубры по своей природе консервативные животные и медленно осваивают новые территории. Единственной мобильной частью популяции являются взрослые самцы во время гона, мигрирующие порой на расстояния порядка сотни километров и являющиеся носителями генов между соседними стадами» (47). Именно их то и предлагают отстреливать идеологи селекционного отстрела (20).
В-пятнадцатых, в настоящее время выдача разрешений на селекционный отстрел зубров не персонифицируется. То есть охотхозяйства не указывают в своих ходатайствах именно каких зубров они хотят отстрелять. Соответственно Минприроды не дает разрешений на отстрел конкретных зубров, что, в свою очередь, позволяет охотхозяйствам стрелять любых зубров.
В-шестнадцатых, Национальная комиссия по Красной книге работает как часы, ежегодно согласовывая селекционный отстрел зубров. Однако никто никогда из входящих в нее ученых или работников Минприроды, выдающих разрешение на селекционный отстрел зубров, не выезжал на контролирование самого селекционного отстрела. Люди, выдающие и согласовывающие так называемый селекционный отстрел редчайшего животного, совершенно не владеют ситуацией на местах. Непонятно также, почему ни разу ходатайства на селекционный отстрел зубров не отклонялись, а всегда согласовывались.
В-семнадцатых, селекционный отстрел зубров в чистом виде — это совершенно надуманное и бесполезное мероприятие. Если лишить его коммерческой составляющей, то никто им заниматься не будет.
В-восемнадцатых, во время селекционно-коммерческого отстрела на самом деле выбивается элитный генофонд животных. Под пули попадают зубры-самцы в самом расцвете лет. В результате негативные изменения происходят в половозрастной структуре стад зубров, где остаются одни самки и молодняк. Например, в Березинском заповеднике с 1994 по 2002 гг. иностранные охотники под видом «селекционного отстрела» убили 8 зубров. В итоге, в заповеднике половое соотношение оказалось сильно нарушено в пользу самок (насчитывается 21 самка и 8 самцов) (68).
